Да Ян коснулся ладонью шершавой женской щеки. — Я здесь, я с тобой.
— Мне так больно. — из глаз её полились слёзы, когда женщина почувствовала тепло на своей коже, и, казалось, также убедилась в реальности человека перед собой. — Так больно, Ян.
— Тише, тише. — вытирая слёзы жены мужчина на мгновение подумал, что это должно быть последняя влага в её теле, которую она берегла для встречи с ним.
Сколько он себя помнил, она была стойкой и уверенной. Она никогда не позволяла себе проявить слабость, всю жизнь держалась достойно своего имени и положения. В молодости Да Яну стоило многих усилий, чтобы растопить лёд в её сердце, и научиться видеть сквозь маску её невозмутимости. Больше не было нужды в масках, не было никого, кто бы упрекнул его или её за слёзы, пролитые наедине друг с другом, не важно, будь они даже правителями всего мира.
— Да У. Где Да У? С моим сыном всё хорошо? — будучи в предсмертном бреду женщина стала говорить куда громче, немного оживившись. Её тощая рука крепко схватила руку мужа. Да Ян сразу же вспомнил момент родов. Тогда его жена сильно страдала, и произнесла те же слова, точно также держа его за руку.
— С ним всё хорошо, дорогая. — накрыв её пальцы своими успокоил Да Ян. — Ты отдала неизмеримо многое для нашего сына. С ним всё будет хорошо.
— Я не жалею, Ян. — глаза любимой вновь сфокусировались на лице мужчины, ясно давая понять, что эти слова относятся к настоящему моменту времени. — Не жалею, что отдала себя ради Да У. Мой ненаглядный Да У. Мой прекрасный Да У будет жить долго и счастливо. Я не жалею. Я не жалею!
Да Ли стоял возле входа в покои матери, используя Секретную технику маскировки. Он какое-то время слушал разговоры родителей, на его лице в это время менялось множество выражений. Спустя какое-то время голос матери стих, и на смену ему пришли едва различимые отзвуки плача. Да Ли уже не было рядом, тогда как Да Ян ещё долгое время сжимал между ладоней руку почившей любви.
Похороны знатной особы требовали продолжительного траура. Легенды гласят, что когда погибали Первые Культиваторы, траур по ним длился целых сто лет. Смерть госпожи никого не удивила. После заключения сделки с Демоном никто не живёт слишком долго, поэтому и подготовиться все успели.
Буквально в тот же день жену Да Яна подготовили к погребению и до заката провели прощальную церемонию. В этот же день был объявлен срок траура. Все мероприятия, празднования, приёмы гостей и прочие события были отменены в течение следующих пяти дней. Так было по причине прохождения турнира Небесной Хамулы, который ни в коем случае нельзя было отменить или перенести. Турнир был священным обрядом, буквально святым, во время которого определялась правящая семья Небесной Хамулы. Если бы не это грандиозное событие, было бы нормальным отменить все мероприятия на ближайший год или два.
Накануне турнира в Небесную Хамулу начали прибывать толпы гостей. Различные Культиваторы всех рангов, мастей и специализаций. Семьи и представители именитых родов, торговые партнёры, ближайшие родственники, верные друзья, влиятельные чиновники и прочие бесчисленные звания произносил пропускающий прибывших глашатай. Никому не было дела до остальных. Люди прибыли в главный дворец сильнейшей организации этого мира не для того, чтобы глазеть по сторонам, а для того, чтобы показать себя и свои возможности на турнире.
Несмотря на значимость ресурсов в мире Культиваторов основным мерилом богатства считалось не количество золота, драгоценных камней или волшебных пилюль в закромах. Настоящим сокровищем были талантливые ученики, а по настоящему бесценными были воспитанные талантливые ученики.
Множество красивых юношей и девушек с аккуратным макияжем, статью и обладающие точёными фигурами наполняли территорию дворца. Не счесть было палитру ярких цветов. Одежды из самых разных концов света мелькали то тут, то там, заставляя глаза разбегаться в разные стороны. Гомон и смех раздавался со всех сторон. Кто-то встречал старых друзей, с которыми не виделся с детства, кто-то уже пытался познакомиться с будущими противниками дабы нащупать слабые места…
Турнир должен был определить дальнейшую судьбу не только правящей семьи Небесной Хамулы, но и всего остального мира. Вот почему данному мероприятию приписывалась необычайная важность и осуществлялся всесторонний контроль. Больше ни на одном мероприятии во всём мире не набралось бы такого количества высокопоставленных и уважаемых господ, как на турнире Небесной Хамулы.
Несмотря на всеобщую возбуждённость Да Ли чувствовал себя разбитым. Его тяготила не столько недавняя смерть матери, сколько текущее состояние отца. Да Ян уже долгое время не появлялся на людях, и многие поговаривали, что Глава на этот раз пропустит турнир, отправившись в очередное путешествие. Лишь немногие знали, что Да Ян был попросту сломлен. Глава величайшей организации в мире заперся в своих покоях и не пускал к себе никого. Да Ли взял на себя все обязанности по проведению турнира. Мероприятие подобного масштаба также включало в себя участие сотен независимых судей и организаторов со стороны дочерних сект.
Турнир продлится три дня. В первый должна была пройти церемония открытия, а также не меньше тысячи показательных боёв между всеми желающими. Могли участвовать все, даже Культиваторы, не принадлежавшие к основным ветвям и дочерним Кланам Небесной Хамулы. Во второй день поединки пройдут уже под строгим наблюдением всех судей, что должны были курировать главные поединки. Это давало возможность старикам взбодриться и привыкнуть к наблюдению за молодыми, ведь с этого момента к участию в турнире допустят только юношей и девушек не старше двадцати лет. Многие Культиваторы в этом возрасте ещё не перешли за пределы Формации Пути (3), однако на турнире собрались самородки со всех концов света. То и дело на глаза попадались молодые люди, стоявшие в Формации Власти (4).
Да Ли почувствовал, как его тормошит женская рука. Учительница Бо Йоль сидела подле юного главы и внимательно следила за проходящим турниром. Ещё вчера трибуны были переполнены. От желающих поглазеть на схватки неравных соперников не было спасу, поэтому большинство официальных участников в первый день отдыхало или тренировалось в уединении. На второй день всех посторонних выдворили за пределы дворцовых стен. Только важные лица заняли зрительские места.
— Фэй Лонг, ты нарушила восьмое правило ритуального сражения. Мой вердикт — дисквалификация. — Да Ли быстро высказался, обращаясь к одной из склонившихся перед ним участниц поединка. Судьи, что располагались по периметру арены на специальных местах единодушно кивнули, после чего стражники выбили гибкий меч из рук девушки,
