Фэб кивнул и осторожно убрал диск в карман.
— А теперь я, с вашего позволения, немножко поиграю в пророка, — существо церемонно уселось на хвост. — На вопросы, куда идти и что делать, ответов не дам, предупреждаю сразу. И прямых ответов тоже не дам. А вот поиграть вполне можно. Ну, кто первый про кого спросит?
Все переглянулись. Даша умоляюще посмотрела на Ри, тот кивнул.
— Что будет с Орденом аарн? — спросил он. — Я спрашиваю для Даши.
— Ахххссс… Прах к праху, земля к земле, тлен к тлену, души к душам, небо к небу, — существо заговорило тихо, едва слышно. — Тело возродится и умрет, чтобы снова возродиться, и так будет до скончания времени. Тело было, есть и будет, пока его держат вера и любовь. И надо помнить простую вещь — полет возможен только тогда, когда под тобой — земля. Без нее полет превращается в висение в пустоте. Бессмысленное и глупое. Смешно быть отличными, если отличаться не от кого. Счастье на пустом месте тоже невозможно, потому что лишь тот, кто познал горе, способен познать счастье.
Даша кивнула.
— Спасибо, — сказала она. — Я спрашиваю для… для Фэба.
— Можешь не спрашивать, — захихикало существо. — Фэба ждет множество сюрпризов, которые он сам не ждет, потому что закоснел в своих представлениях. В общем и целом все будет хорошо, хотя и очень непросто. И еще один момент. Есть вероятность, что твоя смерть, Фэб, сумеет спасти мир. Повторю — только вероятность. Но это уже немало. Спрашивай.
Фэб задумался. Посмотрел на Ита (тот отрицательно покачал головой), потом — на Скрипача.
— Я спрошу про него. До того, как он… обрел разум, он обладал рядом способностей, которые позволили ему… — Фэб замялся, подыскивая слова. — Которые позволили ему совершить практически невозможное — снять Ключ, вывести станцию. Эти способности у него остались?
— Хороший вопрос, — ответило существо. — Нет. Правило трех раз. Один раз он спас их троих от засады, второй — убил Марию, третий — снял Ключ и вывел станцию. Все, лимит исчерпан. Прощение внутри, ты же знаешь, — существо пристально посмотрело на Скрипача. — И собственные подарки себе же значения не имеют. Что сделано, то сделано, бесспорно. И хорошо сделано. Но если бы тебе впоследствии удалось держать язык за зубами, ты бы сумел избежать… впрочем, это неважно, потому что язык за зубами ты держать никогда не умел и никогда не научишься. В этом ты слаб. Говоришь, не думая, делаешь, не думая… добрая душа, но сама себе вредит. Спрашивай.
Скрипач повернулся к Иту.
— Я хочу спросить про него. Мой вопрос, возможно, покажется глупым, но все равно. Что он должен сделать, чтобы…
— Чтобы не терять? И чтобы потерь в принципе было поменьше? — существо прищурилось. — Верить. И думать. Ит, терять все равно придется, так или иначе. И это не может быть не больно. Ты тоже способен на глупости, ты сам это отлично знаешь. И так же отлично ты знаешь, куда твои глупости и твое упрямство способны завести. Ничего больше я тебе не скажу, разве что… Поосторожнее с третьим разом. Для тебя это смертельно опасно. Первый раз погиб, второй раз — тоже, считай, погиб. Понимаешь, что может произойти в третий?
Ит молчал — он явно не понимал, о чем идет речь.
— Одну подсказку все-таки дам. Шея, а потом вверх. Просто запомни, не старайся понять. Спрашивай.
Ит посмотрел на Ри, тот еле заметно кивнул.
— Я спрошу про него, — Ит повернулся к существу. — Он выбрал эту жизнь. Простую человеческую жизнь — вместо жизни в Контроле. Этот выбор был верным?
— Ты очень хитрый, — существо захихикало, отростки на боках мелко затряслись. — Ты попытался в одном вопросе задать миллиард вопросов. Хорошо, по вопросу и ответ. Нет, он не был верным, ваш общий выбор. Но, возможно, тебя утешит тот факт, что ваш выбор и до этого никогда не бывал верным. Знаешь почему?
Ит отрицательно покачал головой.
— Да просто потому, что при практически абсолютном могуществе и знании выбор априори невозможен. Никакой. Более конкретный ответ вы трое получите — но не сейчас, а в самом конце вашей жизни. Боюсь только, что к моменту получения ответа вы забудете про то, что когда-то задавали вопрос. Так всегда происходит, это нормально. Я к этому даже привык, — существо встало. — Выбор… да, вы и впрямь смешные, когда маленькие. Ит, любовь — это выбор? Как ты считаешь?
— Наверное, — Ит опустил взгляд. — Я не знаю.
— Вот и хорошо. Все, идите-ка вы отсюда, — строго приказало существо. — Забирайте вашу железяку и идите. Больше вам тут делать нечего.
На лице Ри отразилось разочарование.
— Жалко, — сказал он. — Я так хотел посмотреть, как создают корабли…
Фэб сделал страшные глаза и с упреком посмотрел на пилота, но существо расхохоталось и ответило прежде, чем рауф успел возразить:
— А вот это как раз проще простого. Ладно, так и быть. Смотри.
* * *
Время замедлилось в несколько раз (или это он, Ри, стал вдруг быстрее?) и стало похоже на вещество, густое, вязкое, прозрачное. Внизу, в пугающей близости, неспешно плыла звезда, над которой их группа (группа кого?..) двигалась в сторону предполагаемого выхода протуберанца. Около нужной точки уже крутилось с полсотни солярных стражей (собаки?!), они образовали кольцо и теперь ждали, постепенно переходя из режима движения в режим тонкой вибрации. Группа двигала перед собой «решетку», основу будущего корабля, снабженную сознанием, но пока совершенно пустую. Тело человека, отдавшего будущему кораблю свою душу, выгорело больше десяти лет назад, и теперь все его существо как раз и было «решеткой», основой, оно уже закончило начальное преобразование и готовилось к приему первого протуберанца.
Действовать сейчас следовало осторожно, деликатно, не торопясь — первый прием вещества был опасным моментом, и «решетку» следовало поддержать и успокоить. Сознание, составлявшее ее, боялось звезды — они всегда боятся, это инстинкты, от которых сразу не избавишься. К концу первого столетия будущий корабль перестает испытывать страх и одинаково легко ходит как рядом со звездой, так и сквозь нее, но сейчас группа ощущала огненные нити страха, тянущиеся от «решетки» в разные стороны, и была занята тем, что потихонечку сворачивала их и гасила.
Полностью выключив время, группа подвела «решетку» к нужной точке, и солярные стражи послушно разомкнули и тут же сомкнули кольцо. Время внезапно пошло очень быстро, кольцо «собак» синхронно вздрогнуло, а от звезды отделился сгусток огня и понесся в сторону «решетки» и группы.
Время снова остановилось. Группа подвела «решетку» к нужной точке, одновременно убирая последние нити страха, пережитки человеческого сознания, и развернуло «решетку» под нужным углом относительно траектории движения протуберанца.
