На полках располагалось завидное собрание алкоголя. Был там и итальянский вермут, и двухцветный ликёр, джин с забавным человечком на этикетке и двенадцатилетний виски, каховские коньяки… Такой сказки Сайгон в жизни не видал, только слыхивал, да и то не верил.
Крыга извлёк ноль пять «Русской» и пивную бутылку, законопаченную чем-то вроде сургуча, – это, надо понимать, и есть перцовка местного разлива. Выглядит не очень аппетитно. Надо было соглашаться на довоенную водку, ну да что уж теперь…
В качестве закуски были предложены пампушки и маринованные грибы.
– Сальца бы! – рискнул Сайгон: авось и обломится, а?
– Издеваешься? – наморщил лоб Крыга, серые глаза его полыхнули злым огнём.
– Я слышал… – растерялся Сайгон.
– Я тоже слышал. Но есть только грибы какие-то, хрен его знает какие. И пампушки из кукурузы. Зато чеснок натуральный.
Выпили. Повторили. И тут же закинули в себя по третьей.
– І як ти зробиш це?[39] – Крыга не закусывал, лишь кривился и занюхивал своим длинным усом.
– То вже моя справа![40] – Сайгон тоже демонстративно отказался от пампушек, хотя ему жутко хотелось их попробовать. Тем более что перцовка оказалась ядрёной. От неё во рту бушевал пожар.
– Саме так, синку, саме так…[41]
Внезапно Сайгон разозлился. Да что ж это такое, а? Фидель его называет малышом, Крыга – сынком. Он что, так молодо выглядит?! Да у него самого есть сын!
– Нужно что-нибудь для операции?
Сайгон задумался. Если бы он знал…
– Да. Ещё бутылка перцовки. И пампушки возьму. Аппетитно выглядят.
Крыга положил ладонь на Библию:
– Хорошо.
* * *
Так он и стоял посреди туннеля: в одной руке пузырь перцового самогона, в другой – мешок с чесночными булками. Отличная амуниция для атаки на монстров, которых нельзя расстрелять из АК! Собственно поэтому Сайгон и не попросил автоматического оружия. А смысл? Прикормить мутантов?
За спиной – ствол НСВТ и полтора десятка сечевиков. Для поддержания боевого духа. Напрасно, это вовсе не обязательная мера, вполне хватило того, что в случае побега спутников Сайгона подвергнут мучительным пыткам, затем убьют, потом разыщут беглеца и сделают ему больно, а в итоге… ну, понятно. Если же Сайгона постигнет неудача и он останется жив – смотри предыдущий вариант с пытками и так далее. Если погибнет – идеальный для него расклад, но спасателям всё равно каюк.
Один за всех и все за одного.
А всё из-за Лектора! И чего он такой брюнет?
Сайгон отлично видел в темноте, спасибо телепату с Шулявской. А сечевики – нет. И то, что чужак не спешил воспользоваться фонарём, карбидкой или плошкой, их нервировало. Как бы не открыли огонь из зенитного пулемёта – чтобы вспышками подсветить Сайгону тропу. С этих умников станется. Кошевой, который лично вызвался сопроводить добровольца до блокпоста, – ещё тот интеллектуал, по пути всё расспрашивал о семейном положении парубка в шляпе.
– Вдовец, – буркнул Сайгон и добавил: – Тёмная история. Отравление, смерть в корчах…
Теперь Гильзу оставят в покое, если он правильно понял выражение лица кошевого.
Дело было вечером, делать было нечего…
Сайгон окончательно запутался в том, какой сегодня день недели, какое число и что за время суток. Зима 2033-го, верно? Рождество уже было? На Святошине, где электричество отключают и включают по графику, как-то проще ориентироваться. И календарь ведётся. А вот в туннелях, где всегда темно, или на чужих станциях, где свои законы и правила…
Ага, вот и боковой коридорчик. Надо же, как-то слишком быстро дошёл. И куда, спрашивается, спешил? На собственные похороны опаздывал?
Тишина. Обычно в метро звуков – вагон и маленькая тележка. Крыса бежала, хвостиком махнула, кабель оборвался, кому-то голову разбил… или чихнул кто, или скрипят тюбинги под жуткой массой породы, или…
А тут – будто бы иржа-мутанты не только металлами питаются, но и звуками.
– Эй, ау? Нет никого? Ну и ладно, я позже зайду.
Сайгон двинул по коридорчику с бутылкой и пакетом наперевес. Пить и есть почему-то не хотелось. Начисто вот отшибло желание. Хотя наркомовские сто граммов не помешали бы. Для храбрости.
Перед глазами всплыло лицо Светки. Сквозь улыбку явственно читался укор: «Что же ты, дорогой супруг, делаешь? Тебе что, больше всех надо? А о сыне ты подумал?».
«Именно о нём и подумал, любимая. И когда Харона оставил в живых, тоже о сыне думал. И когда записку тебе передавал с предупреждением о грядущей войне, о ком думал, как не о сыне? А зачем с командой психопатов иду к Днепру? Ради гармошки и блюза? Ради папочки, который бросил меня в раннем детстве?.. И ради этого тоже, дорогая. И ради этого тоже… Но вдруг получится прорыть туннели? И войны не будет, а будут новые поселения?.. Какой мне с того интерес? А такой, любимая, что поселенцам нужно что-то жрать, и кто первый преподнесет им хомячков на вертеле, тот и молодец. Конкуренты не дремлют, любимая!»
«Ну и дурак же ты, Сайгон. Какой же ты у меня дурак». Светка улыбалась.
Это уж точно. В одной руке бутылка, в другой – пакет. И как тебя, Серёженька, после этого назвать?..
Лицо Светки исчезло. И Сайгон остался один на один с целым выводком мутантов цвета ржавчины.
* * *
Их было шесть штук. По головам точно считать не стоит ввиду отсутствия голов.
Шесть бесформенных комков разных оттенков ржавого – от оранжевого и жёлтого до тёмно-бордового. Все разные. Особые. Выползки и пацюки – точные копии друг друга. Ну, с вариациями. А эти…
У этих существ не было глаз, не было ушей и ртов. Конечностей Сайгон тоже не заметил. Больше всего они были похожи на большие кучи… ну, того самого. Это ж какую животину так перекрутило радиацией и бактериологическими прививками? Есть версии? У Сайгона – ни единой.
В туннеле не осталось кабелей и металлических шкафов – мутанты всё сожрали. Стены покрывал ржавый налёт, довольно твёрдый и упругий на ощупь, будто резиновый. Если бы Сайгон перед походом не закинул за ворот три по сто перцовки, он ни за что бы не прикоснулся к стене. Но ведь закинул, спасибо гетману. Святошинец посмотрел на непочатую бутылку и вздохнул. Пожалуй, пока бы надо воздержаться…
К его великому облегчению, мутанты не проявляли к нему интереса. То ли сговорились игнорировать человека, то ли действительно не замечали. Они были очень заняты. Чем? Если Сайгон правильно понял, то они… спаривались, если так можно сказать о действии, которое производят шесть особей одновременно.
Репродуктивный процесс требует предельной концентрации. За этим интересным занятием лучше бы никого не заставать, Сайгон по себе знает. Однажды Митька Компас с флягой наперевес решил заглянуть к товарищу с особым предложением. В итоге Митька лишился зуба, а Сайгон – закадычного собутыльника. Потом они помирились, но осадок остался.
