Владимир Царицын - Ген мужества

 У Воробья управлять глайдером вначале выходило плохо, но и он, в конце концов, с грехом пополам освоил летное дело. Ему даже понравилось летать.

 А вот у Сокола возникли проблемы. Глайдер в его руках (а точнее, управляемый его мысленными приказами) вел себя как необъезженный жеребец: то аппарат бросало в сторону, то он едва не срывался в пике, то наоборот – свечкой взмывал в высоту. Если бы Скворец вовремя не приходил на помощь и не переключал управление на себя, Сокол угробил бы машину и разбился сам. Вместе с инструктором.

 - Необходимо больше тренироваться, - сказал ему Скворец, вылезая из глайдера. – И знаешь что: мне кажется, ты еще не совсем освоился с высотой, боишься ее.

 - Ничего я не боюсь, - раздраженно отозвался Сокол. – Посмотрел бы я, как ты на гусарском коне скачешь…

 - К сожалению, потренироваться сегодня больше времени не будет, - сказал подошедший к ним Стас. – Ну, ничего, позже наверстаешь.

 - А где все? – спросил Сокол.

 - Воробей за шоколадом ушел, Орел с Жилиным с лоджии окрестностями любуются… Ну что, пошли ужинать и отдыхать. – Филин взглянул на часы: - Через четыре часа выходим.

 Скворец приотстал, следуя за Стасом, пропустившим Сокола вперед. У подъезда придержал командира за рукав:

 - Слушай, Филин, а что такое присяга?

 - Клятва на верность родине.

 - А когда ее принимают?.. То есть, когда я смогу ее принять?

 - Ну… - Стас замялся. – Солдаты принимают присягу после того, как пройдут курс молодого бойца. Вот вернемся из поиска…

 - Нет, Филин, я хочу сейчас. Кто знает, чем этот поиск закончится, вернемся ли?

 Стас пристально посмотрел Федору в глаза.

 - Хорошо, - сказал, подумав, - сейчас составлю текст, ты его выучишь и перед строем произнесешь.

 Скворец радостно улыбнулся…

 Вернувшись в штаб-квартиру, Стас немедля принялся за составление текста военной присяги. Собственно, он помнил его наизусть (такое не забывается), однако кое-что следовало изменить. Адаптировать, так сказать, к текущему времени и сложившейся ситуации. Положив перед собой чистый лист бумаги, и взяв фломастер в руку, он задумался. Впрочем, думал недолго.

 «Я, Скворцов Федор Джонович, - старательно вывел Стас, - торжественно присягаю на верность Родине – планете Земля.

 Клянусь свято соблюдать все международные законы, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников.

 Клянусь достойно выполнять воинский долг, мужественно защищать свободу и независимость человечества»

 Закончив, он прочитал написанное и остался доволен. Подозвал Скворца и вручил ему лист с текстом присяги.

 - Выучи. Чтобы без малейшей запинки прочел.

 Скворец бегло прочитал текст, потом еще раз, более внимательно. После чего вернул листок и сказал:

 - Все. Выучил.

 - Так быстро? – удивился Стас.

 - У меня хорошая память.

 Стас кивнул и сказал:

 - Сейчас Воробей с шоколадом вернется и...

 - Мужики! – Воробей стоял в дверях с двумя огромными пакетами снеди. – Гляньте, чего я вам притащил! Я вам не консервированных, я натуральных фруктов припер!

 - Поставь пока, - сказал Филин, - потом посмотрим… Отряд, строиться с оружием!

 - Построение на ужин? – усмехнулся Воробей и, поставив пакеты на журнальный столик, первым встал в строй.

 Когда все построились по ранжиру, Стас проверил внешний вид бойцов. Собственноручно поправил воротничок на комбезе Воробья, подтянул бегунок расстегнутой до пупа молнии.

 - Жилин, - сказал инопланетянину, - ты в кресле посиди, зрителем будешь, - вышел на середину гостиной и скомандовал: - Рядовой Скворцов, выйти из строя!

 Скворец робко вышел, Стас взял его за плечи и развернул лицом к строю.

 - Рядовой Скворцов, принять военную присягу!

 Федор откашлялся и без запинки произнес выученный текст:

 - Я, Скворцов Федор Джонович, торжественно присягаю на верность Родине – планете Земля. Клянусь свято соблюдать все международные законы, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников. Клянусь достойно выполнять воинский долг, мужественно защищать свободу и независимость человечества.

 - Вот нашего полку и прибыло, - сказал Стас и пожал Скворцу руку. – Поздравляю с принятием присяги, Скворец. Уверен, ты будешь храбрым солдатом!

 - Ура! – тихо воскликнул Воробей, и все поддержали его троекратным «ура».

 - По идее, сегодня должен быть праздничный день, - сказал Филин, - но нам, ребята, праздновать некогда. Через три с половиной часа – в поход! А сейчас всем ужинать и отдыхать. Разойдись!.. Показывай, Воробей, чего ты там принес.

 - Это подождет, - Воробей прищурился. - Командир, у меня вопросец имеется.

 - Ну, так задавай свой вопросец.

 - Ты присягу, что Скворец читал, сам придумал или как?

 - Ну… в общем, да.

 - Я вот что думаю. Все мы присягу принимали, но… разные то присяги были. Орел с Соколом на верность царю батюшке клялись, я – Советскому Союзу, которого нет уже. А уж царей-то косточки давно в прах превратились…

 - Все мы в первую очередь Отечеству присягу давали, - возразил Филин, - Родине своей.

 - Так-то оно так, но теперь мы не за одно наше Отечество биться идем. Правильно в твоей присяге написано: наша Родина – Земля, а защищать от иродов мы не одних россиян, все человечество должны. Не худо бы и нам всем того… новую присягу принять.

 - А что, - согласился Стас, - ты прав. Новая присяга не отменяет, а лишь дополняет ту, которую каждый из нас уже однажды принял. Но если кто-то возражает… - он почему-то посмотрел на Орла, но тот был невозмутим.

 Присягу приняли все. Каждый прочел перед строем товарищей ее текст. Потом и отужинали, причем ужин был поистине праздничным – с шоколадом, которого Воробей принес две дюжины плиток, с конфетами и сладкими сдобными булочками, отлично сохранившимися в герметичной упаковке. А еще были яблоки – целый пакет антоновки.

 Размеры зоопарка впечатляли. Бойцы уже минут двадцать шли вдоль рядов пустых клеток, и казалось, им не будет конца.

 Впереди шел Воробей, замыкающим - Орел. Стояла относительная тишина, лишь северо-западный ночной ветерок шуршал в ветвях тополей и кленов, растущих сплошной стеной слева от клеток, да осторожные шаги бойцов по хрусткому гравию нарушали ее. Это было странно и непривычно: ведь город вот он, рукой подать: сразу за зоопарком проходит внутренняя - по логике вещей самая оживленная - автомагистраль. Ни рева моторов, ни сигналов, ничего. Мертвый город. Мертвый, но люди в нем еще пока есть…