этом столичную недвижимость я скупил по абвильским ценам. Некоторые склады и сараи, превратившиеся в ночлежки для крыс и бродячих собак, мне и вовсе достались даром, как бы в нагрузку к основной покупке. К слову, та таверна, в которой мы наводили справки о доходном доме, доставшемся мне по векселям, теперь тоже моя. Ее хозяин одним из первых продал мне ее вместе с мебелью, посудой, бочками пива, эля и вина, а также наполовину заполненным продуктами стареньким ледником.
Пока мой частный поверенный занимался скупкой недвижимости, мсье Дормаль и его помощники вели переговоры со строительными артелями, которые займутся ремонтом, а кое-где и сносом домов.
Он также занимался поиском артефакторов. Я планировал кое-что изменить в той части квартала, которая уже, по сути, принадлежала мне.
Кроме того, мсье Дормаль встретился с капитаном городской стражи и за отдельное ежемесячное вознаграждение договорился с ним, что его ребята начнут чаще появляться в торговом квартале, а именно в той его части, где у меня была недвижимость. И это помимо того, что пятерка парней из отряда Тома Дэвиса уже патрулировала эти улицы.
В Люкасе я не ошибся. У него словно открылось новое дыхание. Увлеченный созданием лучшего отеля-ресторана в Эрувиле он днем и ночью пропадал на этой стройке. Гуннар, кстати, тоже проникся этой идеей и с моего разрешения переехал во флигель доходного дома, чтобы помогать Люкасу.
В торговом квартале я задержался до самого вечера, откуда и поехал на встречу с матаго. В этот раз она состоялась на окраине ремесленного квартала в подвале одного из старых домов. Ниссе тоже была со мной.
— Ты все-таки пришел, характерник, — произнес Керван, когда мы спустились в подвал.
Темнота уже давно не являлась для меня проблемой, так что я прекрасно видел, что матаго не особо изменился с последней нашей встречи. Сканирование показало, что он по-прежнему на голодном энергетическом пайке. Видимо, экономит ману алых крудов, тех, что я ему отдал согласно нашему договору.
— Знаю, мы не друзья и ты не должен был приходить, — продолжил старичок, внимательно следя за моей мимикой. — Поэтому я благодарен тебе и рад нашей новой встрече.
Похоже, у матаго дела идут не очень хорошо. Откровенно говоря, я не совсем представлял, о чем пойдет речь на этой встрече. Ниссе, кстати, тоже не знала. И она не лгала. Ее этот запрос тоже удивил.
— Ты прав, матаго — мы не друзья, но и не враги, — ответил я. — Кроме того, мы были хорошими союзниками в борьбе против нашего общего врага. Поэтому я тоже рад нашей встрече и готов внимательно выслушать тебя.
— На меньшее я и не рассчитывал, — облегченно выдохнул Керван и указал на небольшой ящик. — Присядешь? Разговор может затянуться.
— Это уже мы сами решим, каким будет наш разговор, — произнесла ниссе, взбираясь на маленький бочонок и удобно устраиваясь на нем. — Так что говори, да не заговаривайся, старик. Помни, кто перед тобой. Если нам что-то не понравится — встанем и уйдем. И никто нам в этом не помешает. Ты правильно сказал — нет у нас с тобой клятв о дружбе. То, что волков прогнали вместе, так это уже в прошлом. Жизнь продолжается. У тебя своя, у нас своя.
Что я заметил, так это то, что в разговорах с этими истинными важно всегда ставить на место собеседника. Иначе они, как говорит ниссе, «взберутся тебе на шею, да еще погонять начнут». Вон, Кервана слова Итты даже не смутили. Даже бровью не повел. Будто все так и должно быть.
— А что, если клятва такая будет? — прищурился старик.
— А нам с той клятвы какой прок? — тут же ответила Итта, по-деловому сложив руки на груди. — Тебе-то понятно. Сильный характерник всегда придет на помощь. Энергией опять же поделится. А что в ответ? Ты, вон, своими ногами еле-еле передвигаешь. Вот-вот они у тебя отвалятся. Оборачиваться небось совсем сложно стало? Так зачем ты нам такой друг нужен?
Матаго лишь тяжело вздохнул и опустил плешивую голову.
— Да, с волками ты нам помог, — продолжала давить ниссе, и я ей не мешал. Она лучше знает, как общаться с себе подобными. — Но основную-то работу сделали мы. Так что не дружба это будет, а так… Просто нахлебника себе приобретем. А у нас и так, вон, сколько голодных ртов. Денег прорва уходит, чтобы прокормить их.
