измотан до предела, поэтому тут же рухнул на широкий диван. Глаза слипались от усталости, поэтому сестра тут же поднесла мне добрую порцию горячительного напитка. Они с Леоном едва ли не хором потребовали, чтобы я поведал им о том, что произошло после того, как я ринулся в погоню за незнакомцем. Но, неожиданно я почувствовал, что сегодня именно я являюсь виновником торжества, следовательно — могу устанавливать правила. В свою очередь я попросил от них того, чтобы они рассказали о том, что произошло после того, как я удрал с места похорон. Какое-то время, прищурившись, Леон смотрел на меня, а потом кивнул головой:
— Да будет так …
… После того как я, заорав, словно сумасшедший, и шокировав всех присутствующих, умчался в неизвестном направлении, на какое-то время посвященные впали в оцепенение. Леон быстрее других смог правильно оценить обстановку — он успел заметить спешно удалявшегося незнакомца. Последовать вслед за нами он не мог — на него была возложена ответственность за сохранность жизней всех присутствующих. Поэтому ему немедленно пришлось организовать «круговую оборону». Естественно, все присутствующие посвященные мгновенно окружили себя максимальной защитой, которую только могла предоставить Мощь — уж слишком свеж был в памяти теракт на похоронах Виттса. Пространство перед склепом Грэйтсов мгновенно превратилось в укрепленный «форт», сплетенный из силовых полей и защитных заклинаний.
По приказу Мастера брахны — те самые загадочные фигуры в длинных балахонах — мгновенно оцепили пространство перед склепом. Когда-то брахны были обычными особями, которых, по тем или иным причинам, посвященные приблизили к себе. Впоследствии, ввиду того, что они обладали определенными способностями, они были частично допущены к соприкосновению с Мощью, что заметно усилило их возможности. По сути, брахны являлись некими аналогами земных шаманов или колдунов, с тем лишь отличием, что действительно обладали какой-то долей Силы.
Брахны мобилизовали свои способности, после чего из оцепления были осторожно выведены присутствовавшие на похоронах особи, а потом — и посвященные.
Слушая Леона, я мысленно восхитился: «Мля, прям спецоперация по ликвидации возможного теракта! Ай да Мастер!»
В дальнейшем вход в склеп и его окрестности были тщательно обследованы. И результаты весьма удручали …
— Дай угадаю! — поднял я руку, прерывая Леона. — Тот же самый расклад, что и на горе Тали во время поединка Алана и Коэна?! Великолепный симбиоз Мощи Хаоса и Тьмы?
Прищурившись, Мастер пристально взглянул на меня.
— Ты угадал. Причем, как и в прошлый раз, основные разрушения должна была нести именно Тьма, а сам Хаос искусно прикрывал эту «бомбу замедленного действия». Именно поэтому до самого последнего момента никто ничего так и не смог обнаружить, — Мастер взглянул на меня с каким-то кислым выражением лица. — Скажи мне, во имя Хаоса, как тебе-то удалось заподозрить эту ловушку?! Я до сих пор о тебе чего-то не знаю?!
Я улыбнулся и покачал головой.
— Нет, Леон, все гораздо проще … Помнишь, я рассказывал тебе о сне, в котором сражался в сердце Хаоса с незнакомцем, которого притащила туда дуреха Тайла Эклес?
Глаза Мастера загорелись недобрым огнем.
— Это был он?!
Я молча кивнул в ответ.
— Опиши мне его! — потребовал он.
— Ну, — я покачал головой. — Ничего особенного … Высокий. Волосы ближе к темным. Глаза серые. Губы тонкие, выразительные. Вполне вероятно, и учитывая то, как он запудрил мозги девице Эклес, нравится бабам, — я заметил гневный взгляд, который метнула на меня Лора и поспешно исправился. — Прошу прощения, женщинам. Вот, как-то так …
— Особые приметы? — нахмурился Мастер. — Шрамы, родинки и прочее?
Я прикрыл веки, пытаясь в подробностях припомнить лицо своего противника, а потом покачал головой.
— Ничего такого не припомню…
После этого я в подробностях рассказал им о преследовании незнакомца, разговоре с ним и поединке. Не преминул поведать так же о том, как своеобразно он сумел куда-то сместиться прямо из склепа. Эта деталь весьма заинтересовала Мастера. В завершение я добавил о его словах, что, якобы только посвященный Хаоса не может сместиться из Долины Скорби.
— Ну, это — понятно, — уверенно кивнул головой Леон. — Уже давно можно было предположить, что он одновременно является посвященным и Хаоса и Тьмы. Хотя, до этого момента такая возможность считалась нонсенсом …
Он в раздумье почесал переносицу, а потом вновь взглянул на меня.
— Ты говоришь, там была еще какая-то девица?
— По всей видимости — да, — ответил я, а потом улыбнулся. — Если только его дружок не обладает очаровательным серебристым смехом.
Лора закатила глаза и вздохнула:
— Ну что за кобель?! Везде и всегда найдет повод зацепиться за особенности какой-нибудь бабы! — я подмигнул ей, и она неохотно исправилась. — Ну, женщины …
И, надувшись, отвернулась к стене. Я широко зевнул и от всей души потянулся.
— Если на данный момент все неотложные темы для обсуждений исчерпаны, то, надеюсь, никто не будет против, если я пойду отдохнуть? Признаться, схватка с треклятой Скорбью весьма меня утомила …
Леон в ответ загадочно улыбнулся и недоверчиво покачал головой.
— Ума не приложу — как тебе это удалось?! На своей памяти я еще не встречал посвященного, который на своих ногах вышел бы из Долины Скорби после захода солнца. Ну, если не считать одного припозднившегося мага, однажды задержавшегося на похоронах …
Он тихо рассмеялся, вероятно, припомнив — как сам улепетывал от гнавшейся за ним по пятам Скорби.
Я поднялся с дивана, махнул всем рукой и направился в свои комнаты, где сбросил с себя всю одежду и, наплевав на душ, упал в постель …
Схватка со Скорбью настолько вымотала меня, что, как это обычно бывает перед сном, я даже не захотел проанализировать прошедший день. Да, в принципе, чего там было особо анализировать? Все равно вопросов было больше чем ответов на них! Их количество росло подобно снежному кому! С тех пор как я появился в теле Алекса Грэйтса, моя жизнь превратилась в сплошную череду погонь, схваток и ширящихся сетей интриг. Складывалось ощущение, что мне так никогда и не удастся размотать весь этот запутанный клубок. Едва я начинал тянуть за одну ниточку, и вроде бы начинал вырисовываться какой-то результат, ситуация осложнялась новым фактором или целым букетом оных. У меня начало складываться ощущение, что сами посвященные вообще особо не парятся по поводу первопричин и глубокомысленных умозаключений, проистекающих из запутанных дебрей прошлого. Они жили, как и подобает настоящим воинам, действуя по обстановке. По крайней мере — большинство из них. Вот что касалось Леона — тут я не был полностью уверен. Порой мне казалось, что вслух он не произносит и
