Хм, а я отбиться-то смогу? Ну, хотя бы попробовать, стал прикидывать я, проводя ревизию доставшегося мне богатства… хотя, скорее, бедности, вынужденно хмыкнул я. Дрищеват, тощеват, да ещё и весьма чувствительно бит. Впрочем, здоровый пучеглазый орун в бешенстве, факт. А положение на полу имеет не только недостатки, но и преимущества. А, значит, когда он меня продолжит смертью убивать — яйца, колени, внутренняя часть бёдер. А потом горло и глаза, быстро прикинул я, а на битой физиономии моего вместилища невольно, по старой памяти, появилась добрая улыбка.
— Надеюсь, ты всё осознал! — рявкнул орун, которого с чего-то передёрнуло от моей улыбки. — На день лишён еды! — продолжил орать он, покидая экзекуторскую и хлопая дверью.
Эта… фигня какая, невольно почесал я свои, уже свои болезные места и принялся понимать, а что, собственно, произошло, ну и что с этим делать, не без этого.
Очевидно, герр Нытик мучений избиения (ну, вообще-то, довольно неприятно, факт) не выдержал. И, не менее очевидно, был он неким аналогом мага. Каким, что и как — не понятно. Что я точно знаю — я не в Земном Крае. И, высоковероятно, не на старой Земле: ряд чисто внешних проявлений указывает на это.
Далее, пусть паренька и жалко, но вины перед ним я не чую — я реально старался ему помочь, а не “овладеть туловом”. Хотя, будем честны, чёрт знает, как бы я себя повёл через несколько субъективных лет торчания в виде ничего в чём-то. Мог и за телом начать охотиться, факт. Впрочем, парень решил всё за меня, лишив проблем этического выбора. За что ему честь, хвала и хорошего посмертия, без пучеглазых орунов.
А вот что у меня есть и как мне со всем этим дальше жить — вопрос. Рявк пучеглаза я услышал ухами и понял мозгами. А, значит, набор памяти у меня присутствует. При этом, состояние, в котором я пребывал, явно “эфирного сознания”, собственно, сейчас я мыслю “там” имея с телом “удалённую коммутацию”. Вполне знакомые ощущения, прекрасно известные мне-Отмороженному.
А раз есть память, то надо с этой памятью разбираться, заключил рассудительный я, потёр болючие места и притулился в уголке наказательной каморки. Пока не пойму, рыпаться отсюда не стоит.
И начал я “вспоминать головой”. Для начала, язык мышления и общения. В чём-то знакомый мне-прежнему, в чём-то нет. Судя по всему — искусственный язык, как и в Земном Крае. С другой стороны, все языки в той или иной степени “искусственные” — не грибы чай, “естественными быть”. Но, в данном случае, искусственность была очевидна, на основании моего знания “протоязыков”. А именно, латынь, явные славянские, французские, ну и скорее всего — норвежские корни. Последнего я не знал, но, судя по артикуляции и произношению ряда слов — оттуда.
Далее, на мне, как и на пучеглазом оруне, одежда, пусть добротная, но явно потёртая (а не хер по ней розгами лупцевать, злопыхнул я мимоходом). Этакий редингот, скорее сюртук, нежели пиджак. Да и брюки на явных подтяжках. И вообще, одежда стиля конца девятнадцатого-начала двадцатого века Земли. Что, в рамках розог и простой деревянной комнаты с не менее простой рамой и весьма грубым стеклом, вполне соответствует друг другу. Ну, не дремучая древность с антисанитарией и свинцовым водопроводом — уже неплохо, мимоходом порадовался я. Но собрался — радости особенной по остальным пунктам не было. И вообще, надо разбираться: кто я, кто орун, с какого мужского полового хера он меня мало, что не до смерти забил… точнее, Нытика. Но, во-первых, нелюбезно так к весьма щедрому меценату обращаться: для меня парень — реальный благодетель. И, во-вторых, если орун продолжит свои рукоприкладные манифестации, прилетят они мне. Точнее, скорее всего, я оруна прибью, но надо разбираться.
И начал я пытаться как медитировать, так и просеивать доставшийся мне ум в плане интересного всякого. И, господин Гемин, из славного рода Толмирос, немало этого предоставил.
