сверху вниз на бывших товарищей. Они сделали свой выбор и определились со стороной. Так сделал и я.
Такова война.
Жаль, что всё так вышло.
Кто-то молил о пощаде, некто еще верил, что сможет прибить меня, третьи и вовсе не обращали ни на что внимания, кроме как на собственные раны.
Петр Ларов же улыбался. С потухшими глазами он глядел в пустоту, лишившись половину тела. До самого последнего своего мига он верил, что действует на благо выживших. Что он помогает экспедиции.
Просто своими методами. И стол верный, но слабый разумом воин поддался лести и сладким речам Сухарева.
Его следовало прикончить с самого начала…
Впрочем, думать задним числом все горазды.
Тяжело вздохнув, я опустил веки мужчины и позволил тому покоиться с миром. Из жизни на моих руках. Но тем, кто направил их на меня — это лейтенант.
И я оторву ему его блядскую голову за подобное предательство. За столь вопиюще уродливый поступок.
— Даю слово, я покончу с этим порочным кругом, — прошептал я уже лишенному каких-либо признаков жизни мужчине и взметнулся в воздух.
Не думай, что ты бессмертен, лейтенант…
— Подай бинт, пожалуйста, — сказал ей мужчина.
— Конечно, — послушно кивнула Ратникова, отбежав от целителя в сторону коробки с предметами первой необходимости.
Как проводник она всегда знала, куда ей следовало идти, чтобы исполнить задуманное. Пожалуй, ее силы не ограничивались только лишь поиском наиболее благоприятного маршрута для их армии.
Она могла бы уже давно покинуть свою деревню, перебраться в Екатеринбург, как самый защищённый город Сибири. Или попробовать поступить в какую-нибудь академию среднего почина в Империи.
Проводники, хоть уже и не пользуются такой же востребованностью, как когда-то раньше, но девушка понимала, что это всяко лучше отсутствия какого-либо таланта.
Но нет…
Ольга отчетливо или не очень ощущала, что ей не стоило покидать свой дом, в котором она выросла. Не оставлять своего приемного дедушку, что принял ее после «гибели» ее родителей.
Как оказалось, между прочим, правда оказалась иной.
Ее мама вполне себе жива. И даже является магом невероятной силы. Так разве не для этого момента сила проводника шептала ей, чтобы девушка осталась в опасной для жизни Сибири.
Чтобы она помогла молодому князю, а после очутилась на передовой в войне с монстрами?
Всё, чтобы встретиться с собственной матерью?
Оканчиваются ли на подобном ее амбиции? Быть может, Ольга уже знала, что хотела чего-то большего. Чего-то, что мог ей дать… Марк.
Марк Ливен. Князь, что позволил ей идти рядом с собой, даже когда она не раз ослушалась его прямого приказа не приближаться к передовой и находиться в безопасности.
Что же, теперь она сама очутилась в этом страшном мире, который князь порой называл «Плеядой».
И здесь девушка поняла, что нахождение мамы не являлось ее конечной целью. Нет, сила, конечно, шептала, чтобы они таки сумели пересечься. Но не более того.
Ратникова изучала Корнелию. Смотрела за ее поведением, анализировала, пыталась найти те черты, о которых она себе не раз представляла.
И пришла только лишь к одному заключению…
Корнелия — плохая мать. За всё время ее нахождения рядом женщина так и не попыталась наладить контакт. Она словно бежала от Ольги, как от огня.
Будто видела в ней что-то, о чем желала забыть и никогда не вспоминать. Ратникова отчасти могла понять ее поведение. Она и сама не знала как относиться к «восставшей из мертвых» женщине.
Но отчего в груди так больно грыз червячок разочарования и злобы. Корнелия даже не попробовала, не попыталась встретитьсч с ней лицом к лицу.
Даже не желала говорить, зачастую оправдываясь словами о «военном совете» и прочих делах.
Разве она многого просила? Хотя бы поговорить, хотя бы обняться, как самая обычная семья, хоть и разделенная монстрами и обстоятельствами…
Недовольно поджав губы, Ольга подала бинт лекарю, на что он благодарно мотнул головой и вернулся к перевязке раненного.
Далее она подошла к паре солдат, что удерживали третьего, которому залечивали почти оторванную руку.
Магия целительства действовала безотказно. Прямо на глазах разорванные мышцы и кровеносные сосуды приобретали прежнюю форму, а новая кожа росла на повреждённых участках.
Несколько минут и обессиленный пациент облегченно вздохнул, блаженно прикрывая веки.
