«Этот скот сказал, что у тебя доклад был плохой, неинтересный!»- от отчаяния я попытался задействовать самую неприятную часть своей натуры — мелкое тщеславие. Никто не любит, когда его критикуют… Но эльфы этого просто на дух не переносят. Я тоже… «Правильно авиатор сказал… Плохой был доклад, неподготовленный, непроработанный», — безразлично и апатично отозвалась большая часть меня, постепенно погружаясь все глубже туда, откуда уже не выплыть…
***
Не знаю, сколько я так пролежал. Долго-недолго, не знаю, но ни рук ни ног своих я не чувствовал. А нужны руки-то? Нет, абсолютно не нужны… Прийди сейчас ко мне персонаж из жестокого детского комикса — морда в хоккейной маске с бензопилой в руках, начни меня на куски распиливать — не стал бы сопротивляться…
Любые звуки в пещере слышны отчетливо, а уж топот гномов мог бы сравниться с топотом целого стада носорогов. Не умеют подгорные жители тихо ходить: сопят как паровозы, сморкаются, сплевывают, жуют что-то на ходу, бренчат амуницией, кряхтят и шмыгают носами.
Предводительствовал гномами Лимлин, а в качестве проводника был все тот же «дедуля» с красной бородой. «Предатель…» — всплыла в голове мысль, похожая на уснувшую рыбу. «Это оттого, что я его бородой побрезговал, или гнилушки жалко стало? Просто властью не захотел делиться…»- еще одна мысль, точно так же всплыла на поверхность сознания. Мне было все равно. Предатель, не предатель, «авиатор» со своими присными, драконы, кобольды, люди, эльфы и гномы — все они не имели ко мне абсолютно никакого отношения. Вот темнота, сгустившаяся под потолком пещеры — имела. Скоро она опустится, и все от меня отстанут. Отойдут…
— Срубился парнишка! — проконстатировал Лимлин с некоторым сожалением, подойдя вплотную. — Вставай уже, пора нам!
Я ничего ему не ответил, зачем?
— Эй, эльф, вставай, предало тебя твое воинство! Дракон-то улетел, теперь они «брошенки», — тут Лимлин коротко хохотнул, — в мистическом смысле, да! И должны заботиться только о себе! Так что продали тебя за копейку, скажи спасибо, что не съели!
— Отвали, Лимлин! — говорил я очень тихо, совершенно не заботясь о том, услышит меня гном или нет. Надо будет ему, услышит. Нет, мне забот меньше. Услышал…
— Что с ним, Лимлин? — еще один клоун, Бафёр. — Ранен? Или эти его?.. — гном злобно посмотрел на старейшину кобольдов, и тот поспешил скрыться с глаз долой.
— Непохоже… — Лимлин сурово сдвинул брови, заложил большие пальцы рук за широкий кожаный пояс и застыл, широко расставив ноги и выпятив вперед брюхо. Мыслитель…
— Петя, все улетели уже! Здесь озерцо небольшое рядом, неширокое, но вытянутое на двести метров, как раз чтобы «Гуся» на поплавках посадить! Как дракон свалил, так все и …! — гном разговаривал со мной, как с ребенком, которому объясняют, что пора идти домой, обедать, но почему-то использовал в своей наставительной речи человеческое непечатное «взрослое» слово. В другой раз я бы обязательно прицепился, но теперь даже плечами не пожал, мне было откровенно плевать на всю эту суету.
— Совсем никак? — вмешался Бафёр, — какой-то он ватный… Может, по ребрам?
И гном несильно ткнул меня носком ботинка.
Да плевать, пусть бьют…
— Или нет, давай ему велосипед сделаем!
— Это как? — заинтересовался Лимлин.
— Сапоги снимем, между пальцев ног бумажки просунем и подпалим! Весело будет!
— Ты готов снимать с эльфа сапоги и нюхать его портянки? — скептически поинтересовался Лимлин у моего бывшего «телохранителя».
— Гм, не подумал об этом, — Бафёр огорченно тряхнул лопатообразной бородой и сразу же добавил:
— А давай я ему на голову насру! Потом дома всем рассказывать буду, что эльфу на голову срал, а он только улыбался! — и пакостник действительно начал расстегивать штаны, приподняв «фартук» кольчужки, сплетенной из мелких колец.
— Попробуй присядь, сразу в мякоть два вершка стали получишь! — я сжал изо всех сил нож Колдуна, чудом оставшийся в руке во время полета, и с трудом приподнялся на локте.
— О! Как о жопе зашел разговор, сразу и эльф включился! — Бафёр выглядел чрезвычайно довольным собой, своим юмором и своим талантом «практического» психолога. Гномы вокруг него, а они опять были в полном составе, не считая злосчастного Бифёра, так и зашлись в хохоте.
Смейтесь, смейтесь, шутники доморощенные… Только почему все улетели, а вы остались? Почему в полном составе?
— Ты, значит, всю эту комедию организовал? — спросил я Лимлина, ржущего вместе со всеми. — И не надо делать вид, актер из тебя так себе! И обвал, значит, тоже заранее запланировал был?!
— Вот такой ты мне больше нравишься… — на полном серьезе ответил Лимлин, наклонился и одним рывком поставил меня на ноги. Аж дух захватило… Ничего, если за стенку держаться, даже на ногах могу стоять… — На-ка, выпей!
Лимлин сунул мне в зубы объемистую фляжку, и я глотнул.
Ух, елки! Это ж моя месячная норма! Еще немного, и окосею…
— Легче? То-то же! А ты, Петя, когда-нибудь задумывался над тем, что для пришлых вся техника, используемая сейчас в Великоречье, шаг назад?
— С чего бы это? — удивился я, хватая ртом воздух, закусь-то чего зажали? И почему гном заговорил об этом? Других тем нет, что ли?
— Назад, Петя, назад, — вздохнул Лимлин, — Великоречье идет вперед, а у пришлых застряло в голове, что они настолько впереди всех, что им приходится снисходить — шаг назад делать!
Судя по повторам Лимлина, по тому, как он припечатывает все эти «назад» и «вперед», думал он над предметом долго, пришел к определенному выводу, и теперь его с места не сдвинешь.
— А ведь пришлые заблуждаются, и сильно! Есть области, в которых они как дети малые! Алхимия, например! То же любовное зелье возьми! Как перед Пересечением Сфер продавали, так и сейчас на каждом углу торгуют!.. А телепатия? Пришлые имели о ней только самые общие представления! Конечно, пришлые со своим огнестрелом пришлись как нельзя кстати: без них давно бы нечисть всех выела! В военном деле мы не на первом месте… Скоро, вообще, секиры такой формы будут, как лопатка твоя… Позорище… Скажи, это ты нарочно ее на пояс так демонстративно навесил? Издеваешься?
Вот не думал, не гадал, а нечаянно попал… Кто ж знал, что гномы такие нежные и ранимые? На вид-то — скала! Да и не собирался я никого подкалывать…
— Совпадение, — успокоил я гнома, и тот, посмотрев на меня испытующе, продолжил, поверив на первый раз, или не поверив, не знаю уж:
— Мы, казад, гномы, как вы говорите, всегда шли вперед! Мы вообще любим все новое! Новое и необычное! Мы будем делать экспериментальные заготовки, стволы, инструменты, а пришлые будут заниматься штамповкой! Как ты думаешь, к кому пойдут талантливые инженеры, изобретатели, самоучки и чудаки? Они пойдут к нам! И уже сейчас мы делаем все, чтобы все знали — за нами будущее! Так что хорошо быть нашими друзьями, как считаешь?
