— Антенны и передатчики уничтожены!
Я уже мчался к шлюзу, остальные — за мной. На базе завыли сирены, с крыш открыли огонь автоматические орудия.
— Шон!..
— Понял!
Шипение стартующих ракет, шлюз скрылся в огненном облаке. Я ворвался прямо в огонь, пробил остатки стены, и влетел в ангар. Со всех сторон стреляли, люди в панике бросались под машины, занимая огневые точки. Лучи и пули неперывно били в скафандр.
— Астар, к реактору!
Он с грохотом пробил соседнюю стену, и исчез.
— Локи, в пятый блок! Защищай заложников до подхода Рокана!
Она тоже исчезла.
— Шон, за мной!
Мы бросились вперёд. Шон расходовал боеприпасы за двоих — он правильно рассудил, что мне пригодится каждая ракета. Я бежал по коридорам, пропуская Шона вперёд на поворотах. Коридор… Ещё… Лифты!
— Прикрывай!
Шон метнулся обратно, я — к седьмому лифту. Нажал на кнопку.
— Тревога, проход запрещ…
Взрыв, я выбил остатки дверей, и влетел внутрь. Только бы они не успели выключить поле, только бы они не успели! Зондер-канал не так просто выключить, требуется не меньше минуты… Только на этом и держался весь план.
— О, спасибо…
Привычное ощущение зондер-агрегата… И тишина. Чуть не оглох — после взрывов, огненной ярости техники, и тишина! Я стоял в такой же кабине, как и на базе, но все двери были целыми. Над выходом тревожно мигал огонёк «Тревога», но никаких сирен не слышно.
Вот теперь я один. Связь с друзьями моментально прервалась. Зато я обнаружил своего терминатора. Он растёкся по потолку, и принял его цвет. Люди не успели найти. Отлично!
Подбежал к двери, нажал кнопку. Усмехнулся. Разумеется, изнутри кнопка срабатывает всегда. Выбросил зонд в дверь. Высокий, стальной коридор, освещение сверху. Ни одного человека не видать. Дверей нет. Словно туннель.
Выскочил, прижался к стене. Зонд уже за углом. Там огромный грузовой лифт. Поднят. И опять — никого! Подозрительно…
Я бросился вперёд. на углу невольно притормозил, но там и правда никого не было. Над лифтом тоже мигала тревожная лампа, и опять — ни звука. Странно. Поискал кнопку, нашёл. Стал на лифт, включил таранное поле (не стазис, но лучше, чем ничего), и нажал.
Платформа с тихим гулом поехала вниз. Шахта ничем не отличалась от коридора — стальные стены, ни одной двери, никаких приборов. Мне всё меньше начинала нравится обстановка. Если я не найду драконов, то хоть взорву это гнездо…
Движение вниз стало замедляться. Я немедленно взлетел, и повис в шахте, наблюдая за платформой. Она спустилась ещё метров на тридцать, и замерла. Я подождал секунд десять, никакой активности не обнаружил. Опустился на платформу. В стене шахты зиял огромный проём, без створок дверей. Бросил туда зонд.
Этот коридор был другим… Он то и дело сворачивал, и скоро я понял, что он идёт вокруг огромного помещения в центре. В это помещение вели множество дверей, в том числе и грузовых — т. е. моих габаритов. На миг задумался.
Похоже, сердце комплекса внутри. Но не может же быть, чтобы меня до сих пор не заметили! Это смешно! Хотя ни одной камеры я не обнар…
Одна из дверей открылась, оттуда спокойно вышел золотой дракон, и направился по коридору в противоположную от меня сторону.
Несколько секунд мозг пытался обработать эту информацию. Наконец я сумел вздохнуть, и в голове взорвались мысли.
«Это нонсенс. Это невозможно! Предатель-дракон?! С людьми?! Против нас?!!! Нет, нет!»
Зарычал, и бросился вперёд. Догнал, рванул за плечо. У этого дракона, как и у всех пленных, были отрезаны крылья, но никакого ошейника я не заметил.
— Ты кто?!
Он спокойно посмотрел на меня, в глазах совершенно не было разума.
— Образец 32-А-7, 32 года, самец, группа крови А, фактор-сегмент отрицательный. Готов к исполнению приказов.
Я невольно отступил на шаг, от ярости в голове словно закипел мозг.
Люди!!!! Они…они… ДА КАК ОНИ СМЕЛИ!!!!
— Ты помнишь своё имя?
Молчание.
— Откуда ты?
— Генблок 2, сектор 43, бокс 12.
Ярость. Ненависть. В глазах потемнело, из горла рычание. Около секунды пытался взять себя в руки. Справился.
— Куда ты идёшь?
— В сектор 42 проник шпион. Получено задание передать шпиону приказ явится в сектор 31 для допроса и дезактивации. Ты — шпион?
— Да.
— Явись в сектор 31 для допроса и дезактивации.
Дракон повернулся, и направился обратно. Я в изумлении проводил его взглядом.
«Не может быть… Даже роботы так себя не ведут! О небо, что с ними сделали?! Я… Я… УБЬЮ!!!»
С трудом смог вздохнуть. Боль в голове, словно после падения. Ярость дошла до предела, я ввёл успокоительное.
«Он выполнил задание, и вернулся. Он ни секунду не допустил возможности, что я могу не подчинится… Странно… Нелогично. Они должны были дать приказ ликвидировать меня!»
На дисплее загорелось предупреждение. Кто-то шёл по коридору.
Развернулся, навёл прицел. Человек! Идёт прямо ко мне, не делает попыток уйти с линии огня! Не понимаю. Ничего не понимаю! Решил посмотреть, что будет.
— Ага, вот и наш бравый десантник… — офицер потёр руки, и с удовольствием меня осмотрел.
— Неплохой скафандр… Ты пушку-то опусти, ящерица.
От изумления я потерял дар речи. Он был так уверен, что я подчинюсь, что… Стоп! Дракон тоже был уверен! Может ли такое быть?! Неужели драконы здесь теряют рассудок?! Наверно, какое-то поле! Но скафандр не пропускает… Ха! Это же великолепно!
— Приказ выполнен. — я опустил шестиствольник, с жужжанием закрылись шторки плазменной установки, бластеры убрались в ниши, и с клацаньем захлопнулись бронещитки. Человек фыркнул.
— Да на тебе больше оружия, чем в арсенале. Сними скафандр.
— Приказ не может быть исполнен.
Нахмурился.
— Почему?
— Отсутствие кодового ключа. Скафандр может снять только офицер на базе.
— Я полковник Зигфрид Майнкопф. Я офицер. Мы находимся на базе. Сними скафандр.
Ха. Идиот ты, а не полковник.
— Передайте мне кодовый ключ для дезактивации ядерной бомбы.
Он подскочил.
— Какой бомбы?!
— При попытке несанкционированного взлома бронескафандра ХК-2м срабатывает ядерная бомба мощностью девяносто килотонн. Предосторожность, чтобы противник не мог взять в плен десантника.
Мне страшно хотелось рассмеятся, при виде его морды. Но усилием воли я сдержался, и постарался изобразить из себя покорного раба. Хорошо, что скафандр не имеет смотровых окон, а только дисплей. Не уверен, что эмоции на лице не отражались.
