Внезапно он вцепился ей в руку и заговорил сдавленным шепотом:
— Их там много. Воинство Сатаны ополчилось на нас — это Господь послал нам испытание, которое мы не выдержали.
— Отец, сотни фейнов погибли в лесах Сливерари, и у нас едва хватит людей, чтобы оборонять форты. Я должна взять на себя командование, Рогниус истошно зарыдал. Армада презрительно поджала губы и, стараясь не выдать голосом своего отвращения, приказала ординарцу:
— Отведите его в госпиталь. Дайте успокоительного. Мой отец просто переутомился. Вы понимаете?
Ординарец кивнул.
Когда старика, совершенно раздавленного горем, наконец увели, Армада погрузилась в горькие раздумья. «Рогниуса вообще нельзя было подпускать к командованию. Будь они прокляты со своим Миром Агнцев! Рогниус так настойчиво стремился к этому дурацкому соглашению, что прогнал Юста и стал единолично управлять поместьем. А после первого же боя он раскис, и в результате мы потеряли более сотни фейнов…»
Тут она опомнилась. Нельзя давать волю гневу — как бы то ни было, этот полоумный старик — ее отец, и она обязана испытывать к нему хоть каплю любви и уважения. Иначе на душе станет еще тяжелее. И все-таки как разительно противоречат друг другу образ жизни, практикуемый внутри клана, и провозглашенные им постулаты веры. Рогниус был ее официальным родителем, но он зачал Армаду, путем искусственного осеменения яйцеклеток Овулы Бутте и редко интересовался маленькой дочерью. Армада слабо ощущала присутствие отца и не особенно на него рассчитывала. А со своей матерью она вообще никогда не виделась. Овула Бутте ненавидела до глубины души остальных членов своего семейства и не появлялась в крепости вот уже двести лет. Армада росла подобно всем искусственным детям, проводя время в играх с другими юными Бутте и Ундер-Бутте — такое имя носили семьи людей, служащих клану.
Стараясь избавиться от мрачных мыслей, она включила вспомогательный монитор, и компьютер кратко обрисовал военную ситуацию.
Командос окопались на опушке леса, прилегающего к западной части поместья. Они также двинули несколько подразделений через Торонодо, чтобы выйти в тыл форту на горе Таблетка и взять под прицел взлетную полосу и внутреннюю Зеленую скважину.
«Черный Корабль», летающий по низкой орбите, периодически запускал штурмовики, которые, пикируя над фортами, подвергали их яростной бомбардировке. Защитникам приходилось опускать заслонки, чтобы спасти орудия. При такой поддержке с воздуха командос вели наступление на форты, а их артиллерия била не переставая по оборонительным линиям, не давая фейнам поднять головы.
Чтобы подбирать штурмовики на выходе из атмосферного слоя, «Черный Корабль» был вынужден все время оставаться на низкой орбите. Из полутора часов, за которые корабль совершал полный виток, он находился над крепостью всего несколько минут, но за это время штурмовики сбрасывали на форты тонны взрывчатого вещества.
Постепенно эта тактика стала приносить свои плоды. Командос уже захватили часть наружных рубежей на Внешней горе и Таблетке, угрожая теперь форту. Уцелевшие его пятьдесят защитников не могли бесконечно отбивать атаки двухтысячного корпуса. Однако для всех было очевидно, что главным объектом атаки станет Красная гора — место пересечения всех внешних коммуникаций фортов. Красную гору предстояло удержать силами семидесяти шести фейнов и тридцати двух человек.
Вновь на горизонте показался «Черный Корабль». Решив до последнего оборонять Красную гору. Армада направила туда подкрепление с Плечевой горы, приказав одним броском преодолеть разделяющее их ущелье.
Снова командос принялись бомбить их, и вскоре тысячи дымовых шашек взорвались на склонах Красной горы.
«Черный Корабль» завис теперь прямо над ними. Вот спикировали вниз штурмовики, и гидравлические краны стали со скрежетом поднимать заслонки. В воздух поднялись белые тучи крошеного бетона.
По склону Красной горы сотнями рвались дымовые шашки, и одновременно сверху сбрасывали инфракрасные излучатели и радары.
Под прикрытием дымовой завесы войска третьей дивизии новых командос бросились в атаку.
Вражеская цепь неумолимо надвигалась на внешние линии, ослабленные артобстрелом.
Снова открывшие огонь защитники крепости несколько сбили темп атаки, но тут же на оборонительных линиях стала рваться картечь, и фейнам пришлось отступить в форт. Люди же столпились у центральной заслонки, постепенно скрываясь в недрах горы, в парке Зеленый.
Защитники вели теперь огонь из лазов, ведущих в поместье, вырытых в горе на дальней оконечности парка под названием Зеленый.
Снова спикировали орбитальные штурмовики, забрасывая бомбами входы, но огромные железобетонные двери захлопнулись вовремя. Взрывы, сотрясающие поместье, отдавались даже на самом верху, в Сентро. Армада нетерпеливо ожидала, пока окончится авианалет. Скрытые каменной толщей, орудия Тюбетейки и Сентро уже были наведены на склоны Красной горы. Теперь, чтобы уничтожить атакующих, им требовалось несколько секунд беспрепятственной стрельбы.
Но снова и снова штурмовики на четырехкратной звуковой с воем проносились над ними, осыпая форты и входы в крепость ракетами и напалмом.
В Красном форте уцелели лишь пятьдесят защитников, и Армада лихорадочно обдумывала, как обеспечить их отход. Она знала — под Красной горой нет глубоких ходов сообщения. Оставалось только одно — используя все силы, находящиеся в Плечевой горе, контратаковать противника. Но такая атака обойдется им очень дорого…
Армада не исключала возможность поражения. Осаждаемые двадцатью тысячами командос, в то время как «Черный Корабль» бомбил их с воздуха, форты стали практически беспомощными. Она уже отыскала в компьютере программу по использованию мин-ловушек. Ну что же, по крайней мере они унесут с собой в могилу столько врагов, сколько возможно.
Она уже собиралась подорвать заряды, замурованные под каждым фортом, когда на всех мониторах внезапно прозвучал громкий звуковой сигнал, а следом появилось изображение с радаров.
Над долиной со скоростью звука мчались тридцать штурмовиков вертикального взлета. Они на бреющем полете вошли в густую завесу дыма, стелющегося у подножий горных фортов, а потом взмыли кверху, оставляя за собой след из напалма и осколочных снарядов.
Третья дивизия заколыхалась, смертельно раненная, и схлынула назад сквозь клубы маслянистого дыма и ужасный смрад от паленого мяса.
Три орбитальных штурмовика все еще находились в пределах видимости. Они камнем, словно орлы на голубей, на шестикратной звуковой бросились на стаю маленьких самолетов, извергая из своего чрева самонаводящиеся ракеты.
