мы и сделали. И я считаю, что более правильного поступка я в своей жизни не делал. И вот опять, ситуация очень похожа, только теперь я на стороне подобного урода. Нет. Не согласен. И пусть я совсем недавно стал аристократом, честь свою я старался хранить всегда.
Сверившись с отметками на тактической схеме, я направился на поиски своих оставшихся в живых парней, они уже так же, как и я покинули свои позиции и перебрались в столовую. Присоединившись к ним за столом, я внимательно посмотрел в их глаза. Я знал, что Шон точно сын аристократа, а вот Бонго, наоборот, из простых людей, просто отличался крупным телосложением и смог удачно завербоваться.
«Вы слышали барона?», — спросил я у товарищей, задумчиво рассматривающих дно в пластиковых стаканчиках.
«Слышали, Джон, всё это дерьмо из-за наместника. Это от него поступил этот приказ», — негромко сказал, кивнув головой, Шон.
«А я считаю, что надо этого ублюдка отдать барону и всего-то делов!», — ударил Бонго по столу с зажатым в ней стаканом, отчего он смялся, и по столу потекла розовая жидкость.
Нашу беседу прервал громогласный голос капрала Морта: — «Какого, мать вашу, вы тут расселись, кто разрешил оставить посты. Может быть, вас надо проредить, расстрелять через одного, чтобы вы помнили, что такое дисциплина и боевой приказ, гнусные хрульи выкормыши!».
«Так нас и так проредили, круче некуда», — послышался как всегда смеющийся голос Шона.
— А ты видимо самый умный и веселый, курсант, так может ты мне расскажешь, чем вы тут таким важным занимаетесь. Важнее боевого приказа.
«Вот как раз по этому поводу мы тут и собрались, вы слышали слова барона Лакана?», — не стал давать заднюю молодой парень.
— Да плевать, что он там говорил, у нас боевой приказ, а все остальное не важно.
— Так может вам и честь ваша не важна, господин капрал, ведь наверняка вы тоже аристократ, вот и клинок у вас имеется. Так может вы нам расскажете, как засунуть свою честь в задницу, да поглубже, чтобы она назад не вылазила?
Глаза капрала вспыхнули огнем, и он сделал шаг, надвигаясь на щуплого, по сравнению с ним, курсанта: — «Что ты сейчас сказал, мелкий ублюдок?».
«Правду, капрал, он сказал вам правду, — негромко произнес я и встал рядом с Шоном, — и нам важно знать, что вы думаете по этому поводу».
— Да какая разница что я думаю, приказ надо выполнить, а потом уже можно его обжаловать. Думаете я ничего не понимаю, да, он мразь, но именно ему мы сейчас подчиняемся.
«А если не подчинимся?», — спросил Бонго.
— Трибунал, каторга или еще что похуже.
«И всего-то. А как ты будешь дальше жить после всего этого, хрен с ней с честью, ты про совесть слышал? Есть такое понятие. Она даст тебе дальше спокойно жить и сидеть в тепленьком местечке на забытой богом планетке? Курсантиков гонять. Мне вот нет, я считаю, что лучше жить с собственной честью и совестью в ладах, тогда и башку себе снести не будет хотеться», — не отводя от него взгляд спросил я, высказав свое мнение.
«Правильно Джон говорит, — встал со своего места Бонго, шириной плеч он мог бы поспорить к Мортом. — Эту падаль надо выковыривать с его этажа, и пусть решают все поединком. Это честно и справедливо. Много наших погибло из-за него, кто за это ответит? Вышел бы сразу и не было бы ничего».
Капрал, гневно раздувая ноздри переводил свой взгляд с одного на другого курсанта, наконец он не выдержал и негромко произнес: — «У меня пенсия через два года, я хотел в отставку уйти и семью наконец-то завести. А вы мне предлагаете все это утопить в крови наместника и перечеркнуть всю свою жизнь».
«Господин капрал, мы все это понимаем, но нам-то особо терять и нечего, а вы. Так вы могли быть ранены и в медицинской капсуле», — выдал идею один из парней, которые пришли с Мортом, и красноречиво погладил ствол своего штурмового комплекса.
«Да, точно, мы вам в живот опять выстрелим и в капсулу уложим, и Де Блербо тоже», — вставил свои пять копеек Бонго.