Вообще — мало, дисциплины сознания никакой, в башке — каша, сварливо оценил я. Но, для пятнадцатилетнего недоросля, который ещё и сопротивлялся попыткам в него знания вбить — весьма немало.
Итак, лупцевал меня недавно Лад Толмирос, мой, как это ни парадоксально, биологический отец. А причина лупцевания… Ну, если по совести, то желание ему выдавить глаз и вырвать кадык, по ознакомлению с первопричинами, не уменьшилось. Правда, не только его, ну да по порядку.
Итак, оказался я в Мире с названием Стегас, по крайней мере в той языковой среде, где жил я. Языков в Мире было три, все три изучались в гимназиуме, который так и назывался. Который и посещал Гемин, ну и, похоже, придётся посещать мне. И знал он два “не родных” языка весьма хреново, прямо скажем, на изучение “забивая”, за что неоднократно был порот, как в учебном заведении, так и дома.
Далее, социум Анта, страны моего пребывания, был сословным. Весьма жёстко и иерархично сословным, хотя и с формальными “социальными лифтами”. Цензы имущественные, военные, образовательные… Забивавший на учёбу Гемин толком их и не знал, хоть нашлось в памяти число “двенадцать” и седьмой класс Лада.
Сам орун был мастером-контролёром, как я понимаю — начальником смены на производстве, этаком заводе. Немало, весьма, но, как понятно, не “владыка жизни”.
Собственно, обитание в этаком городском трёхквартирном особняке, с приходящей прислугой, отражало социальное положение весьма наглядно. Как понятно, две другие квартиры занимали жильцы или семьи другие.
Весьма любопытна причина избиения: у Гемина проснулся гормон, ну и обратился он с предложением общаться к некоей Агате. Кстати, гимназиум был “общим”, правда, классы имели деления по полам. И в учёбе они не пересекались.
Но всё дело в том, что данная девица (или нет, не проверял), не только послала дрищавого Гемина с его “общаться”. Но и сообщила предку о “непристойном предложении”. А предок был, на минуточку, начальником папаши, высказал “фи” подчинённому, в плане “недостатка воспитания”. И вот, этот недостаток воспитания Лад и компенсировал колотушками.
Вообще, довольно забавный социум, правда, Гемин ни черта не знал — откровенно забивал на учёбу, причём вина тут… ну скажем так, родителей и его самого. Самого — потому что чуть ли не с детства считал себя самым умным, причём упёртым был, как баран. Палочная система воспитания не с неба взялась и имеет массу преимуществ, но на моём доноре дала сбой: не помогало.
Родителя, точнее, Лада (матушка была “читающей домохозяйкой”, которой, на мой взгляд, было на всё монопенисуально) обвинить стоило в том, что он был типичным родителем.
А именно, на протяжении тысячелетий, семейное воспитание формировало из людей “копии родителей”. Потому что они “лучше знают” и прочее подобное. В принципе, в чём-то, даже верно, но…
Например, проект “государства для людей” моей прошлой страны провалился потому, что модель “семейное воспитание” сохранилась. Нет, она была ослаблена, но всё же сохранилась. И, в итоге, люди в массе своей стали получше, но далеко не все. А как только в бой пошло старичьё, которое перестали “профилактически отстреливать”, судьба государства была решена. Три поколения сформированной “партийной элиты”, анекдоты про “у генерала тоже есть внук” и прочее.
В общем-то, Земной Край был таким же, если бы не одно “но”. Оставшиеся, очевидно, от эпохи “богоборцев” определённые культурные маркеры и социальные институты. И маги, а точнее — эфир. Суперы, которые не были патологическими негодяями, с “выбраковкой” порядково меньшей, нежели у “простых человеков” в аналогичных условиях.
А тут такового не было, ну и Гемина, с лейтмотивом “будь как я” лупил отец, ну и с лейтмотивом “учись, паразит!” лупили в гимназии. Не помогало ни то, ни то, надо сказать. Табель успеваемости в последнем году обучения был удручающе отрицателен. Впрочем, были экзамены… но Гемин не учился. Он, дурак такой, писал. Писал стихи, весьма скверные, которые мнил, невзирая ни на что, вершиной и вообще. А учиться не желал, потому что он “талант”. И тут спасибо матушке, перехвалившей в раннем детстве (после чего забившей на сынульку).
