– Но ведь есть одержимые люди, – проговорил Лейрон. – Борцы-одиночки.
– Поверь, правительница реально оценивает опасность, – сказал Стаф. – Убить графиню могут и во дворце. Однако осуществить эту акцию не так-то просто. Агенты службы контрразведки внедрены во все слои общества. На моей базе их не меньше полусотни. Кроме того, нельзя недооценивать Торнвил. Ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, что Октавию сопровождали только четыре мутанта.
– Я никого в лагере больше не видел, – произнес майор. – Пилоты катера не в счет.
– Система охраны гораздо сложнее, – пояснил тасконец. – Ранним утром в верхние слои атмосферы планеты вошли три тяжелых крейсера. Корабли зависли над Оливией. Точные координаты, думаю, указывать не нужно. Прибавь еще восемь специальных групп штурмовиков, расположившихся по периметру базы накануне. До центрального плаца машинам лететь меньше минуты.
– К тому времени мы завершили бы операцию, – заметил Грег.
– Согласен, – кивнул головой Энгерон. – Но уже через несколько секунд на лагерь обрушился бы шквал огня. Лазерные орудия судов перепахали бы поверхность вдоль и поперек. Уцелевших людей ждала ужасная мученическая смерть. Скажи, и зачем мне это надо?
– Разумная целесообразность, – догадался инструктор.
– Именно, – подтвердил Стаф. – Графиня тщательно взвешивает каждый свой шаг. Она прекрасно знает, что я лоялен к власти и обеспечу ей необходимую защиту. Так зачем везти с собой огромную свиту?
– А если ты не в курсе? – вымолвил Лейрон. – Горстка мятежных солдат и офицеров действует самостоятельно.
– Тогда я плохой руководитель, – ответил тасконец. – Владелец компании обязан контролировать подчиненных. Думаешь, случайно произошли изменения в составе дежурных смен…
– … и удвоились посты у ворот и на пропускных пунктах, – добавил майор.
– Правильно, – проговорил Энгерон. – Были предприняты и другие, не бросающиеся в глаза мероприятия.
– Понятно, – улыбнулся Грег. – Никогда не нужно делать скоропалительных выводов.
– Совершенно верно, – сказал Стаф. – А вообще в политику лучше не соваться. «Грязное», беспринципное занятие. Нет ни законов, ни правил, ни обязательств. Тебе улыбаются в лицо и тут же за спиной строят козни. Правители заключают долгосрочные соглашения и нарушают их буквально на следующий день. Я стараюсь не поддерживать ни один блок. Для меня главное – бизнес.
– Непременно прислушаюсь к твоему совету, – произнес инструктор.
Мужчины на прощание обменялись коротким крепким рукопожатием. Покинув кабинет начальника, Лейрон быстро спустился по лестнице и направился к казармам второго уровня. Скоро туда должен подойти представитель барона Эльзанского. Правитель Цекры хочет арендовать на год целую роту солдат. Сумма получается внушительная, но Флевил не скупится. Значит, отношения с графом Яслогским опять обострились до предела. И все из-за какой-то крошечной планеты на границе двух государств.
Впрочем, это скорее повод, чем причина. Дворяне просто ненавидят друг друга. Старая вражда, передающаяся из поколения в поколение. Подобные конфликты – не редкость. На просторах бывшей империи то и дело вспыхивают жаркие, отчаянные стычки. Потеряв три-четыре корабля, противники отступают в родную звездную систему.
Но порой кто-то рискует и вторгается на чужую территорию. На масштабную десантную операцию сил не хватает, и властители прибегают к помощи наемников. Воинов бросают в самое пекло сражения. Обычно подразделения погибают полностью.
Энгерон получает причитающуюся ему компенсацию, а правитель, арендовавший бойцов, таким образом наносит максимальный ущерб экономике неприятеля. Все довольны достигнутым результатом. Об убитых солдатах и мирных гражданах властители не вспоминают. Собственные интересы гораздо важнее человеческих жизней.
Андрей очнулся, открыл глаза, огляделся по сторонам. Он лежал на узкой кровати в маленьком светлом помещении.
Бледно-розовые стены, белоснежный потолок, на полу ворсистое желто-коричневое покрытие. Несмотря на плотные жалюзи, лучи Сириуса все же пробивались в комнату. Кондиционер с трудом поддерживал нужную температуру в палате.
Слева от землянина, в углу, в крошечной нише размещался санузел и раковина. На специальной перекладине висело длинное полотенце. Волков по привычке резко сел. Голова сразу закружилась. Чтобы прийти в себя потребовалось несколько секунд. Юноша откинул покрывало и встал. Одежды на нем не оказалось. Грудь опоясывала тугая повязка.
Андрей кое-как добрел до туалета и вскоре поплелся назад. В теле чувствовалась неестественная слабость. Схватка с мутантом не прошла для землянина бесследно. Чистота постельного белья удивила Волкова. Значит, прежде чем принести невольника сюда, его тщательно отмыли от грязи и крови.
Юноша лег на кровать и блаженно вытянул ноги. После трех месяцев непрерывных кроссов, походов и переноски тяжестей – это ни с чем не сравнимое наслаждение. Тишина, покой, умиротворение. Нет ни грозных окриков сержанта, ни грубых ругательств товарищей, ни частого топота ботинок по бетонному покрытию дорожек. Андрей словно попал в рай. Даже не верилось, что еще вчера он преодолевал высокие преграды, отрабатывал удары на манекенах, ползал по лужам.
Вспоминать о поединке с крензером землянин не хотел. Слишком много допущено ошибок. Если Стаф Энгерон заинтересуется чудесной победой Волкова, скрыть правду будет необычайно сложно. База наемников нашпигована голографическими камерами. Вопрос в том, что сумела снять аппаратура?
Юноша тяжело вздохнул. За полтора года рабства Андрей четко усвоил – чем меньше говоришь, тем лучше. Эссене был прав, о месте своего рождения и Астине Бранбенлине надо помалкивать. Мать Волкова не зря семнадцать лет назад бежала на Землю. Наверняка у юноши есть в империи могущественные враги.
Дверь в палату плавно отъехала в сторону, и в помещение вошел врач. Андрей сразу узнал мужчину. Тот же самый тасконец, что обследовал его перед отправкой в лагерь. На вид доктору лет пятьдесят. Смуглая, загорелая кожа, русые, с редкой проседью волосы, прямой нос, заостренный подбородок, чуть раскосые карие глаза. Взглянув на пациента, мужчина сказал:
– Похоже, вы неплохо себя чувствуете, молодой человек. Это радует.
Землянин не стеснялся наготы, но машинально набросил на тело покрывало и сел.
– Правый бок ноет, и голова кружится, – после паузы произнес Волков.
– Неудивительно, – улыбнулся врач. – У вас сломано ребро и сотрясение мозга.
– Довольно странное обращение к рабу, – иронично заметил юноша. – Вы чересчур вежливы.
