Нет, ну точно: либо я разговариваю с идиотом, либо идиот разговаривает со мной! Аксель понял, что дальнейший обмен мнениями теряет смысл. Нэш вел себя не просто спокойно, слишком спокойно! Допусти Сол сейчас малейшую неточность, и последует взрыв, а истерика никогда не случается к месту. Он встал.
— Вынужден откланяться, мистер Леон. Дела.— Нейтральная, вполне подходящая случаю формулировка, хотя и идущая вразрез с причиной его прихода.
— Само собой, мистер Хук. Возвращайтесь к себе,— благосклонно разрешил экзобиолог.— Может быть, вам явится в голову светлая идея, и вы всех нас спасете.
Нэш говорил очень мягко, но в тоне угадывался неприкрытый сарказм. Аксель молча вышел, ощущая в душе ни с чем не сравнимую горечь. Что он мог ответить? Все сказанное экзобиологом непреложно, как таблица умножения. Обидно, но верно. Не пойти ли к Анне? Мысль выглядела соблазнительной, но едва она возникла в мозгу, как Сол понял, что претворять ее в жизнь не следует. С прелестным доктором, конечно, хорошо, но с ней не до размышлений, а подумать сейчас есть о чем. Он и так потерял время на разговор с Леоном, и это в условиях жесткого цейтнота!
Вернувшись к себе, Сол бухнулся в кресло, выудил из пепельницы недокуренную сигару и, раскурив, попытался с наслаждением выпустить облако дыма, но никакого удовольствия это ему не принесло. Против желания разговор с любителем пасьянсов произвел на него сильное впечатление. Экзобиолог явно на взводе, хотя пока держится, и его самообладание достойно всяческого уважения. Вернее, заслуживало бы, если бы он мог с уверенностью говорить о поджидающей его трагедии. А все эти фокусы с картами…
Аксель скептически поморщился — он никогда не верил в карточные предсказания.
Бзяв в руки дневник Крейцера, он в который уже раз принялся листать его. Что Хук надеялся найти в читаных-перечитаных строках? Этого он и сам не знал. Щурясь сквозь табачный дым, механически листал страницы. Первые впечатления о Яне, о естественной котловине и о расположившейся в ней базе, о подчиненных. Навскидку все объективно, но неинтересно. Что там дальше? Первые рабочие дни. Данные замеров температуры, влажности, радиации, гравитации… Восторженная оценка богатства месторождения. Собственно, месторождения как такового просто не существует. Имеется в наличии планета, из которой можно просто вырезать куски золота, платины и так далее, грузить их на планетолеты и отправлять на Землю. Сол небрежно покрутил в руке осмиевый сувенир. Холодная красота идеального геометрического тела, будто на заказ выточенного и отполированного на прецизионном оборудовании. Откуда он взялся такой? Повинуясь движениям его пальцев, совершенная сфера пускала по каюте синие блики. Тяжелая штуковина и ни за что не желает впитывать тепло ладони.
Аксель положил слиток на место и вернулся к записям. На второй день работы реактор вышел на паспортную мощность. На следующий после прибытия персонала день запустили установленные по верхнему срезу котловины силовые генераторы воздушного шлюза. Спаркс занялся их тестированием. Всего один процент излучателей оказался неисправным, но на следующий день на его место все тот же радист установил запасной. Оба краулера полностью исправны. Пробные поездки совершили только для очистки совести. Реакторы глушить не стали, но краулерами с тех пор ни разу не пользовались. Описание следующего дня носит сумбурный, отрывочный характер, но ничего интересного в себе не содержит.
Сол положил дневник на колени и задумался. Вроде бы ничего особенного. Нормальные будни нормальной экспедиции. Оборудование исправно, неполадок минимум — ничего необычного, но Хук знал, что следующая ночь роковая, хотя персонал базы не догадывается о предстоящей трагедии. Именно эта ночь положит начало непонятной череде смертей. Первый — Клифф Лейленд, механик-водитель…
Только сейчас Аксель впервые заметил эту странность. Не странность даже. Скорее — необычное совпадение состоявшейся реальности и нелепой подозрительности самого Хука. М-да. Как говорится, если ты параноик — это еще не значит, что за тобой не гонятся. Похоже, его подозрения вовсе не нелепы, несмотря на то, что разгадки случившегося он по-прежнему не знает. И все-таки, первая смерть — лишнее логическое очко в пользу его теории искусственной подоплеки происходящего.
Ну и что дальше? Да ничего. Все как прежде: мысль неудержимо мчится вперед, а дело упрямо топчется на месте. Говоря проще, все вокруг глупо, пошло и неинтересно. Эта мысль уже не впервые пришла Акселю в голову. Он обломил стерженек пепла, вернул сигару в рот и вновь обратился к дневнику, словно и впрямь надеялся найти в нем ответы на не дававшие ему покоя вопросы. Что там дальше? Профилактика оборудования, расконсервация горнопроходческого комплекса, геологическая разведка местности… Дни следуют за днями, записи становятся все более отрывочными и нерегулярными, но все это не имеет значения. Ага. Вот оно. Вторая смерть. Кто у нас погиб на этот раз?
Вторая жертва — Сол и сам не заметил, что воспользовался именно этим термином,— Удо Ван-Кессель, строительный рабочий, мастер горнопроходческого щита. Интересно! Что его заинтересовало, Хук и сам не мог сказать, но где-то внутри шевельнулся червячок предчувствия. Он моментально узнал это ощущение, возникавшее обычно после длительной пробуксовки и непременно перед решительным прорывом. Давай, Акселератор! Жми на газ! Он торопливо перелист-нул еще несколько страниц. Вот он — третий несчастный случай. Фредди Холмс — строительный рабочий, механик комбайна! Уже зная, что ищет, Сол зашелестел страницами дневника. Так и есть. Четвертый — Том Макнаун, строительный рабочий, электромеханик! Следующих он помнил без подсказки. Альдо Альяни — астроном. Альфред Крейцер — начальник экспедиции, автор бесценного дневника. И, наконец, Альфредо Кампо — компьютерщик. Последний погиб уже после прибытия Хука на базу.
Итак, погибли: водитель, трое рабочих, астроном, «большой босс» и компьютерщик. Кто остался в живых? Радист, ядерщик, доктор и экзобиолог. Спрашивается: кто следующая жертва?
Ответ напрашивается сам собой: никому не нужный экзобиолог! Сол вскочил и возбужденно заходил по каюте, чувствуя необычный подъем: словно он не предвидит смерть невиновного человека, а наоборот — только что предотвратил ее. Потихоньку Аксель успокоился. Теперь он обладает знанием, в достоверности которого, несмотря на всю эфемерность доказательств, не сомневается. Вот только что ему с этим знанием делать? Вопрос… Не пойдешь же в самом деле к Нэшу и не скажешь, что сегодня ночью его черед в списке смертников! Толку от этого не получится, и в первую очередь потому, что экзобиолог, похоже, и без его помощи пришел к тому же выводу. Его, Акселя, мистер Леон скорее всего просто пошлет к дьяволу и вернется к своему нескончаемому пасьянсу. Впрочем, пасьянс он вроде бы уже разложил.
