мои соболезнования, братух, прости, что побеспокоил.
— А ты чего хотел-то?
— Да забей.
— Кончай выёбываться, говори: что нужно?
— Да у меня здесь ЧП небольшое образовалось. Да ладно, не страшно. Сейчас через сто двенадцать наберу.
— Стоять! Рассказывай.
— Нечего особо рассказывать. Тут два пьяных подростка решили меня культуре общения научить.
— Ясно. Ладно, на диспетчеров не звони, они ментам сразу сообщат, да и с бумагами потом волокита. Я сейчас Ваньке маякну, он подъедет.
— Лады, жду. Спасибо, дружище. И ещё раз — мои соболезнования.
— Спасибо. Ладно, давай. Сейчас карету к тебе пришлю, лишь бы свободны были.
Виктор отключил звонок, а у меня едва мозг не порвался от нахлынувших в него вопросов. По мере их поступления в голову прямо пропорционально росло желание нажраться до состояния отключения мыслительной деятельности. Чревато, конечно, но что поделать? Не каждый день приходится видеть подобное дерьмо. Да что там говорить, я такого даже в самом страшном кошмаре представить не мог. А уж чего-чего, их у меня хоть отбавляй. На рассудок я в принципе никогда не жаловался, галлюциногенные препараты тоже не употребляю, однако здравым смыслом увиденное объяснить не получалось.
Прокрутив в голове всё, что произошло, я принял единственно верное решение: уверенной походкой направился до магазина, к Надюхе. Надеюсь, скорая не успеет подъехать, пока я за лекарством хожу. С другой стороны, да и фиг бы с ними, приду — разберёмся.
Хорошо, что топать здесь минут пять от силы, и это даже не спеша, прогулочным шагом. Я же торопился, потому распахнул дверь в лавку всего через три. Однако все мои мысли по поводу «Сколько взять: пол-литра или сразу килограмм?» моментально покинули голову.
Внутри творилось нечто невообразимое. Каких только покойников я ни видывал в своей жизни, но такое моему взору открылось впервые. Было даже сложно понять, сколько конкретно человек здесь растерзали. Всё вокруг залито кровью, витрины разбиты…
Впрочем, весь магазин разгромлен до состояния хлама. Где-то валяется рука, где-то нога, кишки попросту растащили по всему торговому залу. Голову видно только одну, но исходя из количества обнаруженных мной конечностей, жертв не менее двух. Ну не встречал я ещё трёхногих людей.
— Да что за хуйня здесь творится? — пробормотал я, глядя на всё это безобразие.
И в этот момент по улице промчалась скорая, оглашая сиреной весь спальный район о своём прибытии.
Я пулей выскочил из магазина, думал, что успею перехватить скорую. Нет, не для тех огрызков, что остались внутри. Им уже вряд ли можно было помочь. А вот если ребята не застанут меня на вызове, притом инициированном по личной просьбе, Витёк обязательно выскажет.
Вот только машина вместо того, чтобы свернуть к кладбищу, с воем пролетела мимо перекрестка. А в следующее мгновение я едва успел отскочить с дороги, чтобы не попасть под колёса полицейского «Бобика». УАЗ, также со включёнными спецсигналами, помчался за скорой.
Ох, чует пятая точка, что мои проблемы только кажутся серьёзными. Хотя истерзанные тела в лавке у Надюхи мелочью никак не назовёшь. Что же там произошло? Я бы ещё понял, если бы в магазине что-то взорвалось. Нет, глупости. При такой мощности там бы все стёкла наружу выпрыгнули, а второй этаж, скорее всего, на первый переехал. Но в зале чисто, даже запаха гари нет. Людей натурально порвали и растащили, словно собаки какие… Стоп! Да ла-а-адно! Быть такого не может. Ни в жизни не поверю, что глюк у кладбища как-то со всем этим связан!
В том, что недавние события мне померещились, я убедил себя довольно быстро. Ну потому как не бывает такого. Это жизнь — а не сраная сказка. Какие-то чудовища, что возникли из тени, чувак с приступом эпилепсии… Тогда как объяснить весь этот фарш на полу в магазине? Может, тоже приглючило? Картина в целом вполне привычная взору, видели и похуже. Однако в те дни виновницей всегда выступала взрывная сила, а здесь…
Я на всякий случай вернулся к лавке и ещё раз заглянул внутрь. Нет, не глюк. Кровь и куски человеческих тел остались на прежних местах. И что делать? Я немного потоптался на месте, а затем, махнув рукой, всё же решился. Даже если Надюха заметит пропажу, думаю, за общим шухером ей будет на неё насрать. В крайнем случае — денег отдам, чтоб не зудела.
Осторожно, стараясь не заляпать ботинки и не испортить будущие улики, я пробрался к прилавку и снял с полки две бутылки водки. Затем бросил взгляд на уже отрезанный кусок колбасы, но в итоге брать его не стал. Побрезговал, потому что он весь был перепачкан кровью. Так же, боком-боком, я выбрался на улицу и двинул обратно в сторожку.
Когда уже свернул, заметил, что моих пациентов на месте не оказалось. Скорее всего, очнулись, пока меня не было, и по-тихой отвалили. Ну, мне же легче. Ребятам на скорой так и скажу, если они вообще приедут. Что-то мне подсказывает: сегодня я их вряд ли увижу. Но не это главное. Очень яркое предчувствие беды сжимало сердце. Такого я не испытывал уже давно, года четыре — точно.
Естественно, я свалил это на увиденное в магазине, а чтобы приглушить ощущения, решил ещё немного выпить. Па́йку от жены Валерича, естественно, никто в холодильник не убрал, а потому она была моментально вскрыта и применена в качестве закуски. Всё уже успело остыть, но котлеты прекрасно идут и в холодном виде. А чтобы не пропала картошка, утром отдам её собакам, которые вечно ошиваются поблизости.
Мысли снова свернули к недавним событиям, а вместе с тем усилилось предчувствие беды. Очередная рюмка полетела в рот, следом отправился кусок котлеты и дымящая сигарета. Несмотря на то, что я уже изрядно захмелел, тянущее чувство не отпускало. Даже бормотавший какую-то очередную чушь телевизор не отвлекал, а скорее делал хуже. Мне начало мерещиться, будто сквозь его звук слышится что-то ещё, уже с улицы.
Я поднял пульт, убрал в ноль громкость и стал прислушиваться. Но нет, снаружи лишь изредка подвывал ветер да, кажется, дождь пошёл. Сам его не слышно, лишь громко стукающие о подоконник капли, что слетают с крыши.
Чтобы хоть как-то успокоиться, я поднялся с дивана и прошёл в дальний угол сторожки. Здесь, в вентиляционном отверстии, спрятан мой старый наградной пистолет. В такие моменты он всегда помогает, придает некую уверенность.
На обратном пути меня резко повело в сторону, и я едва не упал. Помог стол, за край которого я ухватился. Он даже слегка сдвинулся, что повлекло за собой неприятные последствия. Початая бутылка опрокинулась, покатилась и рухнула на пол. Разбиться о деревянный пол у нее не получилось, однако
