Рикус замер и едва нашел в себе смелость обернуться. А обернувшись, увидел серый силуэт широкоплечей женщины. Хотя ее тело являло собой лишь тень, лицо было отлично видно — полупрозрачная, колышущаяся маска с лимонно-желтыми глазами. Судя по всему, когда-то эта женщина была сказочно красива. Но теперь в ее чертах не осталось (если, конечно, было раньше) ни капли доброты.
— Что положить на место? — не понял Рикус. И, борясь со страхом, добавил. — Гроб положить?
— Ты сам прекрасно знаешь, — отрезал призрак, устремляясь в сторону мула.
Женщина схватила Рикуса за поврежденную руку, и Рикус охнул от удивления и ужаса: ее ледяная хватка оказалась такой же крепкой и абсолютно реальной, как у любого живого существа.
— Вот что ты должен вернуть на место!
— Мою руку? — морщась от боли, спросил Рикус.
— Твое тело. — Приведение показало на саркофаг, из которого так недавно выбрался мул. — Верни его назад… — не терпящим возражений тоном приказала женщина и потащила гладиатора обратно к гробу. — Чем скорее твой дух расстанется с телом, тем скорее придет Раджаат.
Мул позволили призраку провести себя через полутемный склеп. Он не знал, что ему теперь делать. Пока что приведение не причинило ему вреда. Но даже закаленного в боях гладиатора пугала перспектива схватки с мертвецом.
Вот они подошли к пустому саркофагу.
— Возвращайся в гроб, — приказал призрак.
Рикус покачал головой и шагнул в сторону, готовый оборонятся.
— Выпусти меня из гробницы…
— Время тел прошло, Борис — настаивала женщина, не обращая внимания на слова Рикуса.
— Кто это — Борис? — спросил Мул.
Женщина-призрак удивленно подняла полупрозрачные брови.
— Тринадцатый герой Раджаата, разумеется. Борис из Эба. — Она легко коснулась груди мула. — Истребитель гномов. Ты.
— Я?! — воскликнул Рикус и яростно затряс головой. — Никогда!
Женщина погладила его щеку холодной ладонью. У живой женщины этот жест мог бы быть нежным и полным любви, у призрака же он получился повелительным и угрожающим.
— Ты забыл своих рыцарей? Так вот почему тебя так долго не было!
— Ты ошибаешься, — отступил от призрака мул. — Я Рикус, вольноотпущенный из Тира.
— Не говори так, Борис. Здесь нет ничего страшного. Умри и присоединись к своим последователям, как тебе следовало бы сделать тысячу лет тому назад.
— А почему ты думаешь, что Борис еще жив? — спросил мул. — Он мог давным-давно умереть!
— Ты сам знаешь, что это невозможно, — привидение указало на темный опал, вставленный в разбитую крышку саркофага Рикуса. — Если бы ты умер, твой дух вернулся бы в камень и зажег его.
Мул смотрел на опал и не знал, что ему теперь делать. Узнав, что он никакой не Борис, призрак мог стать гораздо менее дружелюбным. С другой стороны, дурачить его тоже не имело смысла: женщина ясно дала понять, что ждет не дождется смерти Бориса.
Наконец Рикус указал на камень.
— Возможно, — сказал он, — Борис еще жив, но я — не он. Я не смог бы зажечь этот опал, даже если бы очень захотел. — Мул шагнул к барельефу, на котором Борис убивал гномов. — И я ничуть не похож на вашего героя.
— Ничего странного, что за столько лет твоя внешность немного изменилась, ответила женщина-призрак. — Но я все равно тебя узнала.
— Почему ты так уверена?
— Разве в твоих руках не Кара Ркарда? — спросила она, указывая на меч.
— Но это еще не делает меня Борисом из Эба! — воскликнул пораженный Рикус.
— И кто еще мог надеть пояс гномов? — Она кивнула в сторону пояса Ранга. — Только Борис.
— Его мне вручили…
— Вернись в гроб! — внезапно потеряв терпение, приказала женщина. — Нам не терпится призвать Раджаата.
Подплыв к мулу, она потянулась к его плечам.
Рикус поднял меч.
— Я не тот, за кого ты меня принимаешь.
Злая и обиженная гримаса исказила лицо призрака.
— И после всего, что мы пережили, ты поднимешь на меня меч?!
— Да! — крикнул мул. — Ведь я не Борис!
— Нет, ты Борис, — настаивала женщина, скользя вслед за отступающим мулом.
Рикус взмахнул мечом, но привидение вовремя убрало вытянутую руку.
— Дай мне прикоснуться к тебе, — попросила женщина. — Я развею чары, которые тебя ослепили.
— А если чар нет? — спросил Рикус. У него появилась надежда, что, возможно, в конце концов, им и удастся разобраться, кто есть кто. — Если чар нет, ты выпустишь меня отсюда?
— Только Борис может зажечь опал, — кивнула женщина. — Нам незачем держать здесь другого.
Рикус опустил оружие. Он сильно сомневался в искренности привидения, но еще больше он сомневался в том, что ему удастся одолеть тень в схватке.
Женщина-призрак коснулась ожога на груди мула. Рикус почувствовал ее прикосновение, но не ощутил боли, какая бывает, когда трогают незажившую рану.
— Ах, Борис, — прошептала женщина, прикрыв полупрозрачные веки, — так много лет прошло…
— Я не…
Мул запнулся на полуслове — пальцы призрака внезапно утратили материальность. Странная дрожь пробежала по телу гладиатора. В ужасе он увидел, как рука женщины погрузилась в его грудь. Мул тяжело дышал, не в силах пошевелиться, а рука все глубже уходила в его тело.
Страшная боль, словно песчаная буря, с головой захлестнула Рикуса. Призрачные пальцы сомкнулись на его сердце. Рикус попытался поднять меч, но от ужаса не мог шевельнуть даже мизинцем.
Женщина глядела ему прямо в глаза.
— Что это значит? — с отвращением воскликнула она. — Ты не Борис! Ты мерзкий полукровка — полугном-получеловек. Да еще и рыцарь гнусных королей Кемалока!
Ее ледяные пальцы сжали сердце мула, и Рикусу показалось будто огромная гранитная глыба обрушилась на его грудь. Он шагнул назад, но призрак все так же держал его сердце, тень скользя по воздуху, вслед за отступающим мулом. Тело женщины колыхалось, словно флаг на ветру. Сердце Рикуса тщетно пыталось противостоять ее безжалостной хватке. Каждый следующий удар давался ему все с большим трудом. Оно билось все реже. Рикус почувствовал головокружение. Он задыхался.
— Ты же обещала! — прохрипел он, заставляя себя глядеть прямо в красные глаза призрака.
В ответ женщина сжала пальцы, и мулу показалось, что его сердце вот-вот разорвется. В ушах зазвенело. На губах он ощутил горечь близкого небытия.
Чувствуя себя на грани смерти, Рикус нашел в себе силы поднять меч. Призрак еще сильнее сжал его сердце, и вскрикнув, мул уронил клинок на пол. Невыносимая боль наполнила все его существо. Мышцы больше не слушались.
— Глупец, — прошипела женщина-призрак. — Пока я держу тебя за сердце, мне ведомы все твои намерения. Потому-то я и знаю, что ты сказал правду. Ты действительно не Борис.
