— А голос? — жадно спросил Слегин. — Что охранники сказали о голосе моего двойника?
Захаров почесал бровь остро отточенным карандашом.
— Честно говоря, тут есть некоторая неувязка, — признал он. — Человек, в котором охрана изолятора дружно опознала тебя, по сути, ничего не говорил… если не считать нескольких отрывистых возгласов…
— Ну, вот видишь! — победно воскликнул Слегин. — А удостоверение? Неужели и ксиву мой двойник предъявлял?
— Нет, — согласился Захаров, но тут же добавил: — Кстати, а ты и сам, помнится, предъявлял документы только в самый первый раз… а потом тебя просто пропускали вместе со мной…
Слегин прищурился.
— Ладно, — сказал он упавшим голосом. — Если ты не хочешь мне верить, валяй — вяжи меня, бери под арест, сажай в кутузку — на место покойного Фонаря… Допрашивай с пристрастием! Ну давай, чего же ты ждешь?!
Захаров открыл рот, но не успел ничего сказать. За спиной Слегина раздался чей-то знакомый голос:
— Что за шум, а драки нет? Или вы никак не поделите лавры поимки опасного преступника?
Слегин повернулся и оцепенел.
На пороге кабинета стоял не кто иной, как Кондор.
Он держался как ни в чем не бывало. Будто не отсутствовал почти неделю неизвестно где.
Слегин пришел в себя первым.
— Дело в том, шеф, — сказал он, — что опасным преступником почему-то оказался я сам!..
— Поздравляю, — с видимым удовлетворением произнес Кондор, входя и усаживаясь в мягкое кресло, предназначенное для почетных гостей. — Что ж, тогда докладывай…
—Ну а теперь подытожим, что мы имеем на данный момент, — наконец сказал Кондор. — Слепой Снайпер действует по-прежнему безнаказанно. Это раз. Его личность достоверно установить пока не удалось… не дергайся, Булат, я же сказал — достоверно! Это два. Абсолютно непонятно, каким образом ему Удается убивать людей, если из заключений экспертов явствует, что он должен был стрелять с большой дистанции, а это было невозможно в условиях закрытых малогабаритных помещений. Это три… Также остается загадкой, где и как он добывает смертельное оружие, почему охотится на самых слабых и беззащитных и чего, собственно, добивается. Это сразу и четыре, и пять, и шесть… А если подшить к делу такие мелочи, как, скажем, то, что оружия двадцать шестого калибра не существует в природе и что, переведя этот калибр в метрическую систему, мы получим примечательное число 6,66 мм, то всего мы будем иметь целых восемь пунктов в минусе…
Слегин открыл было рот, но Кондор опять остановил его повелительным жестом.
— Теперь о том, что может считаться нашими достижениями — в кавычках, разумеется. Арест киллера, который наплел нам сказки про бессмертного программиста и которого прямо у нас под носом убрал неизвестный, обладающий незаурядной способностью трансформации внешности. Замаячила на горизонте некая фирма, которая может специализироваться вовсе не на компьютерно-аудиовизуальных технологиях, а на кое-чем более серьезном. Однако реальных доказательств против нее пока нет, если не принимать во внимание загогулин, которые имеет обыкновение изображать господин генеральный директор, да завала пустых ящиков из-под боеприпасов. В принципе, это все, чем мы пока располагаем, господа оперативники.
— Как это — все? — оторопело спросил Слегин. — А Бурин?
— А что — Бурин? — поднял брови Кондор. — Какие у тебя есть основания подозревать его в причастности к данному делу? Показания мерзавца и преступника Фонаря, который вполне мог вешать нам лапшу на уши? Тот факт, что в указанном им месте не оказалось трупа программиста? А ты уверен, что там был захоронен именно он, а не кто-нибудь другой? Или что это действительно могила, а не, скажем, подземный тайник для хранения каких-нибудь нелегальных штучек?.. Да, налицо все признаки того, что Вадим пропал без вести. Допускаю даже, что Фонарь его на самом деле похоронил тайком на кладбище. Но ведь мертвец не обязательно мог ожить — просто кто-нибудь мог выкопать и увезти тело в другое место. Другой вопрос — зачем и кому это понадобилось… Далее. Ты говоришь, что сегодня, когда ты был в квартире Бурина, кто-то пытался открыть дверь ключом, а потом удрал от тебя… Но почему ты решил, что это сам хозяин квартиры? Может, он просто одолжил на время ключ кому-нибудь из своих знакомых, а тот испугался, учуяв, что в квартире кто —то есть…
— А вам не кажется подозрительным, Кондрат Дорофеевич, что отец Бурина тоже отсутствует неизвестно где и по каким причинам? — осведомился Слегин.
Кондор пожал плечами:
— Ну, хорошо, в крайнем случае, можно объявить розыск отца и сына. Причем не только в Инске, но и по всей стране. И даже по всему миру, если тебе это угодно… Но боюсь, что нам придется долго ждать результатов розыска… Поэтому, дорогие мои, давайте-ка будем не гоняться за журавлем в небе, а работать по тем направлениям, которые обещают реальную отдачу. Тот же Крейлис, например…
— Сейчас мы ведем наблюдение за ним и за зданием его фирмы, — торопливо вставил Захаров. — Но пока — никаких результатов…
— Ну вот, видите, — вздохнул Кондор. — Конечно, можно было бы хоть сейчас нагрянуть туда с обыском — только, похоже, толку от этого будет мало. Даже если у этой компании рыльце в пушку, визит Слегина должен был насторожить их и заставить временно свернуть свою подпольную деятельность, замести следы и некоторое время существовать в качестве честных бизнесменов…
— Что же получается? — растерянно сказал Слегин. — Что нам вообще нет смысла что-либо предпринимать сейчас? Сидеть и ждать у моря погоды? А этот маньяк будет продолжать косить людей средь бела дня?
— Кстати, о маньяке, — сказал Кондор. — Я ведь все это время тоже не ваньку валял и не на курорте прохлаждался…
— Неужели вам удалось взять Ашина? — спросил Слегин.
Кондор кивнул, но как-то вяло.
— Удалось, — подтвердил он. — Но опять в виде трупа…
А потом он поведал Слегину и Захарову последние новости из Интервиля.
Вскоре после прибытия раскрутчиков в Инск в столице был убит доктор Анклюг. Его нашли в рабочем кабинете привязанным к стулу и с кляпом во рту. На теле его было множество колотых и резаных ран, каждая из которых была не смертельной, так что умер он всего лишь от потери крови. У следствия возникло предположение, что покойного пытали — причем, судя по всему, довольно-таки неумело, «непрофессионально»… Версия по поводу ограбления отпала сразу. Видимых врагов у реаниматолога не было, так что оставалось загадкой, кому и с какой целью понадобилось истязать несчастного доктора с применением его же скальпеля…
Преступник не оставил на месте преступления никаких следов, никто из персонала подозрительных посторонних в центре не видел, так что до сих пор следствие находится в тупике.
