прижимая к себе Аню. У обоих на голове сверкали короны и обоих с громкими аплодисментами встретили гости. И тут Антон окоченел всем телом: возле Ани уверенно шли, выпрямив спины, подруга Оля и забавный робот Пит.
Аня и ее муж сели за трон, и к ним пристали гости, в основном Даниэлда начали мучить молодые графини, спрашивая с радостными улыбками у него что-то. Аня глядела на них, внутри нее вспыхивала ревность. Оля и Пит стали сзади трона Ани и величественно выпучили вперед грудь, слегка прикрыв глаза. Пажи объявляли имена разных графов, министров и прочих гостей, и каждый раз раздавалась мелодия на фанфарах, и Антона это так раздражало, что хотелось заткнуть себе уши.
— К нам приехала во дворец именинница Андриана Поэмн, вместе со своею внучкой Хейлин и старшей дочерью Вайлетт!
И тут зал оглушили волны приветствий. Нервничая, что Андриана его раскусит («Хотя вряд ли она меня заметит, так как народу здесь очень много»), Антон переминался с ноги на ногу и устремил взгляд вместе со всеми на дверь. Зашла Андриана, слева от нее стоял маленький силуэт Хейлин, которая в руках что-то держала, справа именинницы стояла Вайлетт, а сзади них крутился тот же дворецкий Франсис. На змеиных прядях Андрианы блестели заколки, на голове одета белая диадема, сама Андриана надела светло-желтое платье, которое слегка ее полнило. Хейлин прижимала к себе с любовью комочек, которого Антон не разглядел с такого далекого расстояния. Русые волосы Хейлин сияли в таком золотом освещении и были туго завязаны в большой бублик с диадемой, а сама малышка одета в голубое платье с лентами на шее и на руках. А Вайлетт выделилась среди них своим темно-фиолетовым платьем, перчатками на руках и своим плетением белокурых кос на голове.
Все гости поднялись со своих мест и, подбежав к Андриане, начали поздравлять ее с днем рожденья, дарили ей огромные подарки, цветы, целовали в обе щеки. Андриана была окружена вниманием и, улыбаясь, целовала всех и обнимала. Хейлин обиженно надула губы, ведь на нее никто не смотрел, а к Вайлетт подошел какой-то средних лет герцог, который, поцеловав ей руку, позвал ее на танец. Вайлетт своей широкой блестящей улыбкой показала ему, что согласна. Хейлин покраснела всем лицом и направилась в ту сторону, где стояли официанты, и Антон увидел, что к ней подбежали несколько детей ее возраста и, заметив комочек у нее на руках, начали гладить ему шерстку. Присмотревшись, парень увидел, что в руках она держала маленького щенка.
— Какой милашка! — воскликнул мальчик со сделанным из гелия ирокезом на голове и погладил щенку живот.
— Да, Локки, бабуська еле-как мне его купила. Собак она телпеть не мозет, и плишлось выплашивать со слезами и истеликами.
— Слишком мил щенок для Хейлин, — шепнул Антону на ухо только что подошедший Феодосий.
Некоторые официантки-худышки, увидев их обоих, одновременно засмеялись, прикрыв рот ладонями. «Из-за этого урода Никласа они теперь будут часто над нами смеяться» — со злостью подумал Антон, сузив глаза и наблюдая за ними. Феодосий не обратил на них внимания и протиснулся к Антону поближе. Пажи продолжили объявлять имена гостей, а Андриана, окруженная вниманием, села возле Ани, и внучка начала поздравлять бабушку, даря ей подарки, а Даниэлд вручил ей букет цветов и добродушно поцеловал ее в красную щеку.
— Еле-как тебя нашел, — тихо говорил Антону Феодосий, — знаешь, из-за Никласа у меня нет желания работать с ним. Противный дядька.
Антон уже хотел ему ответить, поругать вместе с ним начальника, но новая мелодия на фанфарах сбила его с мыслей. Окруженная свитой и герцогами, которые влюбленным взглядом смотрели на нее, в зал зашла новая гостья. Все увидели ее и с криками радости встретили ее появление, как недавно встретили Андриану.
— Госпожа Элизабет Флорес-Аданев, любезнейшая женщина и приемная мать короля Даниэлда Аданева!
Все, даже Андриана, подошли к Элизабет и начали обнимать ее, целовать и приветствовать. Андриана и Элизабет, как две лучшие подруги, поцеловали в знак приветствия друг друга в щеки. Даниэлд скорчил в недовольстве лицо и, облокотившись руками к столу, спрятал свое лицо ладонями. У Ани на лице было легкое удивление. Антон поразился приветствию гостей к этой герцогини, как будто она самая главная на этом балу или в этом обществе. Когда гости от нее отошли подальше и Элизабет направилась садиться за свое место, Антон получше рассмотрел ее.
Бледная, как смерть, женщина, с худой фигурой, с костлявыми руками. Она на один миг показалась Антону биологической матерью Брунана. Ее жиденькие волосы с далека казались смазаны маслом, и были очень короткими, от силы доходили по середины шеи. Глаза маленькие, узкая поджатая форма губ, крючковатый нос, на лице была сильная холодность, которая делала ее похожей на бездушную статую. Одета она была в темно-фиолетовое платье, а на тоненьких мраморных плечиках свисала мантия, похожая на мантию Даниэлда. Даниэлд с отвращением на лице и на сердце подошел к мачехе и приобнял ее. Элизабет обняла его в ответ и, гладя ему спину, улыбалась:
— Ох, Дэнни, сын мой, какой ты великолепный, как тебе к лицу эта корона! А где твоя жена, Дэнни, я хочу ее увидеть.
Аня поднялась со своего трона и, сжав кулаки, подошла к ней и поприветствовала. Антон видел ее нервную дрожь по телу, которая перешла в лихорадочную. Аня даже на месте стоять не могла. Она рукой указала садиться мачехе, а зал, по-прежнему, набирался гостями.
Через несколько минут все гости расселись, некоторые сказали свой тост, все еще раз поздравили именинницу и начали чмокаться бокалами. Андриана улыбалась, смеялась, ее улыбка растянулась на все лицо. Антону было так противно на это смотреть, и чувство отвращения к ней с холодом прошло по его душе: эта женщина когда-то убить его хотела ради своего спасения и даже ради этого поженила Аню, робкую девушку, не умеющую править целым Галактическим Королевством, за встречного ловеласа.
Фанфары снова поиграли, и все начали есть. Антон не мог спокойно смотреть на стол: чувство голода начало высасывать все его силы. Весь стол ломился от десертов, мяса, пирогов и различных экзотических блюд. А все официанты, слуги, охранники, пажи и швейцары, как истуканы, стояли и смотрели на это с сильной завистью на лице.
Тут Антона кто-то резко дернул за руку.
— Официант, принесите мне, пожалуйста, еще лестонского сока. — попросила его неизвестная пожилая графиня.
— Это фрукт какой-то? — не понял парень и, увидев, как брови графини поднялись до самой макушки, сказал: — Сейчас принесу.
Некоторые гости начали тоже
