Вместе с Берией прибыли генерал-майор Ручкин, которого переводили на другую ответственную работу в Татарстан (наркомом ГБ), и он летел вместе с шефом. Также в Москву летел и командующий флотом Головко, но он летит в самолете Кузнецова. Там же полетит пятерка Большакова, наш торпедист Буров, контр-адмирал Виноградов и еще несколько наших с подлодки, кого командировали в подчинение Наркомата ВМФ, а также сопровождающие наркома. Кузнецов пригласил и меня к себе в самолет. С Берией полетят мой бывший штурман Сан Саныч, наш летун Красильников, ныне консультант и помощник у Шахурина в Наркомате авиапромышленности. Кроме того, сюда пригласили Яковлева, нашего главного специалиста по обслуживанию ядерных реакторов, он теперь консультант в команде Курчатова, здесь же за компанию оказался Винокуров, он работает в команде Королева. И вот все эти люди собрались в самолете Берии. Консультанты по всем главным направлениям в обороноспособности страны. Берия хотел и меня пригласить, чтобы я летел с ним, но Кочетков сказал ему, что меня уже пригласил адмирал Кузнецов.
Мне, честно говоря, было как-то не по себе от его приглашения. Я бы предпочел лететь на другом самолете. Но кто в здравом уме может отказаться от приглашения, исходящего от второго лица государства? Вот именно – НИКТО. Я в том числе. Хотя страха перед ним я не испытывал, мог и отказаться, сославшись на предложение адмирала Кузнецова лететь с ним. Но зачем мне наживать врагов, да еще таких могущественных. Это я на своей подводной лодке в безопасности, и то когда она в море за тысячу миль от берега да на глубине четыреста метров. А вот тут на суше я букашка. Раздавят и не заметят.
И вот мы в воздухе. Самолеты выстраиваются клином и берут курс на Москву. В иллюминатор я заметил, как к нам пристраиваются истребители прикрытия.
– Михаил Петрович, с вами хочет поговорить адмирал Кузнецов, – сказал подошедший Виноградов.
Я пересел на освободившееся сиденье рядом с наркомом. Тут же рядом находился и Головко. «О чем он хочет со мной поговорить, – проносилось в голове. – Все, что они хотели знать, и все, что мы сами знали, уже передано им за эти полгода».
– Михаил Петрович, у меня есть несколько предложений и вопросов к вам.
– Слушаю вас, товарищ народный комиссар Военно-морского флота.
– По докладу адмирала Головко, а также адмирала Виноградова, который больше и дольше вас знает, вы в этих рейдах проявили себя хорошим организатором в планировании и координировании боевых операций и стратегом в проведении этих самых операций совместно с надводными кораблями. Как вы смотрите на предложение назначить вас начальником штаба Северного флота? Товарищ Головко согласен.
– Товарищ народный комиссар Военно-морского флота, какой из меня начальник штаба. Я все время только на подводных лодках и никогда не ходил на надводных кораблях. А тут надо планировать боевые операции подводных и надводных сил. Да и адмирал Кучеров справляется со своими обязанностями начальника штаба.
– Есть мнение назначить командующим Беломорской флотилией адмирала Кучерова.
– Так после того, как мы потеснили немцев за Тана-фьорд, Белое море можно считать глубоким тылом. Адмиралу Кучерову может показаться, что этим назначением его отлучают от активных боевых действий и посылают на второстепенный театр действий.
– У меня еще одно предложение. Мне нужен человек, который знает, что нужно нашему флоту и каким он должен быть в ближайшие двадцать лет. А если я назначу вас в комитет по планированию и развитию флота на ближайшее время? Вы много знаете о том, как он развивался в послевоенное время, и сможете избежать в будущем ненужных трат на ненужные корабли.
– Я даже не знаю, что сказать. Еще недавно я был просто командиром подводной лодки, хотя и большой и неплохо вооруженной для моего времени, а в этом мире просто супернепревзойденной по всем своим техническим характеристикам. Я там только надеялся дослужиться до вот этого звания через пару лет. И не знал, что за назначение меня ожидает после того, как сойду на берег. А тут две такие должности, обе такие перспективные и многообещающие. Товарищ адмирал, можно немного подумать над вашими предложениями?
– Жду вас у себя через два дня с готовым решением. А пока что вы можете посоветовать нам по усилению боеспособности кораблей флота?
– В первую очередь надо усиливать зенитное вооружение всех кораблей. Например, взять эсминцы типа «Новик», снять с них все 102-миллиметровые орудия и заменить двумя Б-34 или 90-К, оставить один торпедный аппарат, довести количество зенитных автоматов до шести, и столько же спаренных установок с пулеметами, добавить пару бомбометов и удвоить количество принимаемых глубинных бомб, установить гидролокатор. В итоге получится хороший корабль сопровождения, или, как у нас классифицируют, корабль ПВО-ПЛО.
– Насчет усиления зенитного вооружения мы понимаем. Но для этого дела зенитных орудий не хватает, корабли не можем оторвать от выполнения боевых задач даже на короткое время. А быстро произвести модернизацию – мощностей не хватает, ни здесь, ни на Черном море.
– Так, значит, ремонт и модернизация новых кораблей, что мы взяли в качестве призов, может затянуться до конца войны.
– Да их еще надо до Молотовска довести и не допустить еще более больших разрушений от воздействия немецкой авиации, и тем более уничтожения.
– Товарищ адмирал, один из призов, эсминец типа «Нарвик», с 150-миллиметровыми орудиями, но вот из-за двухорудийной башни эти эсминцы плохо восходят на волну при волнении. Я знаю, что на заводе в Молотовске есть или вскоре будет одна 130-миллиметровая башня от лидера «Ташкент». Надо этот эсминец перевооружить на стотридцатки и воспользоваться этой башней. Да, кроме того, Новороссийск уже освобожден, можно и погон под башню и элеваторы снять с потопленного лидера.
– Так мы планируем восстановить его.
– В нашем времени восстановление лидера признали нецелесообразным. А эсминец после перевооружения полегчает и не будет так сильно зарываться в волны, да и для крейсера будет добавка в виде родного боеприпаса. Да и снабжать эсминец боеприпасом будет гораздо проще.
– Мы передадим все рекомендации в техотдел.
– Еще я бы посоветовал заменить палубные орудия на щуках, вместо сорокапяток поставить 76-миллиметровое орудие, еще перед войной такие опыты проходили на Черном море на одной из подлодок, об этом вы знаете, а вместо второй сорокапятки поставить спаренные крупнокалиберные пулеметы или эрликон. На остальных подлодках заменить сорокапятки зенитными установками.
– Да где же мы столько зенитных установок возьмем? Сейчас основная доля всего вооружения идет на фронт.