Маг, утерев выступивший пот со лба, отдал указания двойке помощников и те послушно утащили солдата, чтобы позднее притащить следующего.
Как раз в этот миг целитель заметил наличие нового зрителя за своей спиной.
— Малышка, ты что здесь делаешь? Тебя как раз разыскивал Краснов, — беззлобно проворчал он, потянув в ее сторону ладонь, чтобы встряхнуть непослушные локоны.
Но Ольга подалась в сторону, не желая снова поправлять причёску. Ну или то подобие гнезда на голове, что она так называла.
— Оказывала помощь персоналу, — буркнула Ратникова.
Лекарь с проседью в висках тихо хмыкнул и покачал головой.
— Это дело, конечно, полезное, но не стоит забивать им всю свою голову. Иди отдохни — всё равно мы уже почти оказали всю посильную помощь. А если не хочешь, то уверен Владимир еще найдет тебе задание по плечу, — когда Ольга проходила мимо него, маг всё же дотянулся до ее макушки и с тихим хохотом разрушил ее «убранные локоны».
Ольга взвизгнула и тут же дала деру из лазарета, под дружный смех видевших это солдат.
Пожалуй, именно ее наличие хоть как-то позволяло им выдерживать оказываемое давление, день и ночь работая в крови, дерьме и в окружении трупов.
Но говорить о подобном никто, ясное дело, не желал…
Стоило Ольге выйти наружу, как свежий прохладный воздух сменил спертость и духоту лазарета.
Здесь же ее встречал старик Краснов, что сейчас занимался распределением их и так не богатых запасов медикаментов, которые им вручили Тетардовцы.
Подчинённый Марка…
Пожилой маг блекло улыбнулся, заметив ее появление.
— Опять ты снуешь вокруг, как неприкаянная?
— Я помогаю, старпер! — упрямо вскинулась девчушка, на что получила подтверждающий кивок старика.
— Это, конечно, хорошо. Но пытаться забыться, заботясь о трупах и тяжелораненных — не то, что может выдержать даже самый опытный врач, не то, что ребенок, — щелкнул тот ее по носу. Ольга сжала губы в тонкую линию, никак не прокомментировав слова Краснова.
— Впрочем, как знаешь, — сдался вскоре старик.
— Прости…
Он вёл себя прямо как ее дедушка. Один в один. Оттого она не хотела, чтобы история снова повторилась, чтобы кто-нибудь снова забрал у нее напоминание о прошлой семье.
Не Корнелии, которая страшилась даже поговорить. А тех, кто ее вырастил, кто заботился и уберег, пожертвовав собой во время нападения фанатиков, так и монстров.
Ольга отплатит долг и тому, кто забрал ее из снежней тайги. Человек, благодаря которому она повидала столь всего за последние два месяца.
И лавовые озера, и ледяные пустоши, горы, неоновые леса, жители иного мира, так и монстры всех мастей.
Марк Ливен показал ей мир. Уродливый, жестокий и алчный до страданий, но такой различающийся и полный красок.
Даже когда кругом правили мрак и отчаяние, всегда оставалось место для заботы и доброты.
Господин Гжатский, Майкл, Владимир, врачи в лазарете, Сергей, Дарий и «Скорпионы». Все они стали для девчушки новой семьёй.
Они тренировали ее во время дороги, рассказывали истории о своей жизни и пытались уберечь, готовые отдать жизнь. Разве не для подобного существует семья?
Да, не та, которую ты представляешь, когда говоришь слово «семья». Но Ратникова считала, что подобное — всего лишь мелочь. Сущая мелочь…
И со всеми она познакомилась только потому что один князь посчитал ее полезной. Значит ли это что она должна и дальше доказывать то, что заслуживает быть рядом с ними?
Ольга была даже не против…
— Что ж, как насчет сегодня снова потренироваться? — заметив ее рассеянное состояние, предложил мужчина, отпуская тройку подчиненных с указанием.
— Ага! — ухмыльнулась девчушка и они уже готовы были двинуться на окраину лагеря, где солдаты практиковали заклинания и бои между собой.
Как над головой появились рассекающие небосвод лучи.
Бах!
Ближайший к ним шатер оказался поглощен вспышкой пламени. Раздались первые крики боли и возгласы паники.
Тут и там начала греметь артиллерия дварфов. Империя Рура приступила к штурму лагеря Тетардии и Земли.
— Ольга, сюда! — ее за руку схватил Владимир и повел
