Что он хотел?
Вот это-то как раз ясно. Убийца выжидал, когда я сунусь в индивидуальный контейнер. Не зря именно тогда заметил некое смазанное движение. Не вынесла душа поэта, чуть поторопился… И вышло, как в той поговорке, поспешишь — людей насмешишь. Понятно, пока тот стоял, не шевелясь, хоть рентгеном просвечивай — фиг обнаружишь. По крайней мере, моим.
Пламенный, куплю я тебе водки хорошей! Ведро! Кабан-красава! Хряк ты родненький! Ведь если бы не твои вскользь брошенные слова, что для «Тлена» не нужно видеть цель, никогда бы не додумался его использовать.
И все же страшная эта штука. И даже не под запретом… Почему интересно? Мой статус? Черт его знал. Ответ мне пока на этот вопрос был неважен. Не изъяли? Помог? Остальное от Лукавого!
Так вот. Убить меня сразу здесь же в комнате, чтобы открылся сундук мертвеца — далеко не вариант. Наследником автоматически, по крайней мере, так думала враждебная сторона, становился Железный Феликс. То есть, содержимое хранилища оставалось бы недоступным.
А вот, когда я явлюсь в номер, открою «ларец», что обязательно должен был сделать в рамках поисковых работ, согласно заключенному договору, тут и вступил бы в игру ниндзя. Забрал бы таблетку, а также предполагаемое бумажное письмо в СБ ЦК.
Оставили бы они меня в живых? Сомневаюсь, учитывая арсенал теневого монстра. Сначала бы использовалось «оглушение», а затем и «отложенная смерть». Очнулся бы на полу, пожал плечами — жив, и то хорошо, мало ли какой сбой с магоинтерфейсом произошел. Поискал-поискал. Ничего не нашел. Отписал бы Вилене, мол, так и так … А ближе к вечеру — досвидос. Скончался от естественных причин. И все концы в воду.
Зачем? Шестьсот тысяч. Хотя уверен, не деньги самое важное в данном уравнении. Безусловно, они играли определенную роль и немалую, но сохранение некой тайны смотрелось более очевидным предлогом. На столь продуманную операцию.
О чем это говорило?
Готовиться надо к встрече, и очень, очень тщательно.
«Таблетку» обнаружил практически без труда. Как до этого момента не обратил на нее внимания, когда закрывал хранилище, — неизвестно. Такое ощущение, а может, так оно и было, что кто-то «заботливый» после моего ухода, специально разместил эту дрянь так, чтобы даже самый тупой, слепой и глухой уткнулся в нее носом.
Отписал: «Нашел. У меня».
— Встречаемся через двадцать минут там же! — последовал приказ.
Э-э, нет, мадам!
— У меня еще есть дела. Где-то — через час-полтора, — прикинул все, — А ты пока пришли список вещей на выбор. На шестьсот тысяч. Боевые характеристики тоже интересуют.
Прямо чувствовал по напряженному молчанию, как где-то на той стороне девушка закипала. Нет, не совсем я отморозился, чтобы такую опасную гадюку просто так дергать за хвост. Ради научного эксперимента, так сказать. Мне необходимо было действительно сделать многое, а еще, после встречи планировал сразу выдвинуться в учебный центр «БуревестникЪ» на лекцию. Если живым уйду… И больше всего хотелось свалить из этого чертового Норд-Сити, пока не уляжется все. ПрОклятый Город? Не более, чем этот.
— Хорошо! Через пять минут пришлю, — уверен, Вилена с трудом сдержала несколько емких выражений.
— Договорились! — ответил сразу.
Собственные шансы на выживание срочно нужно было повышать. Нет, относительно «честного» расчета я не сомневался. Система все же шутки не любила. Но мало взять, надо было еще и со всем добром уйти, добраться до безопасного места. Вот только где оно безопасное-то против таких сил?
Черт с ними с шестьюдесятью тысячами.
Отписал Вилли короткое: «Я согласен!».
1-11
— 11 —
То, что хозяин постоялого двора «сдал» меня с потрохами сразу после согласия на покупку «Искателя», стало ясно, как только я разобрался со всеми приобретениями, из его же фразы:
— Стаф, тут с тобой один серьезный человек хочет переговорить. Я ни на чем не настаиваю, но за тебя поручился перед ним, — надо же, какой молодец. Если кто не понял, это был сарказм.
