— Видел. Ничего сложного. — Юнец вытащил мину из укупорки и повертел ее в руках. — Так. Вот этой частью она бьется о землю, значит, бросают ее перьями вниз.
— Может, все-таки не надо? Еще взорвется! Ты ж сам никогда не пробовал! — едва не плача от жалости к себе, взмолился Тиль.
— Все правильно. А ну, замолчи! — драконид на выдохе с силой послал железную рыбину в глядящую на проплывающие низкие облачка трубу. Миномет вздрогнул, рявкнул и выплюнул оперенный снаряд в небо.
Песнопевец выпучил глаза и схватился за уши. Да и сам Марат, открывший было рот, чтобы сказать какую-нибудь подходящую к случаю красивую фразу, так и остался стоять, распахнув пасть и оскалив клыки.
Мина ушла далеким перелетом и грохнулась посреди леса, дождем осколков сшибая кору и ветки с окрестных деревьев.
— Его как-то наводят, — подсказал сказитель, оглушенно мотая головой. — А ты не умеешь!
Это было чрезвычайно ценное замечание, а главное — своевременное. Всадники, конечно, ожидали начала обстрела, но, похоже, такой досадный промах немало удивил их. Испуганные взрывом кони попятились, и в этот миг кто-то из нападавших заметил самозваный минометный расчет. В это время драконид как раз изучал матчасть трофейного орудия, вернее, беспорядочно крутил попавшееся ему на глаза колесико, регулирующее угол наклона ствола.
— Я понял! — орал он, едва разбирая собственную речь. — Чем выше труба, тем ближе падает мина. Проще простого! Вот смотри, — он схватил очередную железную рыбину.
— Нет! — завопил Тиль. — Не надо! Я не смогу больше петь! — Он рванулся прочь к ближайшим кустам.
И вовремя. Обнаружив нежданную опасность на фланге, всадники развернулись и устремились в атаку. Марату показалось, что у него вспотела чешуя. Десятки верховых, обнажив длинные кривые ножи, мчались на него, возбужденно горланя, и все как один жаждали крови. Он закричал в ответ и, наконец, швырнул мину в ствол. Тот вновь резко вздрогнул и гаркнул, посылая в небо оперенную смерть.
Прямо сказать, драконид выбрал неправильный угол возвышения ствола, но как раз в тот миг, когда убийственный снаряд рухнул наземь, в этом месте оказались пришпорившие коней всадники. Рой осколков косил и людей, и ни в чем не повинных коней. А главное — ободренный успехом юнец уже забрасывал в ствол третью мину. Атакующие смешались, рванули в стороны, теряя бойцов, и, главное, — энергию натиска. А следом с горы вдогон им ударили автоматы: воспользовавшись моментом, Заурбек повел отряд в наступление.
— Бей их, гони! — кричал он, выцеливая мечущихся из стороны в сторону, точно испуганные блохи, всадников. Те уходили без остановки, но умело: маневрируя, чтобы уменьшить потери.
— А ты молодец! — проникаясь невольным уважением к дракониду, крикнул горец. — Шайтан-трубу захватил.
Марат не слышал прежде этого названия, но звучание слова ему понравилось.
— Э, смотрите, а это кто там?! — Он увидел выбредающего из лесу старого конягу, к задней луке седла которого был привязан человек. Конь брел не спеша, но пленник, хоть и бегом, едва поспевал за ним.
— Э, ты кто? — вновь готовясь открыть прицельный огонь, прикрикнул Заур.
— Караванщик, — падая на колени от усталости, чуть шевеля губами, отозвался несчастный. — Отвяжите меня от этой скотины, прошу вас!
* * *
Джуниор включил связь.
— Новое корыто вызывает старую лохань! О, великий и ужасный наследник и продолжатель династии Нолланов, как себя чувствуешь на этой старой пиратской посудине?
— Пока все нормально, Сикорский, — нарочито серьезно ответил Эд. — Обследую внешнюю обшивку.
— Как твои успехи? — штурман хлопнул Наташу по филейной части, отправляя киборга за новой чашкой великолепного гранулированного кофе.
— На удивление неплохо. — Голос командира шлюпа звучал озадаченно. — Есть следы от метеоритного дождя, но, судя по отметинам, он едва зацепил платформу.
— Ты хочешь сказать, что по станции не стреляли?
— Или не стреляли, или не попали, или, что было бы самым неприятным, навернули зарядом сильного электромагнитного излучения. Тогда вся начинка — просто куча металла.
— Электронный ключ уже опробовал? — Потомок шляхтичей начал проникаться азартом, с каким его предки охотились на диких вепрей.
— Еще нет. Внешний приемник поврежден метеоритным дождем.
— Тогда к модулю управления лучше подлетай на ранце, мало ли какие медвежьи капканы ставили на модульные платформы в древности. — Он кивком поблагодарил услужливую кибермисс и глотнул обжигающий напиток. — Черт возьми, ради одного такого кофе стоило лететь на Землю! Кстати, ты хоть представляешь себе, как выглядит медвежий капкан?
— Не особо, — буркнул Четвертый. — И не вздумай там прикончить остатки банки, пока я тут болтаюсь в невесомости!
— Можешь не сомневаться, остатки банки я не трону. Я всю ее в первозданной жестяной красе оставлю тебе. — Он с наслаждением сделал еще один глоток. — А ты, просто на всякий случай, держись там подальше от всего.
— Спасибо, надоумил, — усмехнулся младший Ноллан. — Все, подхожу к модулю управления. — Связь на мгновение прервалась. — Джуниор! — голос командира экспедиции вновь появился в динамике. В нем слышалось ликующее торжество.
— Что, все же капкан?!
— Вот ты заладил! Ключ работает! Даю картинку.
На мониторе высветилась плита шлюзовой камеры, плавно и неспешно отходящая в сторону.
— Чувствую себя кладоискателем, нашедшим выброшенный на берег испанский галеон.
— Почему галеон?
— На них возили золото, — пояснил Ноллан, — дукаты, пиастры, дублоны и древних языческих идолов.
Между тем внешняя дверь шлюзовой камеры закрылась за спиной охотника за сокровищами, запуская ритуал «очистительной церемонии». На вмонтированном в стену табло прыгали какие-то огоньки, высвечивались загадочные цифры и иероглифы.
— Как думаешь, что оно делает? — встревоженно поинтересовался командир экспедиции.
— Что тут непонятного?! — усмехнулся Сикорский. — Пока система моет и окуривает благовониями твой скафандр, паспортный контроль выясняет, кому принадлежит эта шкурка.
— То есть если оно меня не опознает, то не впустит?
— Вероятнее всего, — подтвердил Джуниор. — Тут речь о том, прибьет оно тебя сразу или пошлет запрос на Землю. Если первое, то еще ничего, ну, в смысле, ничего не останется. А вот если второе, будешь ждать, когда прилетит очередной Мао и вытащит тебя из стального шкафа. Но ты не беспокойся, к началу бойни в Китае проживало более двух миллиардов человек, пока оно всех прощелкает, ты успеешь состариться.
