Наконец преследователи разобрались, в чем дело, и снова начали погоню.
– Ну что ты сидишь, Лом?! – пробегая мимо, прокричал Шлюс своему подчиненному, сидящему рядом с раненым товарищем, который уже перестал дергаться и теперь кулем валялся без сознания. – Давай за ним!
– Он себе язык откусил! Из-за этой суки Хряк себе язык откусил! Видишь!!! – закричал в ответ Лом, показывая на своей раскрытой ладони довольно приличный кусок языка своего товарища.
– Да?.. – опешил Шлюс и невольно подвигал своим языком в полости рта. Потерять язык он не хотел. – Ладно, останься с Хряком, зажми ему чем-нибудь рану, а то захлебнется собственной кровью, а мы этого достанем… Вызови «скорую». Язык ему потом обратно пришьют.
– Чем зажать-то?!
– Да хоть пальцами! Чем угодно!
– Хорошо… Достань его, шеф! Я этого хмыря лично урою!
– Достанем…
«Опасный малый, – уважительно и с некоторой опаской подумал Шлюс. – Но это тебя не спасет».
А Джерри несся через дорогу в парк, махая пистолетом, заставляя машины притормаживать и объезжать, прибавив оборотов. Перебежав дорогу, преследуемый взобрался на острый забор, но не удержавшись упал в жесткий кустарник порвав, зацепившуюся за зубец, куртку и выронил пистолет, правда, уже на территории парка.
Дональдан лихорадочно искал свое оружие, иногда вскидывая голову, наблюдая за тем, как бегущие за ним преследователи догоняют его и уже перебегают дорогу, махая пистолетами, чтобы машины уступили дорогу.
«Сволочи! Да кто вы такие и что вам надо?!» – вопрошал про себя Джерри, но ответа не находил. Паника снова начала охватывать сознание.
– Стойте, сволочи, а то буду стрелять! – прокричал Джерри, наконец найдя пистолет в траве, нацелив его на бандитов, уже собиравшихся перепрыгивать через забор.
– Опусти оружие…
– Что вам от меня нужно? Кто вы такие? Чего вам надо?!
– Опусти оружие, – повторил Шлюс, не представляя, что еще можно сказать обезумевшему от страха парню.
«Что я хочу поговорить? – подумал о продолжении фразы Галет. – Бред какой…»
– Кто вас послал?! Кто вас послал?!!
– Даже если бы и знал, не сказал бы, – честно ответил Галет Шлюс, жестами показывая, чтобы подчиненные не толпились, а разошлись в стороны, дробя внимание клиента.
– Назад! Назад!! – кричал Дональдан, водя стволом пистолета из стороны в сторону. Но видя, что его не слушают, сам стал отступать назад в сгущающуюся темноту.
Джерри резко развернулся и побежал в темноту неухоженного парка.
Тренированные люди Шлюса в один момент перемахнули через забор. Галет жестами распределил бойцов, показав, кому и куда нужно бежать, чтобы зажать клиента в «клещи».
Джерри плохо разбирал дорогу и чувствовал, что производит слишком много шума, к тому же погоня где-то близко, это обстоятельство мешало трезво оценить обстановку и подстегивало инстинкт самосохранения, что не всегда полезно.
Дональдан не нашел ничего лучшего, как спрятаться в каких-то колючих кустах, стараясь умерить судорожно сокращающиеся легкие, чтобы не издавать шума при вздохе и выдохе. К тому же все тело стало словно ватным и конечности просто отказывались повиноваться.
Под ногами выстрелами хрустнули тонкие одноразовые шприцы, и Джерри даже перестал дышать, испугавшись, что из-за этого звука его моментально обнаружат.
Погоня прекратилась, потеряв шумную цель. Преследователи остановились, пытаясь определить, где засел беглец, зная, что далеко уйти он не мог.
– Выходи, парень, мы ведь все равно тебя найдем… только себе хуже делаешь.
В темноте вспыхнули фонарики, и светлые пятна пробежались по кустам. Поняв, что свет их только выдает, да и по большому счету мешает им самим, так как в темноте ничего не видно, кроме кругов света, фонарики отключили.
Кто-то из преследователей нашел большую палку и стал шуровать ею в кустах, резко погружая в листву на всю длину с расчетом на то, что в момент удара беглец не выдержит боли и так или иначе проявит себя. Оценив задумку своего товарища, его метод взяли на вооружение остальные.
Медленно, но верно круг поисков сужался, и вскоре палка заехала в кусты, где прятался Джерри. Сам сук прошел мимо, но Дональдан в попытке отклониться от него налетел на особо острую колючку и, непроизвольно вздрогнув, выдал себя, полностью оправдав задумку «загонщиков».
Джерри не оставалось нечего другого, как встать в полный рост и выстрелить в «загонщика» с палкой, так он их про себя обозвал.
«Флажков только не хватает, – с иронией подумал Джерри и ломанулся из кустов в очередной попытке бегства, чуть не наступив на дергающегося в припадке бандита. – Помирать, так с музыкой…»
На звук выстрела рванулись остальные и вскоре стали приближаться. Дональдан выстрелил последние две пули, но сумел поразить еще только одного, того, кто недостаточно резво бегал зигзагом, уходя с линии огня. Остальные же дали ходу, правильно рассудив, что боеприпас у клиента закончился и его можно брать тепленьким.
Джерри убегал так быстро как мог, но он никогда не отличался спринтерскими качествами и вскоре почувствовал сильный тычок в спину, от которого потерял равновесие и кубарем полетел по земле. Дальше он почувствовал только то, что его бьют. Сначала тело содрогалось от боли, а потом произошел шоковый провал. Он еще чувствовал удары, но они были почти безболезненны, хотя били его со всей силы, но это его не уберегло: он потерял сознание от очередного удара тяжелым ботинком в голову.
Очнулся Джерри оттого, что кто-то выплеснул на него ведро воды, и он тут же обнаружил, что подвешен к потолку на цепи за руки, а связанные ноги едва достают до каменного пола. Комната, в которой он находился, тонула в темноте, и только слабенький фонарик направленным светом освещал его самого, ослепляя глаза, не давая разглядеть обстановку узилища и своих тюремщиков.
Жутко болела голова, виски пульсировали, а лоб и затылок словно стянули обручем. Такую адскую боль Джерри испытывал только раз, когда пропьянствовал три дня после расставания с, как ему тогда казалось, любимой девушкой. Да еще после сотрясения мозга, что ближе к истине, ведь он получил ботинком по голове, но тогда тошнило, а сейчас во рту просто стояла противная горечь…
– Что вам надо? – слабо спросил Дональдан у едва различимой тени.
Он стал нервно дергаться, извиваясь всем телом, но веревки на руках оказались связаны на совесть, и вместо освобождения он причинял только еще большую боль самому себе.
– Что происходит?!
Но ответом оставалась лишь тишина. Джерри стало страшно как никогда. Даже когда шел бой с людьми, напавшими на «Скайнкгрупп», боевиками Дерикензи и непонятная разборка в ночном парке, страх так не сжимал ему горло. Тогда он имел хоть какую-то свободу действия, мог защищаться, а здесь он беспомощен, как новорожденный. Висит, точно кукла на веревочках.
