— И все в могилах… Разговор, конечно, не для телефона, но, Женя, прошу — поступай в МГУ. Или, хотя бы, найди себе жену и ребенка заделай. А после рискуй, как вздумается.
— А что мешает мне быть военным и искать параллельно женщину сердца?
— Так у тебя будет меньше свободы действий! Командируют тебя куда-нибудь на Чукотку и ищи там «женщину сердца» хоть до посинения.
— Ладно, разговор действительно не для телефона…
— К нам в гости приедешь? Раз поступил в Москву, уже точно надо устраивать праздничный стол!
— Тёть Лен, я ещё не поступил. Вот поступлю — отпразднуем.
— Ага, знаю тебя! Сейчас в Москву уедешь, и когда тебя потом ждать?!
— Всё равно рано или поздно приеду… Куда я денусь?
— Всё, решено — празднуем сегодня. Билет в Москву уже взял?
— Да, вечером на десять сорок. По вашему дельному совету, я взял билет на ночной поезд, а не на «стриж», как в прошлый раз с Исаевым. Сидеть четыре часа гораздо утомительнее, чем просто спать всё это время.
— А то! Раз у тебя так много времени, то тем более езжай к нам. Я сейчас сбегаю в магазин и куплю что-нибудь вкусное к столу.
— Может, я просто тортик возьму и посидим, чаю попьём? Не хочу вас утруждать…
— Так я всё равно в отпуске, а тут такой повод! Но лучше бы заранее предупредил… Ты сейчас где?
— На автовокзале.
— Дел же у тебя никаких в Нижнем нет?
— Только если погулять на Покре. Хотя, это и делом не назовешь.
— Тогда жду тебя у нас!
— Хорошо…
Хотел обойтись малой кровью, но не получилось. Тетя Лена всегда ко мне хорошо относилась: то гостинцев отправит, то приедет навестить. Она даже хотела меня усыновить, когда мне было восемь, но я отказался — не хотелось бросать Саню одного в детдоме.
По сути — кардинальное решение в моей жизни, знаковое. Согласись я на опекунство, был бы сейчас совершенно другим человеком. Не хуже, не лучше — просто более «комнатным». В детдоме порой творился настоящий ад, и тот, кто его прошёл, определенно сильно закалился.
Немного подумав, я решил поехать на метро. До станции идти дольше, чем до остановки, но зато внутри метро будет живительная прохлада.
И всё-таки, какой Нижний Новгород большой город! Дальнее Константиново можно обойти за час, а тут за это время только линию метро проедешь!… Москва, так вообще, какой-то космос — там линий и станций в десять раз больше, чем в Нижнем.
Да и сколько в столице народа… В Нижнем метро хотя бы в дневное время полупустое, а в Москве почти всегда, как в час пик. И сколько у них транспортных развязок не строится, всё равно мало…
Я вышел на «Кировской» и обнаружил, что у меня два пропущенных вызова — оба от тёти. Она сказала, чтобы я оставил сумку у них и пошёл вместе со Светой и Димой в кондитерскую за тортом.
— Женя, привет… — скромно поздоровалась Света, когда я зашёл в квартиру. Она была моей ровесницей, но сильно мы никогда не общались. Дочка, как и мама, светловолосая красавица. — Дима, давай скорей!
— Привет. Куда мне сумку поставить?
— Ставь прямо тут, в коридоре.
— Света, — послышался голос с кухни. — Ты помнишь, как дойти до кондитерской?
— Мам, конечно, помню… И в конце концов, навигатор есть.
— Навигатор — навигатором, а своя голова на плечах всё же должна быть. Тем более, это не другой город, а наш район.
Дима вышел их комнаты.
— Знаю… — сказала Света, быстро накинув обувь. — Мам, мы пошли!
Я протянул Диме руку для рукопожатия, сжав его небольшую кисть.
— Сильнее здоровайся! Батька тебя не учил?
— Учил…
— Ты не тепло оделся? На улице жара ужасная.
— Он любит на себя побольше напялить, — усмехнулась Света. — Дим, потом не ной, что сварился.
— Не буду! — запротестовал мелкий, слегка бычась на сестру.
Мы вышли на улицу и долго ни о чём не разговаривали. Дима, как и предполагалось, очень быстро «сварился» из-за штанов и длинной рубахи. Но мученического вида он старался не подавать.
