Обстановка сама по себе тоже была спартанская, явно было что экипажа у корабля не особо много. Шесть столов по десять мест за каждым. Все столы и стулья были металлическими. Столы были закреплены за пол, а стулья стояли в каких-то разрезах на полу, чтобы они могли лишь ограниченно двигаться взад-вперед.
— Н-да, — цокнул я языком, — не густо. Никаких излишеств.
— А ты привык к излишествам? — усмехнулась девушка. — Из благородных что ли?
— Третья ветвь клана Грей, — пожал я плечами, сказав это как нечто само собой разумеющееся. — А что в этом такого?
— Что ты такого натворил, что тебя отправили в академию? — с каким-то не особо добрым выражением лица посмотрела на меня девушка, а после вообще опустила взгляд в пол. — Такого никогда не случалось… Надо будет у Грома уточнить…
— Гром. Ты уже не первый раз называешь этот позывной, — заметил я, даже примерно догадался, кто это может быть, но на всякий случай я решил уточнить у девушки. — Это же Алекс Громов?
— Да, мой брат по отцу, — кивнула девушка. — Но это уже не важно. Он мой командир, прошедший все пять лет обучения в Академии. Сейчас он находится на службе Академии, после так называемого выпуска его назначили командиром своей когорты. Вот он ее и формирует, ища уникумов среди обычного населения. Вот только каким ты боком к обычному населению относишься, я не пойму. У тебя же есть зерно… Наша система обучения и воспитания для тебя не подойдет.
— У меня нет зерна, — не совсем добро усмехнулся я, сухо улыбнувшись. — От слова совсем. Не знаю, как так, но думаю, что ты мне дала пищу для размышлений и поисков. И давай не будет трогать эту тему. Мне она неприятна.
— Это… Кое-что объясняет… — задумалась девушка, а потом неожиданно врезала мне кулаком по плечу, что оказалось неожиданно болезненно, бодро и весело при этом приговорив. — А ну не кисни! У тебя вся жизнь впереди! Еще целых пять мучительных лет в Академии! Ха-ха!
— И чему тут радоваться? — сухо спросил я у девушки, которая уже покидала пределы пищеблока.
— Это столько незабываемых приключений! Поверь мне! — повернулась она ко мне лицом, продолжая идти спиной вперед. — Я уже третий год закончила, сейчас у нас время отдыха. Вот мы и собираем когорту для Грома.
— То-то тут немноголюдно сейчас… — подметил я, так как по пути мы не встретили ни одного человека. — Все отдыхают?
— Ага, все по своим родным системам разлетелись, только обслуживающий персонал остался, да я с Громом. У нас дом эта птичка! — развела она руками, а потом запнулась и начала падать вниз.
Я уже было рванул к ней, чтобы подхватить, но, как выяснилось мгновением позже, ей моя помощь совершенно не нужна. Она словно акробат сделал переворот, не знаю точно, как этот прием называется, встав во время падения на руки, а потом просто перекинув через себя ноги, встала на них.
— Этому обучают в Академии? — с толикой юмора и удивлением спросил я у девушки.
— Этому обучится твое тело само. Поймешь. Пошли дальше.
Дальше она меня провела через основные узлы и системы корабля. Мед блок, рассчитанный на десятерых раненых, машинное отделение, где находились все важные узлы для управления тремя двигателями фрегата, десантное звено, в котором находилось несколько десантных машина типа «Аллигатор».
На счет последних, то эти машинки были названы не просто так в честь одного из хищников колыбели человечества. Они чувствовали себя во всех средах обитания точно также, как и аллигатор чувствовал себя на земле и воде. Вооружение у этих транспортных машин было минимальным, все было сосредоточено на скорости, защищенности и маневренности. Только пара гаусс-пулеметов стояло в носовой части, которые подчинялись, если верить рассказу Алисы, автоматической системе определения и ведения огня.
В рубку пилота меня не пустили, сказали, что пока рано туда соваться, могу только отвлечь и помешать пилоту, который по совместительству с когнитивным разумом управляли этим чудом техники. Зато меня пустили в отсек, что был чуть выше рубки пилота.