Итта завела свою старую песню «об огромных расходах» и «об обжорах слугах». Если ее вовремя не останавливать, в мозгу может появиться дыра размером с кулак.
— Так что у тебя стряслось, Керван? — обратился я к матаго, который под давлением ниссе совсем поник.
— Прокляла Дрима мой дом, — грустно произнес старик. — Видать, поняла, кто вам помог, успела наложить проклятие перед смертью. Опустел цех. Мастера ушли, а новые еще не скоро появятся. Люди боятся. А еще жрецы эти чуть ли не каждый день приходят. Вынюхивают все время что-то… В прежние времена я бы справился с напастью… Но сейчас… В общем, не будет мне жилья на том месте…
Я мельком взглянул на ниссе. Та сидела на своей бочке, словно нахохлившийся воробей. Мрачнее тучи. И старика больше не клевала. По ее взгляду было ясно, что она прекрасно знает, как это — остаться без силы.
— Теперь жалеешь, что помог нам? — спросил я.
— Нет! — покачал головой матаго, и его взгляд гневно вспыхнул. — Старая Брима получила по заслугам! Эту тварь давно надо было изжить вместе с ее поганым семейством. Много горя они принесли, как людям, так и истинным, а также нам — первородным.
Кстати, ниссе тоже относила себя к первородным. Даже рассказала красивую легенду о сотворении мира, в который люди пришли самыми последними.
— Тогда зачем мы здесь? — нетерпеливо спросила ниссе. — Зачем позвал нас?
— По городу среди первородных пошли слухи о тебе, характерник, — произнес матаго. — Они просят встречи с тобой.
— Кто — они? — напрягся я, потому что почувствовал напряжение ниссе.
— Старейшины первородных, — ответила за Кервана возбужденная ниссе. Она спрыгнула с бочонка и приблизилась к матаго. — Что происходит, старик? Зачем мы понадобились старейшинам? С каких пор первородные ищут встречи с простым характерником?
— Ты лукавишь, полосатая, — покачал головой матаго. — Ты сама прекрасно понимаешь, что он не простой характерник. За многие столетия я впервые вижу такого сильного истинного. И его сила постоянно растет! Взгляни на себя. Ты меняешься! Ты наверняка за всю свою жизнь ни разу не ощущала в себе такую мощь!
— Чего они хотят? — спросил я, останавливая взглядом набравшую было полную грудь воздуха ниссе.
— Старый город умирает, — тяжело вздохнул Керван. — Оборотни убивают среди бела дня в центре города, хотя раньше они не вылазили из своих лесов. Ведьмы творят запретную волшбу ни на кого не оглядываясь. Одаренные Тенью люди набирают силу и власть. Они объединяются в ордены. Их жрецы и боевые маги принесли в этот мир магию смерти. Говорят, что даже король этих земель заражен этой мерзостью. Первородных осталось мало. Нас забывают и не чтят, как в древние времена. Кто-то из наших братьев и сестер оставили этот мир навсегда, а кто-то, как я, доживают свой век, словно призраки прошлого. Питаясь объедками…
— Мне, конечно, жаль, — пожал плечами я. — Но при чем здесь я?
Я взглянул на ниссе, но та потупилась и отвела взгляд. Хм… Кажется, я ощутил исходящее от нее сожаление и… сочувствие к своим собратьям. А еще ей, кажется, было стыдно за что-то. И, кстати, матаго прав — за последние недели Итта здорово усилилась. Она словно прогрессирует вместе со мной. Чем сильнее становлюсь я, тем больше силы набирает она.
— Значит, он еще ничего о себе не знает? — обернулся Керван к ниссе. — И ты ему ничего не сказала? Я ведь вижу, что ты поняла, кто он. Это ведь не простая связь. Он способен Преображать.
— Хм… — нахмурился я. — И кто же я, по-вашему, такой?
Ниссе подняла голову и взглянула на меня.
— По всем признакам, ты — ауринг.
— Первый рожденный за многие столетия… — кивая, добавил матаго.
— Это не из тех ли аурингов, которые были способны изгонять демонов куда подальше? — склонил голову набок я.
Откровенно говоря, эта новость заставила меня здорово напрячься.
— А еще способный преображать магические артефакты и зелья, а также древние ведьмачьи заклинания, — добавила ниссе, явно намекая на дух теневого змея, которого я поставил сторожить замок.
— А еще наделять силой превородных, которые
