– Работаем по плану… – высветил имплант успокаивающим зеленым цветом.
Я молча кивнул. Вдыхать неотфильтрованный воздух по-прежнему не рекомендовалось. Пласты мха летели на палубу, открывая скудное нутро спас-бокса. Практически не глядя принялся сгребать добычу в сумку.
Регенеративные патроны, очищающие воздух от углекислого газа и выделяющие кислород. Очень полезно – будем повышать индекс обитаемости.
Пара сбруй персональных силовых щитов, способных на короткое время укутать оператора в непроницаемый для огня или вакуума кокон. Живы ли аккумуляторы?
Универсальная аптечка – добыча дельная. Пару раз откачает даже тяжелораненого.
Мертвая консоль корабельной связи.
Крохотный вывод пульта системы борьбы за живучесть отсека. Вот и все…
Удерживаюсь от разочарованного вздоха – оружия нет, батарей нет, полноценных скафов – тоже… Спасибо хоть, что все найденное – настоящее, а не декоративное, как пенопластовые багры и лопаты на пожарных щитах в некоторых воинских частях моего времени. Видать, нашли все же в будущем управу на ушлых прапорщиков…
Вновь бегу, резво перебирая ногами и зачерпывая на ходу пару гроздей ягод. Мало того что вкусные – вот реально первая съедобная хрень на этом ржавом корыте, так еще и полезные! Повышают адаптивность к окружающей среде на четыре процента!
Бережно ссыпаю ягоды в нагрудный кармашек пончо-распашонки. Сей предмет кустарного ремесленничества, стесняясь, пылая лицом и от того бесконечно злясь, мне преподнесла Лина. Не забыла даже вышить цветной проволокой капральские сферы на шевроне. Умница девочка. Когда только успела?
Отдарюсь поцелуем в щечку и сладкими ягодами. Поцеловал бы крепче, да нельзя. Гормоны кипят, а Лина все чувствует. Вовремя отвернуться или присесть, закинув ногу на ногу, – не спасет…
Цель номер два – скрюченное тело около дальней стены. Имплант пищит, торопливо шаря сканером по затянутому мхом комбинезону, собирая информацию и определяя цели для мародерки.
Не дожидаясь результата, вновь разуваю несчастного. С обувью у нас совсем кисло. В основном мокрые обмотки а-ля портянки, прихваченные жгутами оптоволокна. Обнять и плакать. Уникальная смычка города и деревни…
На сей раз шузы попались беспонтовые – обычные безразмерные говнодавы для технического персонажа. Чаще всего одноразовые, для работы в агрессивной или фонящей среде. А такой на военном корабле – хоть укушайся.
Дальше уже четко следую подсказкам «Альфы» – время поджимает. Снимаю пояс с универсальным мультитулом, гнездом мелких тестовых «тараканов» – маркер готовности сервов к работе – мертвенно черен, гражданским нейротиком и неуставным широкоэкранным планшетом. Имплант завистливо выводит необязательную инфу по девайсу:
– Имперский «Лис-4.7-браво», с псевдо-ИИ на программной основе. 256 сопроцессоров двенадцатого поколения, интеграция с памятью пользователя, собственная система пассивной защиты. Ограниченная партия в 9 миллионов экземпляров на весь обитаемый космос. Технология воспроизведения утеряна. Орбитальный завод на «Юноне» был уничтожен Второй Волной Роя. Взлом наличными средствами невозможен.
Последняя фраза заставляет утереть выступившие было слюни и сосредоточиться на мелкой мародерке.
М-да, очередной клиент, сидящий на стимуляторах. В карманах и аптечке целый фестиваль – майнд-бустеры, стресс-киллеры, ночной аэрозоль «Лошадиная Сила» и загадочные пилюли «Мордобой от дяди Васи». Похоже, что в будущем научились стимулировать любую часть физических или умственных характеристик. И те, кто не может позволить себе полноценный имплант, крепко подсаживаются на костыли фарм-индустрии.
На секунду я представил себе появление таких волшебных таблеток в реальности Земли. Кто откажется ощутимо качнуть интеллект перед экзаменом, мгновенно ускорить реакцию и укрепить мышцы при встрече со шпаной или поразить девушку в постели без нагружающих побочных эффектов? Ну, за исключением привыкания к читерству и опустошению кошелька…
Если не врут амазонки и когда-нибудь нас все же вернут домой, то гадом буду – забью отсек внутрисистемного грузовика сотней килотонн стимпаков и осчастливлю Землю сомнительным даром.
Мчусь назад. На ходу позорно взвизгиваю и подпрыгиваю чуть ли не до потолка. Ощущения – словно раскаленной арматуринной ткнули в бедро.
Интерфейс флегматично информирует:
– Укус реакторной блохи. Потеря 19 % хитов. Парализация нервных волокон и необратимый спазм мышц в зоне поражения нейротоксином. Срочно примите меры к удалению внедренной личинки.
Лог импланта мгновенно взорвался паническими отчетами.
– Критическая нагрузка на системы БЗЖ… Ввод максимальных доз препаратов номер… Отсутствие отклика от НС поврежденной конечности… Дублирующий контур… Ответ отрицательный…
Подволакивая мгновенно одеревеневшую ногу, резво хромаю на выход. Яростно матерюсь для опознавания – играть в гляделки мне некогда. Рыкаю на ошалевших бойцов, несущих службу на посту номер три:
– В стороны! Лыжню! Гребаных ваших амазонок вдоль и поперек, со всеми их блохами и спецэффектами!
Роняю свою задницу на сухое место, вытряхиваю из котомки добычу и хватаю подсвеченный «Альфой» мультитул. Выщелкиваю лезвие «вечного» ножа, благодарно киваю импланту – тот уже наложил на сетчатку изображение, исчеркав бедро снежинкой виртуальных линий. Именно по ним мне нужно рассекать плоть, дабы извлечь из мышцы стремительно развивающуюся личинку.
Страшно до седых волос. Однако ширять себя успокоительным не позволяю – я человек, а не робот! Также даю запрет на контроль микромоторики рук – сам, все сам! Ошибусь с глубиной разреза и вскрою артерию – сам себе деревянный Буратино.
Клинок не замечает преграды – пластает мясо, словно невесомую пену в ванной. Боли нет – нога уже не моя, а законная пища гадкой твари.
Мешает кровь, густо заливающая операционное поле. Лина, мало что понимающая, но чувствующая, что «так надо!», садится рядом, бережно обнимает за плечи и, стащив с себя футболку, принимается аккуратно и монотонно промакивать рану.
Нервничаю, промахиваюсь и зазря режу плоть – не только я. Линка беззвучно рыдает, глаза ее полны слез, и иногда пропитавшаяся кровью тряпка елозит совсем не там где нужно. Мое сердце пропускает удар, имплант встревожено подгружает в оперативку модуль кардиоводителя, однако я лишь отмахиваюсь, счастливо жмурясь – движения девушки нежны и заботливы, эмоции сопереживания и тревоги захлестывают волнами. А ведь если любовь разложить на компоненты, то вот оно, бинго! Меня любят? Пусть даже неосознанно? А я?
