Они и сами ребята не слабые, но с этими нашлёпками становятся зверьми. — Я взял в руки желеобразную массу размером с ладонь и весом в несколько грамм и прилепил себе на запястье. Тут же я ощутил прилив сил и бодрости, мне показалось что я смогу нести Мишу на руках хоть до Вавилона. Отлепив, я отдал её хозяину.
— Понял? Обычно на каждом Изверге есть такая нашлёпка мы их называем «желе». Среди них попадаются командиры, у них может быть и три желейки.
— Что они дают? — спросил папаша Кац.
— Силу, выносливость, ловкость, живучесть. Каждая что-то одно. Есть более редкие универсальные, те могут усиливать наши дары. Не очень много, но заметно. А есть вообще чумовые экземпляры, мы их зовём «командирские». Те поднимают сразу все показатели на треть, но найти такие крайне трудно. Мы за всё время наших вылазок туда нашли только один, но он, к сожалению, пропал. Его носил наш командир Хват, а его в свою очередь сожрал левиафан вместе с желе. Теперь, наверное, совсем крутой стал, — вздохнул Миша.
— Командир? — переспросила Люсьен.
— Левиафан, — Гриша посмотрел на неё как на дуру.
— Погоди, — сказал я. — По порядку. Изверги встречаются не только на блуждающих кластерах. Так?
— Так, — кивнул Миша. — Башня «Меркурий» обычный стабильный кластер, «облепивший» небоскрёб и небольшую прилегающую территорию.
— Он заселён Извергами?
— Опять, верно. Мы туда ходим за желейками. Извергов там много, но если быстро пощупать их за вымя и убежать, то нормально.
— Изверги — это внешники? — спросил Бес.
— Да. Они так же проникают сюда, как и нолды. Если мы появляемся вместе с кластером, то они проходят своими порталами.
— С нолдами всё ясно, вполне себе человекообразные особи с понятной нам логикой. Они здесь ищут долголетие за наш счёт. А что ищут Изверги, ведь не просто так они засели в башне? — спросил Бес.
— Точно не скажу, они ведь не вели с нами беседы… — начал разглагольствовать Гриша.
— Они умеют говорить, это точно, — перебил его я.
— Мы с ними чай не пили, Лесник. Нас они сразу убить хотят, как увидят, так и хотят. Но я лично видел, как они втроём завалили элиту и что-то из неё выскребали, но споровый мешок их не заинтересовал. Что-то доставали из брюха и клали в прозрачные коробки.
— И всё?
— Нет, ещё они очень любят пожрать. Нас, нолдов, муров без разницы. Заражёнными брезгуют, вероятно им нравится только человеческое мясо.
— Как я понял у нас обоюдный интерес с этими внешниками. Мы им мясо, они нам желейки, — подытожил я.
— Лучше и не скажешь, — согласился Гриша. — Вот ещё что есть такие желе, они золотого цвета и могут открывать новый дар пока прилеплена к телу. Но больше трёх лепить нельзя, потеряешь сознание и провалишься в кому. О золотых рассказывал Жид, но дело в том, что добыть их можно лишь пройдя во внутренний кластер.
— Если у меня их три, — спросил Гном. — То от желейки четвёртый будет?
— Будет, а когда ты три дара успел развить, не подскажешь? — спросил Миша.
— Наболтались? Пора назад, — скомандовал Малой.
— Постой. Я вижу, вон за той стеной три силуэта, — медленно проговорил Бес.
— Дар? — спросил Малой, Бес кивнул.
— За ней нолды. Или это засада, или они тоже пришли за своими, — тихо сказал он.
— Ждут, когда мы уйдём. Значит их мало, — Миша засмеялся и вытащил откуда-то гранатомёт. Положив тубус на плечо, он сразу выстрелил в указанное место. То ли это так его желейки распёрли, то ли дар, но несущая стена дома перестала существовать. Во все стороны полетели кирпичи и тела нолдов. Мы быстро подбежали посмотреть на последствия выстрела.
— Мне кажется или гранатомёт очень сильно взорвал стену? — спросил Гном у Миши.
— Не кажется, малец. Гранаты у меня специальные, обработаны самими же нолдами. А тубус я отнял у мура.
— А… — протянул Гном.
— У меня такие же гранаты есть с оранжевой полосой, — сказал я.
— Дай одну попробовать, — Миша протянул свою ладонь-лопату. Я осторожно положил туда одну из подсумка.
— Очень сильная, — предупредил я.
— Учту, ну а ты что? — Миша поглядел на лежавшего среди битых кирпичей нолда с обожжённой головой и без шлема, сорванного взрывом. — Залупился и молчишь?
— Залупился! — повторила Люська и засмеялась.
— Это не все. Там ещё один крадётся вдоль той стены, — показал пальцем Бес. — Его надо взять живым для допроса.
Малой махнул бойцам, и они рассыпались, окружая дом. Нолд как знал и рванул вперёд, пренебрегая маскировкой. Только пятки засверкали.
— За ним!
— Догнать!
Нолд знал местность на пять с плюсом. Самая быстрая из нас Кобра втопила за ним, но так и не смогла его догнать. Белый скафандр мелькал между развалинами и вдруг пропал. Кобра оббежала квартал два раза, но не нашла его и вернулась.
— Как сквозь землю провалился, — развела она руками.
— Поправимо, Гном помоги девушке. Значит, полезем под землю, — сказал я, надевая кастеты. Они плотно обхватили кисти рук, а затем запястья и предплечья до локтя. — А! Красота. — Я провёл несколько ударов по воздуху не выпуская клинков.
— Жесть, Лесник! Ты заплатил за них белую? — прочистил горло Миша.
— Мы ведь хотели их купить, — с завистью сказала Гриша.
— На фига вам по одному? — засмеялась Лиана.
— Драться!
— Нечего вам и так хорошо, голыми руками рубера на скаку остановите, — поддержала подругу Наташа.
— Дык они нас обходят стороной, — признался Миша.
— Разговорчики, Гном, шустрее ищи. Уйдёт же, — сказал я Гному.
— От меня не уйдёт, — юноша, принюхиваясь помчался по следу. Кобра сразу за ним, зная, что парень отыщет нолда на раз.
— Гриша, Миша, Тунгус и Скользкий за мной, остальные держите периметр. Постреляйте пока заражённых, только без фанатизма, а то накличете Мамбу, — и побежал за нами. В броневике никого не осталось, и мы его закрыли.
— Кто такой Мамба? — поинтересовался Кац.
— Она, ну я так думаю. Паучиха. Суперэлита, иногда прогуливается по этой улице между кластерами. Мгновенная смерть.
— Большая? — спросил Бес.
— Не очень, с обычный автомобиль, но жутко быстрая. Плюёт или впрыскивает яд и человек моментально падает парализованный. Вывести его из этого состояния может только белая жемчужина. Чего мы только не пробовали, не помогает, но это всё если Мамба не утащит тело с собой или не выпьет на месте.
— Что значит выпьет? — Лиану затрясло на месте, хотя она и не помнила, как побывала в коконе.
— Яд парализует, а уже через тридцать минут от человека остаётся только оболочка, внутри же он полностью растворяется весь. Кожа делается плотная и прочная как пергамент, сохраняются глаза, волосы и все внешние органы, а внутри