— Свет, а ты в какие вузы прошла?
— В Мининский и Лобачевский. Наверно, в итоге выберу лобач. Может, я бы и в Москву прошла, но мама меня туда не отпускает.
— Ну и правильно. Ничего хорошего в Москве нет.
— А сам-то туда поступаешь! — улыбнулась девушка.
— Мне свою магию надо развивать… Да и там больше возможностей.
— Это верно… Кстати, мы почти пришли, буквально несколько домов осталось, — Свете махнула рукой какая-то девушка, сидевшая на скамейке детской площадки. — Ой, Жень, подождешь секунду? С одноклассницей поздороваюсь.
— Да иди, здоровайся, я всё равно никуда не тороплюсь.
Света убежала к подруге, а мы с Димой отошли с тротуара во двор.
— По школе не соскучился? — спросил я у мелкого.
— Конечно, нет! Каникулы вроде только начались, а уже через пару недель кончаются!
— С каникулами всегда так. Не успеешь оглянуться, как снова пора на учёбу, — Я увидел через дорогу киоск с холодными напитками и мороженым. — Не хочешь по пломбиру съесть?
— Хочу!… Но мама будет ругаться, что мы сладкое перед обедом ели.
— А мы ей не скажем. Надо у Светы спросить, будет ли…
Я повернулся к детской площадке, и меня взял холод. Рядом со Светой и её подругой было какое-то ужасное существо. Оно походило на женщину, однако, и доли прекрасного в нём не было — двухметровый рост, тощее тело, одетое в белый балахон, и длинные чёрные волосы, закрывающие лицо. Американские фильмы ужасов я не любил, но нечто подобное бывает именно там.
Настоящая женщина-призрак — по другому и не скажешь…
Девушки закричали. Тварь напала на мужчину в нескольких метрах от Светы. Открыв рот, монстр стал буквально засасывать лицо несчастного… Выглядело это мерзко, хоть всё и происходило под каким-то магическим искажением.
Тело мужчины упало. Его лицо было иссохшим, как у мумии… Сомнений, что он мертв, не возникало — из него как будто в прямом смысле высосали жизнь.
— Света, бегите! — крикнул я девушкам, и побежал к ним.
Они стояли столбом, парализованные от страха. Кричать они перестали. Схватившись друг за друга руками, они смотрели, как тварь приближается к ним — что-то сделать самостоятельно девушки уже были не в силах.
Я потянул Свету за плечо, и та словно очнулась. Она бросила руку подруги и побежала, чуть не сбив меня с ног. Что происходило перед глазами, она, кажется, совсем перестала понимать.
— Ты тоже не стой! — крикнул я подруге Светы, хватая теперь её руку. — Беги!
Девушка, пускай и дольше, но тоже освободилось от страха. Я побежал вместе с ней, но обернувшись, остановился.
Женщина-призрак нас не преследовала. Она была довольно медлительной, и шансов догнать нас у неё не было в принципе. Причём тварь это тоже понимала. Её внимание переключилось на мальчика, стоявшего в песочнице — скорее всего, сына погибшего мужчины.
— Да что ж вы все такие… Пацан, беги! — крикнул я изо всех сил.
Мальчик не реагировал, продолжая смотреть на приближающуюся к нему тварь. Не раздумывая, я усилил своё тело магией. Под усилением я становился в два раза сильнее себя обычного, но, конечно, мои бафы гораздо лучше работали на других людей. Слово «баф», от английского «buff» — улучшать, усиливать — не очень мне нравилось, однако оно очень хорошо описывало мои способности.
Я взял мальчишку на руки и побежал прочь с площадки. Успел я буквально в последний момент — ещё секунда, и тварь бы меня схватила.
Вдалеке послышались милицейские сирены. Видно, кто-то с балкона увидел произошедшее на детской площадке и позвонил в дежурную часть.
Я оглядел весь двор. На расстоянии десяти метров от женщины-призрака никого не было, но прохожих вокруг оставалось довольно много… и все, как один, стояли парализованные… Видно, тварь умеет гипнотизировать.
Женщина-призрак издала страшный и очень громкий крик. В её руке появился изогнутый меч, и вместе с этим сразу же пропала медлительность — теперь она перемещалась быстрыми рывками, с последующей небольшой остановкой.
