Подошла и надела ему на голову принесенный с собой мешок. Эртааль обмяк, от него запахло мочой.
«Как же противно!» — подумала девушка. Плотно зажмурилась. «Надо. Иначе он наймет агентов. Меня найдут и убьют». Сделала шаг к столику с инструментами. Подняла тяжелый бронзовый прут и с разворота, вложив всю силу и отчаянье, ударила Эртааля по голове. Что-то треснуло, прут отдачей едва не вырвало из рук. Эртааль выгнулся и сломанной куклой завалился на бок, свесившись из кресла.
Лайану вырвало остатками завтрака.
Но даже сейчас она постаралась не запачкать платье. Ведь ей в нем еще идти по городу.
Денег бы ей действительно хватило на много сезонов. И история была страшная. Вот только…
Девушка открыла в себе что-то новое. Ее внутренний наблюдатель показал себя в полную силу, а желание не просто играть, а проживать роли было таким ярким и захватывающим.
Через три сезона, к началу лета 991 периода Лайана превратилась в великолепную аферистку, умело проворачивающую более сложные и опасные дела. При этом нельзя было назвать ее известной аферисткой. Потому что известность и аферы вещи несовместимые.
Поэтому, когда на нее вышел Пантиир, он предполагал лишь завербовать способную, но глупенькую девушку для простейшего сбора информации.
До того дня, когда она спросила его:
— Земляк, а может быть хватит ерундой заниматься? Я ведь для Белой Империи могу и гораздо большую пользу принести, чем ты думаешь.
Взрослая Лайана перевернулась на спину, заложила руки за голову.
Она не зря сняла этот номер, не зря вспоминала себя прошлую. Наступало время платить по долгам. Женщина нехорошо улыбнулась.
12.08.В.995 Северо-восточная степь.
Голос семи северо-восточных племен был высоким и крепким молодым мужчиной. Он больше походил на вождя, чем на представителя племен в нижнем круге. Впрочем, фактически он и был вождем небольшого племенного союза. Именно потому он взял на себя право осуществлять правосудие.
Суд его был коротким. Голос племен без особого интереса выслушал местного вождя, который рассказал о пойманном парне, являющимся не то беглецом из другого племени, не то вообще дезертиром, сбежавшим от участия в Побоище. Потом вождь поведал историю Эртля. Вот этот парнишка Голоса заинтересовал. Он даже переспросил:
— Ты, правда, целых три раза сбегал?
— Конечно, правда! — отозвался паренек звонким голосом.
— И ты знал, что на третий раз тебя казнят?
— Ага!
— И все равно пытался убежать? Так сильно боялся Побоища?
— Не-а, не в этом дело. Очень хотелось к пиратам пробраться.
Молодой Голос усмехнулся одними губами, и, повысив голос, объявил:
— Оба виновны, и по законам Каганата будут казнены! Казнь будет в становище племени Пятнистой совы.
— А почему не у нас? — недовольно спросил вождь.
— Потому что, я так решил, — отчеканил Голос. — И потому, что таких вот бегунов стало слишком много. Мы их всех свезем в становище племени Пятнистой совы, чтобы те, кто убегал еще только один или два раза посмотрели на казнь. Может быть, желание поубавится.
Руки связали спереди. Не туго, чтобы не мешать циркуляции крови, но очень прочными узлами. Теперь кожаные ремешки не развязать, только разрезать можно. А, чтобы парни не ускакали, через их руки продели длинную веревку, концы которой прочно привязали к седлам едущих по бокам от них охранников. Так что, попытайся парни пришпорить коней и их тут же выкинуло бы из седел. Ехать от этого было не очень удобно, но терпимо.
Отправились утром, сразу же после суда. Отряд Голоса насчитывал пятерых воинов, не считая его самого. Все они были крепкими взрослыми мужиками, немногословными и спокойно сильными. Под стать своему вожаку.
Двигались долго, до самого вечера, лишь один раз приостановились, чтобы перекусить и напиться воды. Да еще ребят спустили с коней и отвели в сторонку, где они под присмотром сделали свои дела. А потом опять в седла и ехать, ехать, ехать… Двигались неспешной рысью, так что встречный воздух лишь упруго обдувал лица, даже наклоняться вперед не приходилось.
На ночевку встали возле реки. Поели, и устроились спать. Парней привязали к запястьям двоих наиболее крепких воинов. Бежать было бессмысленно, о чем Трорвль шепотом сообщил Эртлю.
— Посмотрим, — уклончиво ответил тот.
Но, видимо, так и не нашел подходящего момента.
Утром движение продолжилось. Уже к вечеру их отряд добрался до становища еще одного племени. Ребят поселили в шатре, накрепко привязав к опорному шесту. Можно было попробовать его раскачать и повалить, вот только толку от этого… Шибуршись потом под грудой шкур. Наутро их кавалькада увеличилась. К ней добавились еще трое подростков, точно так же связанных и закрепленных в седлах.
Эртль попытался их разговорить, но те отвечали неохотно, и вообще были хмурыми и пришибленными.
Следующей ночью их всех крепко связали друг с другом, так что не повернуться. Поэтому Трорвль плохо выспался. Наутро быстро перекусив, они отправились дальше.
Днем Эртль подвел своего коня поближе и тихо прошептал:
— Знаешь, мы едем куда-то не туда.
— Как это? — не понял Трорвль.
— Становище Пятнистой совы юго-западнее, а Большого дерева севернее.
Трорвль пожал плечами. Мало ли какой маршрут выбрали их конвоиры.
Через два часа они остановились.
Один из воинов спешился. К его седлу была принайтована клетка с двумя небольшими серыми птицами. Воин достал одну из них, прикрепил что-то к ее лапке и подбросил вверх. Птица несколько раз неуверенно махнула крыльями, поймала воздух и полетела на север.
— Понятно, — сказал Эртль. — Они не хотят крюк делать к Большому дереву. Подождут в уговоренном месте.
Так и оказалось. Ночевку устроили в крошечной рощице. Надо сказать, что окружающий пейзаж медленно изменялся. Появились плавные пологие холмы, на которых виднелись реденькие группки невысоких деревьев. А вдалеке на западе сгущалась едва заметная дымка.
— Неужели горы? — спросил Трорвль, кивая в ту сторону.
— Что ты! До гор еще сотни две лиг! — отозвался Эртль. — Но там холмы поднимаются. А на них лес… Вот бы туда добраться…
Паренек вздохнул и еще раз внимательно оглядел стражников.
— Думаешь, попробовать?
— Если не этой ночью, то уже никогда, — непривычно жестко ответил Эртль.
Но побег не состоялся. Уже смеркалось, когда вдали показались неясные силуэты, и вскоре к ним подъехал еще один отряд. Двое связанных юношей, двое парней немного постарше Трорвля, видимо из тех, кого не стали отправлять на минувшее Побоище и еще два взрослых воина. Так что теперь конвоиров вместе с Голосом десять человек. Они разбились на вахты по двое, и всю ночь внимательно следили за пленниками.
