Правда, в таком спокойном сидении нашлись и свои минусы. Главный – эвакуировали далеко не первыми как наименее пострадавших (раненых танкистов и десантников собрали раньше). Три наши дивизии уходили последними, оставаясь в обороне, на тот случай, если противник вдруг изыщет резервы и надумает помешать. Зато увидели, как взорвалась гора. Не вся, конечно, но оставленные внутри заряды были достаточно мощными, чтобы превратить тысячелетия назад потухший вулкан в действующий. Пускай всего на несколько мгновений, пока инициированная взрывчатка не выжгла все, что могло, и многое из того, что не могло гореть. Но все же зрелище получилось впечатляющим.
Когда прилетели челноки, мы уже оставались последними, кого еще не эвакуировали. Тот, что забирал меня, естественно, пилотировала Гинтири. Я, понятно, сразу перебралась на место стрелка.
– Ну как? – спросила напарница.
– Понятия не имею, – честно ответила я. – Большую часть операции просидели в обороне. Такое впечатление, что не мы высадились на планету, а наоборот.
– Вот и хорошо, – заявила ашу. – Убьют еще без меня где-нибудь на поверхности, что я потом делать буду?
Позже из слухов выяснилось, что операция провалилась. Объект захватили и уничтожили, но он оказался совсем не тем, который искали. И, учитывая понесенные потери, высадка действительно была проведена зря. Гору и с орбиты можно было разнести в щебенку, с куда большим эффектом и меньшими затратами.
Споркил. Капитан линкора
Еще не успели вернуться челноки, а по кораблям уже поползли слухи. Как говорил древний поэт: «Нет загадочней явления в природе, чем слухи. Они летят быстрее звука со светом, и объяснить их скоростей не сможет ни один ученый муж». Поэт оказался прав. Свои стихи он писал еще тогда, когда самым быстрым средством передвижения являлся парусник. Прошли тысячелетия, мы сами теперь летаем быстрее света, а слухи все равно всегда на шаг впереди. И ученые по-прежнему бессильны объяснить природу этого явления.
Даже капитанам линкоров не сообщили цели операции, но уже весь флот знал, что она провалилась. А ведь служба безопасности, которая все и организовала, пригнала три собственных корабля типа линкора, и ее представители вообще ни с кем не контактировали сверх необходимого. Не помогло, все равно весь флот знал.
Моему экипажу еще повезло, потери были из самых низких. На некоторые линкоры вообще почти никто из десанта не вернулся. Всему виной запрет службы безопасности на орбитальные бомбардировки и секретность. Понимай мы, ради чего это затевалось, возможно, смогли бы избежать части потерь. Неизвестно, узнали бы о настоящей цели операции, если бы она увенчалась успехом, но теперь, когда провалилась, точно покроют всеми грифами секретности, какие только есть. Поэтому безопасников никто и не любит. Вернее, в том числе и поэтому. На самом деле причин немало. Любой капитан скажет, что в их делах лучше не участвовать, даже в качестве корабля огневой поддержки.
Споркил. Капитан линкора
Когда я находился на мостике, неожиданно загорелся экран связи. Не после того, как приняли сигнал вызова, а сразу, без каких-либо действий со стороны команды. Это могло означать только одно: произошло прямое подключение. Так всегда бывает, когда по ту сторону канала находится кто-нибудь из Арбитров. Их самих никто и никогда не видел – ни лично, ни посредством связи, экран просто светится матово-белым. С ними можно только говорить, да и голос принадлежит не самим загадочным властелинам галактики, а автоматическому переводчику, при всей их нелюбви к мыслящим машинам.
– Хочу сообщить радостную весть! – прозвучало с экрана.
– Война закончилась? – с иронией спросил я.
Умеют или нет Арбитры различать и правильно понимать интонации и знают ли, какую дополнительную информацию те несут, никто толком не представлял, но одно было известно достоверно: реагировать на такие вещи они никогда не реагируют. Если не показывать эмоции другим ожу и особенно ашу считалось хорошим тоном, то на Арбитров это правило никак не распространялось, а понимают ли они или нет, никого особо не волновало.
– Нет, но приближается к концу, – ответил тем временем невидимый собеседник по ту сторону экрана.
Как сказал последний император: «Опасайтесь Арбитров, приносящих хорошие новости». Он тогда уже не был императором, но фраза внесена в список его великих изречений. У меня сразу же возникло ощущение, что это именно тот случай. По какому-то наитию взял и переключил трансляцию на систему внутреннего оповещения корабля, чтобы весь экипаж услышал «хорошие» новости.
– Наступил переломный момент, – звучало из-за матового экрана. – Одна из колоний дзыниров откололась от их империи и готова воевать на нашей стороне. Твой корабль ближайший к их флоту, всего день пути до соединения.
В очередной раз убедился, что император был прав. Весть действительно оказалась «хорошей». Неужели Арбитры в самом деле считают, что мы должны обрадоваться?!
– Ни один ожу или ашу не станет воевать на одной стороне с предателями, – заявил я. – При обнаружении любой их корабль будет объявлен приоритетной целью и уничтожен.
Арбитр, что сообщил мне «приятную» весть, надолго замолк. Можно подумать, он ожидал другой реакции. Нас когда-то победили именно из-за предательства колоний, и мы не собирались этого прощать или забывать. Ни своим, ни чужим. Есть те, кто утверждает, что в любом случае проиграли бы, лишь продлив агонию, но их мнение никогда не было популярным.
– Ты не можешь отвечать за весь свой народ, – наконец снова заговорил Арбитр.
– Я могу! – раздалось у меня за спиной.
Это была Гинтири. Оказывается, как только услышала трансляцию по внутренним коммуникациям, сразу же помчалась на мостик. Даже переодеться толком не успела, просто натянула комбинезон поверх своих украшений из жидкого золота (странная мода ашу).
– Именем своего предка Зинкора Двенадцатого, известного еще как Зинкор Великий и Зинкор Последний, объявляю, что любой корабль предателей должен быть избран приоритетной целью и уничтожен. Любой представитель их расы, обнаруженный за пределами родной планеты, тоже. Рожденным ковыряться в грязи нет места среди звезд!
Гинтири сделала небольшую паузу, после чего добавила:
– Император сказал моими устами. Ашу и ожу услышали.
Как только она закончила говорить, я нажал клавишу экстренной связи. Запись с новым императорским указом ушла в пространство. Вот за это потомков последнего императора с их привилегиями и терпят. Теперь Арбитры могли делать все что им заблагорассудится, но отменить слово давно умершего, однако все еще живого императора у них нет права. Сами когда-то подписались под таким договором и уже несколько раз нарывались на последствия.
