Слон тянет меня за рукав и отводит в сторону. Здесь нас надежно прикрывает от посторонних взглядов угол забора.
— Тебя духи досматривали?
— В первый раз. Потом только по карманам похлопывали.
— Держи, — он протягивает мне «ПСМ». — Под кепи положи, только уж головой старайся не кивать. Я тоже не видел, чтобы они его с тебя снимали.
А что? Пистолетик маленький, плоский. Может и прокатить.
— Как начнется, поддержишь нас изнутри. Смотри, чтобы этих, — кивает он на журналистов, — не грохнули в запарке.
Под ремешок от часов заталкиваю запасную обойму.
— Ну, — отступает от меня капитан, — ни пуха! Обнимать тебя не стану, не девка, чай.
— Сигнал какой?
— Услышишь. Не перепутаешь.
Мы трое топаем в сторону дома. Подойдя к нему, уже привычным жестом развожу руки в стороны, показывая, что в них ничего нет. Из двери выходит тот же боевик с автоматом, что и в первый раз.
— Вот, — указываю рукой на сопровождающих, — принимай гостей. Как видишь, они успели вовремя.
Он кивает и делает шаг вбок, пропуская их внутрь. А я? Меня он не приглашает. Но и не мешает, во всяком случае не останавливает, когда я топаю за ними следом.
Внутри дома все по-прежнему. Женщины сидят в прежнем положении, а вот боевиков прибавилось, появился еще один. Этот вооружен серьезно, у него «ПКМ». Привалился к стене, ствол направлен на входящих.
Девица вместе с оператором останавливаются. К ней подходит сзади боевик, тот, на которого смотрела горящими глазами девчонка, и охлопывает журналистку по бокам.
— Э?! — удивленно приподнимает она брови.
— Мы должны быть уверены в том, — говорит пулеметчик, — что у вас нет оружия.
— А! — согласно кивает девица. — Разумеется! Вольдемар!
И она что-то тараторит на незнакомом мне языке.
Оператор ставит на пол камеру и поднимает руки, позволяя боевику осмотреть и себя.
А меня они досматривать будут?
А как же!
Уже привычными жестами встречавший нас боевик проверяет мои карманы, проводит руками по ногам. Его ладонь скользит по спине… лезет выше…
— Мы можем начать съемку?
Обыскивавший меня боевик останавливается и вопросительно смотрит на пулеметчика.
Тот кивает.
— Можете.
Девица что-то опять говорит оператору, и тот, не сказав в ответ ни слова, поднимает с земли камеру и вскидывает ее на плечо. Отходит в сторону и делает приглашающий жест рукой. Это он моего контролера просит встать рядом с женщинами. По молчаливому согласию пулеметчика тот прекращает обыск и подходит к сидящим.
Минут пять пулеметчик вдохновенно несет всякую белиберду о своих возвышенных целях. Хелен не перебивает, только время от времени задает ему уточняющие вопросы. А я стою на прежнем месте, у стены. За мною зорко наблюдают пулеметчик и встречавший нас боевик. Все вопросы журналистки им ничуть не мешают и от основного дела не отвлекают. Да и одна из девиц время от времени стреляет в мою сторону настороженным взглядом.
Тем временем Айша делает почти незаметный жест.
Пулеметчик прекращает свою болтовню.
— А теперь мы должны покинуть этот дом. Нам пора ехать.
Оператор отступает в сторону, открывая проход. Камеру он не опускает, продолжая снимать. Вот встает одна девица, вторая… Выходят из дома, и я слышу, как скрипит дверь кунга — они лезут в кузов. Следом за ними выходит и пулеметчик, слышу, как топают по полу кузова его ботинки. Из дальней комнаты появляется водитель, несущий в руках два чемодана. Вот он проходит мимо нас и выходит во двор. Айша приподнимается с пола и идет следом за ним. За нею топает боевик, обыскивавший журналистов.
— Мы тоже можем выходить? — спрашивает у оставшегося боевика журналистка.
— Да, вы сядете вместе с нами в кузов грузовика.
— Надо ли нам снимать еще кого-нибудь?
— Нет, — отрицательно мотает он головой, — все уже вышли…
Здрасте! А дед подстреленный? Девица эта, что здесь сидит?
Словно услышав мой вопрос, девчонка встает и поднимает с пола «АПС». Он так и лежал, прикрытый ее платьем. Еще один контролер. Она указывает мне в сторону двери, мол, давай, топай.
— Вольдемар! — журналистка кивает оператору в сторону выхода.
Он поворачивается в ту сторону.
Фух!
Что-то глухо хлопает во дворе.
Продолжая свое движение, оператор выбрасывает вперед руку, и тяжеленная камера со всей дури въезжает в затылок боевика, прикрывающего Айшу.
А Хелен внезапно, плавным скользящим движением, смещается вбок и как-то незаметно выхватывает у девчонки «АПС». Взмахивает рукой…
Блямс!
И девчонка кулем оседает на пол.
Оставшийся боевик пытается вскинуть оружие. Щас… Журналистка приседает, и ее нога долбит автоматчика аккурат по… ну, в общем, понятно, куда… Тот буквально в клубок сворачивается! Хелен добавляет ему рукояткой пистолета по маковке.
Сбив одним ударом кепи, выхватываю ПСМ.
Айша отпрыгивает в сторону, и ее рука лезет куда-то под платье.
Хренушки!
Цель номер раз? Так говорил Слон? Получи!
Пистолетные выстрелы звучат неожиданно звонко. Зловещая баба складывается пополам. Добавляю контрольный в голову и, подхватив с земли автомат ее охранника, прыгаю к двери в соседнюю комнату.
Там, кроме полусидящего на кровати деда, никого нет. Спиною он опирается на стену.
В углу, на уровне пола зияет отверстие — вход в схрон.
Туда?
Щелчок!
Оборачиваюсь назад и вижу, как дед наклоняется вперед.
А из-за его спины на пол вываливается граната, которую он раньше к стене и прижимал.
Вот блин!
— Граната! Ложись!
С этим воплем я кубарем выкатываюсь в соседнюю комнату.
Бух!
Уши закладывает весьма основательно…
Цел?
В темпе ощупываю себя.
Вроде бы на месте все… и дырок лишних нет.
С пола поднимаются «журналисты». Оператор сквозь зубы матерится.
Взгляд в комнату — что там дед? Отбегался…
А здесь?
Девчонка — кирдык, аккурат напротив двери и лежала. Вот ее осколками-то и того…
Боевик, встречавший нас, пока жив, но не скажу, чтобы очень здоров. Охранник Айши? Надо же, и этот цел! Ну, с ней самой все ясно. Подскакиваю к двери во двор. На пороге валяется водитель. Тут вопросов никаких, полголовы как не бывало.
Господи, а воняет-то чем?!
М-мать!
Это ж «Сирень»! Из кузова грузовика порывом ветра выбрасывает очередную порцию слезогонки, и я торопливо отскакиваю назад. Не хватало только этим еще надышаться…
Вижу, как бойцы, замотав морды тряпками, лезут в кунг и выволакивают оттуда обалдевших людей.
Словом, Слон спланировал операцию на все сто!
