Я добежал до супермаркета. К моему удивлению здание было почти цело и лишь разбитые стёкла говорили о том, что я не первый пришёл сюда, и, если кто-то был внутри, то я вполне мог схлопотать пулю в лоб. А если не было людей, то наверняка туда пробрались крупные и опасные собаки или те же крысы.
Но голод брал верх и желудок уже радовался шкуре неубитого гризли, довольно урча и выделяя пищеварительный сок. Я аккуратно вошёл внутрь. В помещении валялись пустые обёртки от конфет, чипсов и не пойми из-под чего ещё. Стоявшую вокруг тишину нарушали лишь мои шаги. Под ногами хрустело разбитое стекло, а я держал винтовку наготове. Ничто не предвещало беды. Тогда я опустил своё оружие, снял с плеч рюкзак и принялся как можно быстрее заталкивать все съестные припасы, которые были на полках в рюкзак.
И вот, тот самый миг, решающий миг для меня, который определил мою дальнейшую судьбу, этот роковой момент, мой личный апогей войны. На банке с кукурузой я увидел едва заметное движение тени. Резко обернувшись я увидел гетеройца в боевой броне. Это хилое существо с тонкими руками и ногами, маленьким туловищем и огромной серой головой. Он выглядел так несуразно и так уродливо, что казалось лишь его бронекостюм удерживает его мерзкое тельце от падения. Я, не задумываясь, выстрелил в него. Я попал ему в голову, броня не выдержала и от энергии выстрела его отбросило назад. В этот момент я увидел второго гетеройца, который стоял сбоку от меня. На этот раз я уже не успел среагировать на его появление. Вспышка промелькнула справа от меня. Я упал на пол, как мне казалось — от неожиданности, но правда оказалась страшнее. Я хотел направить на него винтовку, но рука почему-то не слушалась меня. Я посмотрел на неё и тут же от увиденного мне стало плохо. Правой руки ниже локтя у меня не было, её отстрелил пришелец. Кто-то скажет, что невозможно человеку отличить одного гетеройца от другого, что все они на одно лицо. Но ни в этом случае. Того гада я запомнил навсегда. И попадись он мне сейчас — я узнаю его и сразу же прикончу. Он был намного крупнее своих сородичей, не коротыш как его собратья, а ростом с невысокого человека и не такой худощавый. Его бронекостюм был золотистым. И как оказалось это была не последняя моя с ним встреча.
***
— Это лишь начало моей истории, Бизон, но время уже позднее, так что мне пора отчаливать. Остальную часть истории я расскажу в другой раз. Твой друг посвятит тебя в наши дальнейшие планы, — сказал Джон, глядя на часы, а затем поспешно встал и вышел из магазина.
Недоумевающий Борис приходил в себя после случившегося, но Юра не дал ему успокоиться.
— Вот что, дружище, как и сказал Джон, у нас с ним есть план, и ты в нём теперь принимаешь непосредственное участие. Я отдал Джону твою карту гражданина. Он ей воспользуется, чтобы покинуть станцию и отправиться на «Призрак». Моя знакомая из управления «Зари» сказала мне, что из-за ремонта доков контроль документов несколько ослаблен и некому будет сверять лицо Джона с фотографией в карте, нужна лишь сама карта чтобы купить билет на рейс со станции. «Призрак» будет следующим пунктом в нашем плане. Это ни наша «Заря», и на орбите Марса она не вертится. Это межцивилизационная станция и там мы сможем нанять корабль у пришельцев или людей — неважно. Мы запасёмся водой, оружием, инструментами и отправимся в хорошо знакомую тебе «трубу», там можно будет нанять несколько крепких солдат, что могут нам пригодиться. Да и ты, наверное, будешь не против того чтобы заскочить на бывшее место службы, вспомнить былое, а Борян?
— Юра, я до сих пор не понимаю, как история этого бомжа с протезом вместо руки относится к тому, что ты устроил. Я и раньше прекрасно знал, как пришельцы атаковали нашу планету и как мы в итоге с ними справились — Система помогла. Я понять не могу: какого чёрта ты стащил мою карту гражданина, все мои деньги и во что ты меня впутываешь!
— Всему своё время, Боря. Тут так просто в двух словах не объяснишь. Наш с Джоном план гениален! Нас ждут золотые горы!