«Какие же вы кретины, — послышался сзади голос девушки из роты Де Блербо, — вы что, совсем юриспруденцию не учили. Аристократы, мать вашу, да это первое, что надо было учить после того, как нейросеть вам установили. Это вызов на дуэль. Значит этот случай проходит согласно особому порядку рассмотрения вопросов чести».
— Пункт 12 дуэльного кодекса аристократии империи Аратан, гласит:
Ничто и никто не имеет право унизить, и поколебать устои чести Дворянина. Честь есть самое святое в человеке, и он обязан защищать ее всеми доступными средствами на момент ее нарушения, словом и делом. Истинный аристократ обязан блюсти законы чести всех людей, а не только свои, и без оглядки вставать на ее защиту, не смотря ни на какие препятствия.
— Барон далеко не глуп, он сам дал нам шанс на выживание, он вызвал графа на дуэль, а дуэль есть дело чести. И мы, как аристократы, должны ей поспособствовать. Иначе уже мы окажемся оскорбленными, и мы должны вызывать наместника на дуэль вместо барона. Уж я бы с ним потолковала. Так вот. Барон описал нам суть оскорбления третьей степени с отягчающими обстоятельствами. Лично я, пойду и буду этого урода очень сильно уговаривать спуститься и взять в руки меч.
«В твоих словах, Даржа, есть смысл, ими можно прикрыться в случае чего», — задумчиво пробормотал капрал, сменив тон.
— У вас есть связь с наместником, господин капрал?
«Есть, но что ему сказать?», — спросил, утвердительно кивнув, Морт.
— Обоснуйте нашу позицию, если он откажется выполнить наши требования, мы начнем штурм и принудим его я этому, или пропустим людей барона, и они найдут способ туда попасть, на худой конец оборудование подтянут и вырежут нам дорогу. А еще надо с полицейскими поговорить, чтобы они не начали мешать.
«Это не проблема, я знаю их старшего и им, честно говоря, это все тоже не нравится», — сказал Морт и полуприкрыл глаза, сосредотачиваясь на работе с нейросетью.
— Все, с полицией вопрос я решил, они вообще хотят покинуть здание, если их выпустят. Наместник не отвечает на мои вызовы, можно попробовать со стационарного терминала на его уровне.
Недолго думая, мы направились в святая святых всего здания, личный уровень наместника. Часть всего этажа практически полностью превратилась в изолированный отсек. Добравшись до терминала, мы начали вызывать тех, кто расположился внутри, и некоторое время нам никто не отвечал, но мы настойчиво пытались связаться. Наконец-то это, по всей вероятности, надоело тем, кто находился за бронированной заслонкой, и на экране появилось изображение бойца в черном боевом скафандре. Он стоял и просто смотрел на нас, не издавая ни звука.
«Боец! — не выдержал капрал, — нам нужен наместник, пригласи его к терминалу».
Лицо бойца исчезло с нашего экрана, но через минуту оно вновь появилось: — «Господин граф сейчас занят и не может связаться с вами», — послышался его глухой и уверенный в себе голос.
— Послушай, боец, графу брошен вызов, и он обвинен в страшном преступлении, он просто не может отказаться от дуэли, а если он это сделает, то мы сами вытащим его оттуда. Все слишком серьезно, боец, вопрос можно решить просто, не стоит усложнять.
«Что-о-о? — раздался истеричный крик другого человека, которого нам не было видно, — это что за падаль там свой рот посмела открыть, — на экране появилось искаженное и какое-то неестественное лицо графа Регула, — ты совсем попутал, мясо, ты здесь для того чтобы защищать империю, а сейчас империя — это я».
«Мясо, говоришь, да, так и получилось, я погнал сюда столько неподготовленных пацанов, и почти все они погибли, будущий цвет десанта и все из-за тебя. Послушай меня, графеныш, у тебя есть десять минут, чтобы разблокировать уровень и выйти наружу, ответишь за свои дела и если вселенная будет на твоей стороне, то ты останешься в живых. Если нет, то мы вынесем броню и вытащим тебя к барону сами, будь мужиком Регул», — сорвался Морт.
«Вы все за это ответите, вас отдадут под трибунал», — приблизив лицо к терминалу, прошипел граф.
— Все по закону, наместник, время пошло.
Распределившись по этажу, мы выжидали, когда отведенное нами время закончится, однако, таймер истек, а граф так и не вышел. Капрал дал приказание Бонго изменить настройки его оружия и открыть огонь по двери, закрытой броневым листом. На этот раз действие у плазменных зарядов было совсем иным, скорость полета была значительно ниже, а вот время активной работы