Стоило мне туда попасть, как для меня открылся чудесный вид космоса. Мы пока летели на субсветовой скорости, ожидая выхода на линию, где дозволены сверхсветовые скорости. Мир вокруг словно замер. Я видел неподвижные туманности, которые сквозь время и пространство отливали невероятными красками, я видел звезду, что согревала мою планету, которую пришлось так скоро и спешно покинуть. Но не видел родного для меня мира, тот остался где-то позади, из-за чего моя душа залилась печалью и легкой тревогой.
— Все тосковали, когда в первый раз оказывались в этом месте, — проследовала чуть дальше девушка, после чего нажала на стене на пару виртуальных кнопок. — И всем нам надо просто посидеть и подумать, успокоиться. Это помещение специально сделали по заказу Грома. Он любит иногда посидеть в тишине среди звезд. Да и я тоже.
Пока она договаривала из пола и стены появились маленький стол и пара мягкий кресел, обитые натуральной кожей. Почему они были спрятаны сложно не угадать, это как минимум рационально, ведь если попасть под обстрел, корабль может тряхануть так, что все тут просто разлетится.
Стоило нам усесться в кресла, как к нам тут же подлетел бот, предлагая напитки на выбор. Никакой алкогольной продукции, только старомодные различные варианты кофейных напитков и несколько десятков сортов чая, в том числе и из диковинных для меня растений.
Я выбрал самый обыкновенный черный кофе, зерна которого были прямиком с планеты Земля. Хотелось попробовать что-то настолько родного, что говорило о нашей исторической родине.
Земля, помирающая планета, поддерживаемая искусственно уже не одно столетие. Наши предки умудрились чуть ли не уничтожить ее, чуть не разорвали ее на куски во время ядерного апокалипсиса. Благо у нас уже были тогда колонии на Луне и Марсе, а то так бы наш род и прервался на той планете.
А кофе сам оказался великолепный, очень насыщенный вкус. Не то что синтетическое, которое было на нашей планете. Не прижились у нас растения, на которых росло кофе, просто погибали.
— Смотрю, понравился напиток, — усмехнулась девушка, откинувшись на кресле, когда поставила уже пустую чашку на столик. — Тоже люблю заказывать именно кофе. На моей родине вообще его нигде и никогда не было.
— Расскажи про Академию. Что вообще от нее следует ожидать, почему там, если верить твоим словам, помирают ученики… Что в ней такого страшного?
— Страшного, по сути, в самой Академии и в ее преподавателях нет ничего, — устроилась несколько получше в своем кресле девушка, после чего прикрыла глаза и начала рассказывать. — Обучение там разделено на два полугодия по пять месяцев. Между полугодиями предоставляют месяц отдыха, а он чертовски необходим, психика ломается напрочь, надо восстанавливать. Во время обучения три месяца выделяются для обучения в самой Академии, теоретические и практические занятия, а потом еще два в качестве боеспособной единицы в каких-либо спецоперациях. На первом году обучения шанс сдохнуть есть только по собственной неосторожности. Ну или если во время так называемой стажировки шальная пуля прилетит. Без ранений не обходился еще никто. На первом году в основном будет знакомство с самыми элементарными элементами профессионального ведения боевых действий. Как действовать в составе групп, как выживать в обыкновенных условиях, ну и все такое. Потом это все будет проверяться на практике. Иногда будут отправлять на зачистку далеких районов от дикой фауны, смертельной для неподготовленного фермера… Ну и в принципе более ничего. Второе полугодие первого года будет посложнее, там будут обучать ведению боевых действий с разумным противником. По нарастающей короче. При всем этом есть маленький нюанс, он и является определяющим, получишь ли ты позывной или сдохнешь, пока будешь получать.
— Что за нюанс? — приподнял я одну бровь, что было больше привычкой, чем каким-то воздействием на собеседника своей мимикой. — Дело в браслете, который я видел у Грома?
