Но он был здесь не для того, чтобы строить предположения. Он был здесь для того, чтобы действовать.
– Каков был заряд? – спросил Гартман. – И где произошел взрыв?
Штерн снова глянул на приборы и быстро, не глядя на командира, ответил:
– Не очень велик. Думаю, пятьдесят… максимум шестьдесят килотонн. Скорее граната, чем бомба. Но взрывов было несколько.
– Несколько? – с тревогой повторил Гартман.
Штерн судорожно глотнул воздух и наконец поднял глаза на командира.
– Как минимум, три-четыре. Может быть, даже больше. Не могу точно сказать. Большая часть приборов повреждена.
– И куда били? – прохрипел Гартман.
Штерн вздрогнул, словно от удара, и попытался вдавиться в синтетическую обивку своего кресла. Сидевший рядом Бройер в это время убрал наконец руку от глаз и смотрел теперь то на соседа, то на командира. «Судя по выражению лица, – сердито подумал Гартман, – он все еще не может сообразить, что здесь произошло!» Чем он провинился, за что ему дали этих болванов?
– Примерно… В десяти километрах отсюда, господин лейтенант, – пролепетал Штерн, не отводя глаз от приборной доски. – Дойц. Недалеко от моста. Видимо, он разрушен.
– Ч-ч-черт! – Гартман укоризненно посмотрел на выгоревшие экраны, словно обвиняя их в том, что не может получить точных сведений о происходящих наверху событиях. – Есть еще неприятные новости? – мрачно поинтересовался он через некоторое время.
– Небо кишит дисколетами, – тихо произнес Штерн. В голосе техника снова сквозил страх.
– И о чем же это говорит? – осведомился командир своим обманчиво спокойным, вкрадчивым тоном. Именно этого тона люди, имевшие сомнительное удовольствие работать под начальством Гартмана, почему-то боялись больше всего.
– Точно не знаю, – неуверенно ответил Штерн. – Большинство приборов отключилось; чтобы аппаратура заработала снова, понадобиться несколько часов. Но когда я последний раз смотрел на экран, кораблей было самое малое пять-шесть.
– Пять-шесть, – негромко повторил Гартман.
Его лицо стало озабоченным. За свою более чем полувековую службу здесь Гартману никогда не приходилось видеть над городом больше трех летающих тарелок одновременно. И уж точно ни одна из них не сбрасывала бомб на пустые дома.
– Наверху все еще жарко? – спросил он.
– Сейчас нет, – доложил Штерн. – Но похоже, дисколеты еще здесь: радары дальнего слежения их пока не засекли.
– Весьма остроумно, – съязвил Гартман и повернулся к другому технику.
Бройер отвел взгляд и сделал отсутствующее лицо. Штерн, заметно нервничая, поминутно облизывал сухие губы.
– Оказывается, вы еще на что-то годитесь, Штерн! – насмешливо продолжил командир. И вдруг резко перешел на серьезный тон. – Мне все это очень не нравится. Разбудите Лемана и Фельса. Пусть они выглянут наружу.
– Так ведь излучение… – начал было техник.
– Ваше мнение меня не интересует! – прорычал Гартман. – Включить побудку!
* * *
С потолка непрерывно сыпалась пыль. То и дело слышались взрывы. По доносившимся звукам можно было предположить, что скоро на головы обрушится весь город. Черити не могла понять, зачем моронам потребовалось так утруждать себя? Зачем мелочиться? Что беречь, ведь город и без того разрушен? Сбросили бы одну-единственную водородную бомбу, и ищи-свищи тогда этих самозванцев, спасителей планеты. Но удача не оставляла беглецов. Кайл, видевший в темноте не хуже кошки, привел их к допотопному вагону метро, уже пятьдесят лет одиноко ржавевшему здесь. Едва они успели протиснуться в дверцы, как туннель над головами стал рушиться. Взрыв показался не особенно сильным. Но, как часто бывает, именно этот незначительный удар и вызвал обвал развороченного многочисленными взрывами подземного свода. В какой-то момент Черити показалось, что они гибнут. Тонны бетона и земли в лепешку раздавили переднюю половину вагона. А после наступила тишина.
– Что это они, черт возьми, там вытворяют? – донесся из темноты голос Гурка.
Никто не ответил. Черити снова, уже в который раз, посмотрела на счетчик Гейгера. Маленькая красная стрелка прибора стала теперь единственным источником света. Излучение еще не достигло смертельных пределов, но дела были плохи.
Хотя в наступившем мраке, как и все остальные, Черити ровным счетом ничего не видела, ей почему-то показалось, что Кайл смотрит на нее.
– Кажется, ваши друзья сильно озабочены тем, что не могут нас поймать, – сказала девушка.
Кайл ничего не ответил, а Скаддер с другого конца вагона добавил:
– Да уж. Я вот только никак не пойму, за кем все-таки они гоняются?
– За мной, – ответил Кайл.
– И именно ради этого они загадили радиацией половину города? – с сомнением спросила Черити.
– Это излучение быстро исчезает, – возразил мега-воин, – уже через пару дней опасности не будет.
– Через пару дней? – невесело усмехнулся Скаддер. – Если до этого ничего не произойдет. Знаете что? Давайте-ка пока останемся здесь.
– Да прекрати же, Скаддер, – вяло воспротивилась Черити. Она снова повернулась туда, откуда доносился голос Кайла. – Что же стряслось, почему они так хотят вас прикончить?
– Трудно сказать, – ответил Кайл. Черити слышала, как он встал и начал с чем-то возиться. – Как мне кажется, они недовольны тем, что я не позволил себя уничтожить.
– Ну, это дело поправимое, – съязвил Гурк. Кайл не пытался возразить.
Вдруг под потолком вагона вспыхнул мутный желтый свет. Черити подняла голову и с удивлением обнаружила, что Кайлу удалось включить один из старых фонарей. Только теперь, при мрачноватом свете допотопных, полувековой давности, люминесцентных ламп стали видны все масштабы разрушения. Потолок тоннеля уже рухнул, а камни и земля все сыпались и сыпались. Люди, нашедшие спасение в небольшом полураздавленном вагончике, были зажаты в тиски. Надежды выжить почти не осталось.
Кайл встал и занялся второй лампой, пытаясь пробудить ее к жизни. Скаддер, поджав колени, сидел на полуразвалившейся пластиковой скамье, мрачно наблюдая за движениями мега-воина; Нэт хлопотала возле дочери Барлера, с застывшим лицом прислонившейся к стенке вагона: пришлось помассировать Элен болевшую ногу.
Странный, пустой взгляд раненой девушки очень не нравился Черити. Она встала, подошла к спутницам, озабоченно склонилась над Элен.
– Эй, ты в порядке?
Та не отреагировала, зато Нэт повернулась к Черити и слегка покачала головой. Да, с Элен явно что-то неладно. В который уже раз с тех пор, как они бежали из Парижа, Черити признавалась себе, что допустила большую ошибку, взяв девушку с собой.
