Сейчас ситуация стала особо напряженной. Участились случаи исчезновения серплов. В средствах массовой информации постоянно муссируют тему человеческого заговора. В общем, особого мира между нами нет и не было. Бабушка говорит, что когда-то все было по другому и с нежностью вспоминает о своем бойфренде юности, который был серплом.
Рядом со мной, на пустующее место, присел мужчина в белом костюме и шляпе. От него так резко пахло парфюмом, что меня замутило. Обернувшись на него я застыла. Мужчина кивнул мне в знак приветствия и на все его бледное лицо растянулась улыбка, словно он встретил друга, которого не видел уже лет сорок.
Вдруг громыхнуло, и я сразу забыла о неприятном соседстве. Резкий звук взорвал воздух и, кажется, мое сердце взорвалось вместе с ним. Бодд поднял свою ладонь и сделал знак обращаясь к Кейлу: ты покойник. Я всцепилась в кресло пальцами так, что натянутая кожа стала бесцветной. Казалось душа вышла из меня. Я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть, даже пошевелиться не могла.
Кейл проигнорировал его, он был как всегда невозмутим, сосредоточен: была цель и был Кейл. Больше, в его мире, сейчас не существовало ничего. Каждый изгиб его тела говорил о том, что он в игре, готов к старту, к победе. Уверенна: у себя в голове он прокручивает картинки своей победы, как брызги шампанского взлетают в воздух, и он получает чек на круглую сумму.
А я не замечала ничего кроме безумного блеска в глазах Бодда. Мне было страшно, и это был животный страх, когда все мое существо предчувствовало недоброе.
Старт. Бешеный визг шин и тонны вонючей пыли, клубами рванувшей вверх, поглощая гонщиков. Звук ревущих двигателей стал удаляться, и когда облако рассеялось, я впилась взглядом в огромный экран, не переставая кусать свою нижнюю губу и раскачиваясь в кресле, словно пытаясь хоть как-то успокоить себя.
Кейл лидировал. Он был создан побеждать, в этом весь он. Я нервно кусала губы, и задерживала дыхание каждый раз, когда он выделывал очередной пируэт, пролетал над пропастью в идеальном сальто. Вот, сзади приблизился другой гонщик, под номером пять. Для меня они были не более чем цифры на треке. Из облака грязной пыли, словно из неоткуда, появился Бодд и резко приподнявшись на байке, четким ударом ноги, обутой в массивные черные ботинки, сбил «пятого» с байка.
Толпа взорвалась радостным криком, словно опьянев от зрелища. На экране мелькнул зеленый шлем «пятого», его байк врезался в выступ скалы, и парень отлетел на несколько метров прямо на трассу. На экране крупным планом показали его тело, распластанное на острых камнях; кровь на рыхлой земле и кость торчащую из правой голени.
Я приподнялась со скамьи, чувствуя что ни жива, ни мертва, а многотысячная толпа застыла в ожидании. Я закрыла рот руками, когда он попытался отползти с дороги, и, в последний момент, раздался яростный рев мотора, экран разделился на две части: первая показывала его с расстояния в метр, а другая, прикрепленная где-то на его шлеме, открывала нам то, что видел гонщик. Защитное стекло его шлема разбилось и камера выцепила его взгляд в ту секунду, когда на него наехал гонщик под номером «21».
Большой экран оросился его кровью, вторая половина показывала расчлененное пополам тело. Верхняя часть валялась у обочины разбросав руки, как сломанная игрушка. Вторая половина, а точнее то, что осталось от его ног, завернутых в кровавый узел, все еще лежала посередине. Я запищала от ужаса, дрожь была такая, что зубы стучали, а толпа орала, словно взбесившаяся.
Следующий гонщик вылетел на трассу и увидев остатки тела, попытался увести свой мотоцикл в сторону и потерял управление. Семнадцатый номер ударился о заграждение и закрутился в воздухе, сбивая на своем пути еще троих: четвертый, двенадцатый и пятый. Толпа заревела еще громче: восторженно и злорадно.
Во рту появился соленый омерзительный вкус крови от того, что я прикусила губу. Большой экран показал крупным планом лицо Бодца, его смеющиеся глаза, и только сейчас я поняла, что меня в них так пугало. Они были темного цвета, почти черные, словно крысиные глаза-бусины. Белая кожа и острый маленький нос. Он выглядел жутко. Крупный рот Бодца растянулся в ликующей ухмылке, и он сделал резкий маневр прижимаясь к Кейлу.
Они приблизились к той части трассы, где я могла видеть их самостоятельно. Кейл подпрыгнул на трамплине, и я закрыла глаза руками, словно пыталась спрятаться от кошмара, но не смотреть было еще страшнее. Я открыла их, в тот момент, когда Кейл, прокрутившись в воздухе три раза, приземлился подкинув руки к верху, зрители в экстазе заскандировали его имя. Кейл засмеялся, поглощенный моментом, ликованием толпы и секунда замешательства оказалась роковой.
Сзади, на него приземлился Бодд, сбивая Кейла. Их мотоциклы сцепились вместе кружась в смертельном танце. Клубы пыли застилали видимость. В следующую секунду я осознала, что это вовсе не пыль, а черный едкий дым. Вдруг раздался взрыв, и языки пламени прыгнули к небу, стараясь лизнуть облака.
Я закричала, это был ужасный звук, нечеловеческий, он рвался из груди и легких, раздирал мою гортань, вырываясь наружу. Я поняла, что не могу вдохнуть, задыхаюсь, и слезы текут по щекам, пока я пробивала себе путь к арене, сквозь ублюдков. Было тихо, толпа замерла и умолкла на мгновение, даже стадо падких на зрелища выродков затаило дыхание.
Не чувствуя ног, я неслась вниз, через них, перепрыгивая через заграждение к Кейлу. Не знаю откуда в моем тщедушном теле появилось столько силы, но я смогла вырваться из лап здоровенного охранника, который пытался меня схватить, оставив в его руках куртку. Истошно выли сирены спасателей, разрезая воздух словно лезвием ножа. В воздухе витал запах гари и смерти, вкус страха. Все было объято огнем. Дым щипал глаза и разъедал кожу.
Едва различая силуэты, я увидела Кейла с обугленной плотью, местами до самых костей. Он лежал недалеко от байка охваченный огнем. Я сделала маленький резкий вдох, прикрываясь рукавом, чтобы хоть как-то восполнить недостаток кислорода и закашлялась. Дым облепил гортань, забрался в нос и заполнил легкие. Я стала задыхаться, понимая что еще немного и я потеряю сознание. Несколько секунд – возможно это все, что у меня осталось, подумала я и шатаясь шагнула в огонь.
Тысячи языков пламени вонзили в меня свои жала, и жгучая боль охватывала каждый сантиметр меня. Казалось даже мои внутренности стали плавиться, я не могла дышать. Из последних сил я схватила Кейла за куртку и потянула, он оказался тяжелым, просто не подъемным. Теряя сознание я упала рядом с ним на колени и уже ничего не различая. Кто-то схватил меня, а я держала тело Кейла, вцепившись в него, как будто если я отпущу его, то никогда его не увижу…. а ведь я больше никогда его не увижу…
