Йуужань-вонг разглядывал Энакина довольно долго, затем поднялся, подошел к одному из тел и засунул пальцы ему в ухо. Он вытащил оттуда какого-то червяка и вставил его себе в ухо — или, точнее, в гноящуюся дыру, бывшую когда-то ухом. Воин содрогнулся, и тело его выгнулось, как будто от сильной боли.
Из отверстия показалась тонкая струйка крови.
Воин опять вернулся к Энакину и протянул ему руку:
— Я Вуа Рапуунг, джиидай. Ты пойдешь со мной. Я помогу тебе.
Юная джиидай упала, ее тело охватили судороги. Виварий наполнился сдавленными криками.
— Интересно, — сказала Межань Кваад, наблюдая за реакцией. — Видишь ли ты, адепт Йим, что…
— А вот я не вижу, что вас заинтересовало, мастер Межань Кваад, — произнес голос за спиной.
Нен Йим обернулась и тут же приняла почтительную позу. В виварий только что вошел еще один мастер — настолько старый, что знаки его домена совершенно стерлись. Волосы его превратились в тонкую, похожую на облачко массу, а обе руки были руками мастера. Оба его глаза были заменены желтыми маа'итами. Сопровождал его адепт-помощник.
— Мастер Йал Фаат, — сказала Межань Кваад. — Как приятно вас видеть, Старейший.
— Отвечайте мне, Межань Кваад. Что вас так заинтересовало в агонии этого существа? Она неверная и потому неспособна принимать боль. В этом нет ничего удивительного и ничего интересного.
— Это интересно, потому что скат-раздражитель, причиняющий ей боль, настроен делать это избирательно, — ответила Межань Кваад. — Один нервный пучок за раз. То, что мы только что видели — это рефлекс, который у йуужань-вонгов не встречается. Мы можем теперь с уверенностью составить карту фрагмента человеческой нервной системы, аналога которому в нашей нет.
— А это еще с какой целью? — спросил Йал Фаат.
— Мы не можем формировать то, чего не знаем, — ответила Межань Кваад. — Этот вид для нас нов.
— Это искажение протокола, — сказал старый мастер. — Как может быть открыто что-то такое, что уже не кодифицировано?
— Но, мастер, — сказала Нен Йим, почтительно вытянувшись. — Конечно, у новых видов… — она умолкла, когда мастер метнул в нее взгляд своих маа'итов.
— Неужели все ваши адепты столь дерзки? — сухо спросил Йал Фаат.
— Надеюсь, что нет, — холодно сказала Межань Кваад.
Йал Фаат снова повернулся к Нен Йим. Щупальца его парика колыхнулись, приняв бледно-голубой оттенок.
— Адепт, если информацию не удается найти в архивах и священной памяти, как должен поступить формовщик?
Страх ударил Нен Йим по нервам. "Что он там видит своими странными глазами?" Маа'иты позволяли наблюдать недоступные области спектра, а также микромир, но могли ли они проникнуть еще глубже, в скопище грехов под ее черепом? В знак глубокочайшего почтения она стянула щупальца своего парика в шар.
— Мы ходатайствуем перед Верховным владыкой, мастер, чтобы он вопросил богов.
— Верно. Нет никаких новых видов, адепт. Все живые существа происходят из крови, плоти и кости Йун-Йуужаня. Он знает их всех. Знание не может быть создано; это ересь. Если боги не даровали нам знание, они сделали это по весомой причине, и искать это знание самим — значит пытаться украсть его у них.
— Да, мастер Йал Фаат.
— Я подозреваю, что это не твоя ошибка, адепт. Это твоя наставница использует ската-раздражителя таким образом. Ты подвержена ее влиянию.
Межань Кваад мягко улыбнулась:
— Протокол Цонг определяет использование раздражителя именно таким образом.
— Я знаю об этом. Но вы искажаете цель этого протокола. Возможно, не до степени полного нарушения. И тем не менее — кто знает, что бы я увидел, если бы зашел чуть позже?
— Вы меня в чем-то обвиняете, мастер? — кротко спросила Межань Кваад. — Если нет, можно было бы подумать, что вы просто завидуете, что повелитель Шимрра возвысил домен Кваад, даровав ему честь этой формовки.
— Я ни в чем вас не обвиняю и ничему не завидую. Но в последние годы всплыли опасные ереси, и большинство из них — в домене Кваад.
— Меня никогда не обвиняли в ереси, и никого из моих подчиненных тоже, — сказала Межань Кваад. — Если вы попытаетесь искупать меня в грязных испражнениях клеветы в жалкой попытке вернуть благоволение повелителя Шимрры к вашему домену, вы убедитесь, что я могу быть самым неутомимым врагом.
Старый формовщик чопорно выпрямился.
— Я не клевещу. Но я наблюдаю, Межань Кваад. Будьте уверены, я наблюдаю. И сейчас…
Он вдруг замолчал и пошатнулся. Помощник подхватил его. Нен Йим все еще недоумевала, что происходит, когда внезапно почувствовала, как что-то сдавило все ее тело, словно она оказалась глубоко под водой. Легкие работали, втягивая сиропообразный воздух, в голове шумело.
Сквозь сине-черные всполохи она увидела, что Межань Кваад и помощник Йала Фаата тоже задыхаются.
Боль быстро нарастала. Скоро лопнут глазные яблоки, затем сердце…
Пытаясь успокоится, Нен Йим обвела помутившимся взглядом комнату.
Юная джиидай стояла у стенки вивария, прижав ладони к прозрачной мембране. Ее зеленые глаза сверкали, зубы были ощерены в гримасе ярости. Нен Йим прочла в ее взгляде смерть, и вдруг она поняла.
Пошатываясь, она подошла к мастеру. Межань Кваад лежала на полу. Ол-виллип, контролировавший раздражителя, выпал у нее из рук. Нен Йим подняла его и прикоснулась к различным участкам живтоного, ко всем одновременно.
Джиидай взвизгнула и замолотила кулаками по мембране. На короткий миг давление возросло еще больше, сжав формовщицу так сильно, что она вообще не могла дышать. Затем, еще более неожиданно, чем появилось, жуткое давление ослабло, и легкие Нен Йим судорожно вдохнули долгожданный воздух.
Джиидай корчилась на полу камеры. Нен Йим стояла и смотрела на нее. Начиналась реакция.
На плечо Нен Йим легла восьмипалая рука.
— Адепт, — сказала наставница сдавленным голосом. — Ол-виллип, пожалуйста. Пока экземпляр не умер.
Нен Йим молча кивнула и вручила Межань Кваад организм. Межань Кваад настраивала его до тех пор, пока джиидай не перестала дергаться и не потеряла сознание.
— Ты хорошо сориентировалась, адепт, — сказала Межань Кваад.
— Что случилось? Скажите мне, — нетерпеливо потребовал Йал Фаат.
— Это сделала джиидай, — ответила Межань Кваад. — Вы, конечно, слыхали об их способностях.
— Не оскорбляйте меня. Конечно, я знаком со всей информацией, касающейся джиидаев. Они могут перемещать предметы, связываться друг с другом, как виллипы, даже влиять на мозги более слабых существ. Но до сих пор не было ни одного свидетельства того, что они могут воздействовать на йуужань-вонгов. Это факт доказывает обратное.