— А мне кажется, что нас в лучшем случае ждут мягкие стены психбольницы. Жаль здесь, на «Заре», её нет. Иначе я бы позаботился о том, чтобы тебя туда пристроить. Во избежание.
— Да брось ты хмуриться, всё будет пучком! Мой план вовсе не так безумен, как может показаться на первый взгляд. У нас всё получится. Потом мы полетим на «Козырь» и выкупим у тамошних обитателей вторую часть карты. Тогда у нас будут координаты и планеты с сокровищами и места на планете, где находится клад! И тогда, Борис Янков, станем мы с тобой богатеями! Насколько я знаю, сокровищ там просто туева хуча! Купишь себе астероид с титановой рудой, станешь владельцем космических шахт, или сделаешь вообще что угодно! А я свою космическую станцию куплю. Ладно, отвлёкся я. Мне тоже пора шмотки паковать. Хотя, конечно, нищему собраться — только подпоясаться. Ах да! Я чуть не забыл — ты отчалишь завтра, а сегодня вечером иди в полицию, скажи, что у тебя украли карту гражданина. К завтрашнему утру её восстановят, и отправишься за нами. Всё понял?
— Юра, лучше не зли меня, пока я не передумал!
— Всё, всё! Уже ухожу.
— Документы о продаже магазина скинь!
Юрий ушёл. Борису тоже нужно было уходить, ведь его магазин был уже не его. Вскоре сюда должен был прийти новый владелец. Мужчина с тоской в душе изучил документы о продаже. Магазин был продан новому владельцу вместе со всем товаром. Но Борис не был абсолютно честным человеком и старался хотя бы частично уйти от налогов. Поэтому у него были запасены инструменты и оборудование не учтённое в документах. Этим он и воспользовался, забрав с собой не только личные вещи, но и кое-что, сверх того.
Вскоре пришёл новый владелец в сопровождении двух охранников, внимательно изучил документацию, кропотливо проверил содержимое полок и ящиков, после чего пожелал бывшему владельцу всего хорошего.
Борис вернулся в свою комнату на одном из уровней станции. Комната была крошечная, да к тому же находилась в аренде у владельцев станции. Но она вполне подходила на роль места, где можно было отдохнуть и подумать. Этим Борис и занялся.
Глава 3 Выйдите из зоны комфорта
Четверть века назад на Землю напали пришельцы. Основательно напали — с летающими тарелками, плазменными винтовками, бластерами, рельсотронами и остальными причитающимися аксессуарами, которые люди так старательно изображали в научной и не очень фантастике. Человечество, что могло ни один десяток раз уничтожить себя само, благодаря имеющемуся оружию, противостоять столь технически подкованному сопернику не смогло.
Ракеты с ядерными зарядами в цель попадать отказывались, истребители и системы ПВО против кораблей неприятеля были бессильны, а пехота, которой время от времени всё же удавалось подстреливать вражеских бойцов, погоды не делала — неприятель давил не только качеством войск, но ещё и количеством.
Рушились здания, покорялись одна за другой врагу военные базы, гибли миллионы людей. Выживших делали рабами, заставляя работать под дулом винтовок, добывая ресурсы. Своё оборудование по добыче ресурсов захватчики почему-то зажали, а потому работать землянам приходилось на своём. Поэтому повезло шахтёрам, электрикам, токарям, нефтяникам и другим работникам заводов и добывающих предприятий. Если яйцеголовые захватчики узнавали о принадлежности человека к вышеуказанной категории, то его оставляли жить и отправляли работать. А вот политиков, шоуменов, писателей, историков, учителей, врачей, полицейских, и всех остальных граждан Земли, не занятых в производстве, нападающие не жалели, массово похищая или просто расстреливая. Находились даже уникумы, радующиеся, что остались живы и считающие, что с остальными поступили вполне справедливо.
Так бы и остались земляне вечными рабами могущественного захватчика, но неожиданно, через каких-то полгода после вторжения, грянуло не меньшее, а даже большее потрясение, ведь затрагивало оно не только землян, но и всех жителей галактики. Почему оно произошло, досконально не знает никто по сей день. Есть лишь предположения, что с этим связана технологически развитая раса дельфурийцев, бесследно исчезнувшая в то же самое время, когда появилась Система. Система дала людям и другим разумным, за исключением гетеройцев, многое, кардинально переменив баланс сил в галактике. При этом развиваться и изменяться она продолжает по сей день, словно живое существо.