И не понравилось мне это. Ой, как не понравилось.
— Что ему нужно? — спросил, а недовольство все же прорвалось сквозь барьеры «самообладания», и Вилли, как тот пес, сразу почувствовал смену настроения клиента, поэтому поспешил заверить:
— Хочет работу предложить. Только работу. Он ко мне обратился по поводу поиска надежных кандидатов, которые смогут сделать дело. Я сразу вспомнил о тебе, потому что ты нормальный мужик, к тому же подходишь теперь под все требования. Задания тот предлагает очень и очень денежные.
Патока лилась и лилась из луженой глотки трактирщика.
А у меня опять тревожные мысли. Нет, это была не паранойя, но здравый смысл. Как и вопрос: а сам ли я здесь все решал или меня опять кто-то красиво «вел»? Когда за всеми действиями, которые вроде бы исходят от тебя самого, стоит некий конструктор реальности. По чьей воле и в чье благо ты и действуешь.
Не верилось мне от слова «совсем», что не успел я обзавестись «Искателем», как сразу в очередь работодатели выстроились. Скорее, потребность в неком человеке существовала изначально, главное, чтобы он обладал рядом необходимых характеристик. И именно они у меня появились после приобретения и привязки комплекта.
А Вилли убил одним выстрелом несколько зайцев: сбагрил лежалый товар, уверен, полную стоимость которого окупила с лихвой даже моя часть выигрыша, и нашел нужного человека третьей стороне по ее просьбе. Тоже не просто так. А ради каких-то преференций.
Впрочем, это лирика. Главный вывод был другим, о доверии и конфиденциальности в отношениях с трактирщиком можно позабыть. И… И это здорово! А то готов был с ним поделиться, рассказать о навалившихся неприятностях, как и обратиться за советом. С вопросами: что делать и как быть?
На душе отчего-то стало горько и тоскливо, представил себя загнанным в угол зверем. Куда взгляд ни кинь, всюду клин. Но очнулся мой внутренний голос. Злой и решительный. Он пинком разогнал всю печаль-тоску по углам, рявкнул сурово: «ты еще заплачь, сучара, о несправедливости бытия»! И чувство маленького ребенка, который начинал реветь сильнее в зависимости от глубины к нему сочувствия окружающих, испарилось. Как и не было.
Отлично!
Пришло понимание, что меня посетило неосознанное абсолютно деструктивное чувство — поиск сил вовне, а не в самом себе. И оно могло бы разрушить все, что я начал строить. Вновь хороший щелчок по носу загнал на нижние уровни инфантилизм, рожденный дебильной, набившей оскомину и вызывающий рвоту социализацией, превращающейся в затянувшееся детство. Оно проступало в оценках действий других людей. Долбанная виртуализация. И хорошо, что вся эта мерзость была вновь отброшена, как во время «поездки» на Нинею. Простые слова вроде бы и мысли такие же, но какие они глубокие: никто ничего мне не должен. И точно так же я — ровно столько, сколько взял на себя сам.
Поэтому хмыкнул, чуть скривившись, просто в будущем и при иных раскладах буду принимать в расчет подобные финты. И не собираюсь складывать все яйца в одну корзину, надеясь на «дружеские» чувства Вилли. Поэтому поиск сторонних торговцев, источников информации, работы и остального — жизненно необходим.
А еще, делиться наболевшим ни с кем, ничем и никогда нельзя. У меня есть только я. Так было, так есть и так будет. Остальные — предадут, когда им станет выгодно. Одних не устроит мой характер или еще что-то, вторые — за блага и деньги, третьи — просто от широты душевной. Даже кулаки сжались. Нет, не от злобы, а от желания начинать действовать, как тот иноходец, только копытом не бил.
Хозяин постоялого двора продолжал разливаться соловьем, часть фраз я прослушал за своими мыслями:
— …конечное решение только за тобой. Главное выслушай, думаю, сам увидишь перспективы. Не дурак. И с долгом со мной рассчитаешься, может, даже за один рейд…
