Совет был внеочередным, все собрались по срочному зову Робина. Вождь, дождавшись, когда люди рассядутся по местам, спокойно заявил:
– Мы получили достоверную информацию о существовании ещё одной группы землян к северо-востоку от Ноттингема.
– Ты в этом уверен? – спросил Мавр. – Крестьяне и раньше приносили нам разные слухи о других странных цохванах, но плели при этом такие чудовищные небылицы, что непонятно было, чему там можно верить.
Робин вытащил из кармана и положил на стол металлический цилиндрик:
– Перед вами отстрелянная гильза калибра 5,56, натовский стандарт, подходит к американской автоматической винтовке. У нас подобного оружия и боеприпасов никогда не было. Пересвет сегодня выменял её у одного из пришлых крестьян, тот, в свою очередь, приобрёл эту вещицу на северо-востоке отсюда. По его рассказу, поселение землян расположено где-то в десяти днях пути.
– Надо срочно послать туда наших ребят, – сказал Густав. – На хороших суфимах они доберутся дней за пять, это тебе не крестьяне косолапые.
– А сколько их там? – поинтересовался Тевтон.
– Без понятия, – Робин пожал плечами. – Этот крестьянин толком ничего сказать не может. Если бы не гильза, я бы ему просто не поверил. Ясно одно: если они до сих пор живы, то неплохо организованы, их может быть не меньше, чем нас. Мы стоим ближе к опасным горам атонов, так что этих чужаков могли совсем не беспокоить, на нас все шишки сыпались в первую очередь.
– А ты не пробовал выяснить у пришельцев, сколько они вообще сюда людей забросили? – не унимался Тевтон.
– Узнавал. По их собственным словам, около двух с половиной тысяч. Людей старались выбросить поближе к устройствам связи, но это не всегда получалось. В этом мире, как они говорят, трудно осуществить прицельную нуль-транспортировку. Пришельцы сообщили, что услугами рохо воспользовалось более трёхсот человек, но количество выживших может быть и больше. Даже у нас свободный доступ к установке категорически запрещён, мы строго стараемся выбирать суточный лимит в полтонны.
– Ладно, с этим мне всё ясно, – сказал Мавр. – Кого туда пошлём? Ты, Робин, сразу отпадаешь, вождь нам нужен здесь. Язык мы все уже достаточно хорошо усвоили, так что без тебя спокойно обойдутся, хватит парочки толковых ребят из наших.
– Да я особо и не рвусь, – усмехнулся Робин. – Действительно, кто туда пойдёт?
– Я, – сказал Густав. – У меня имеется неплохой опыт работы с местными партизанами, язык знаю отлично, не пропаду в любой ситуации.
– Без меня там никак не обойтись, – сокрушённо вздохнул Хонда. – Густав парень неплохой, но вот ума ему явно не хватает, моя скромная гениальность полностью компенсирует его недостаток.
– Это кто тут у нас гениальный? – набычился бывший партизан. – Таких придурков, как ты, на Земле электрошоком лечат! Ума у тебя не больше, чем у инфузории, одно самомнение!
– Успокоились, быстро! – Робин стукнул кулаком по столу. – Ведь взрослые мужики, а ведёте себя как первоклассники на перемене! Признавайтесь, что за художник на белой тряпке изобразил сцену интимной жизни между рыцарем и нуром, причём монстр был в очень униженном положении? Пикассо отдыхает! Чего тут смешного, клоуны? Этот натюрморт несколько дней спокойно провисел на главной башне вместо флага, пока я не увидел, да и то случайно! Больно уж туда крестьяне потрясённо посматривали.
– Я не знаю, какой негодяй это сделал, – не очень убедительно заявил Хонда, – но что тут такого страшного? Ведь наш латник был, так сказать, в полностью доминирующем положении, не допускающем двоякое толкование ситуации. Пусть все знают, как мы поступаем со своими врагами!
Все хором заржали, уже не сдерживаясь; не выдержал и Робин, однако, пряча улыбку, сурово покачал головой:
– Бедные нуры! Ладно, на поиски наших земляков пойдёшь ты, Хонда, вместе с Густавом. Парочка из вас неплохая, один – клоун, второй – член ходячий. Смотрите, как бы вас там самих не поставили в, так сказать, не совсем доминирующее положение.
– Зардрак акх Даутор, мы внимательно выслушали всё, что ты посчитал нужным нам сообщить. Очень жаль, но армию сейчас собрать не удастся. Малое войско там ничем не поможет, а большое неоткуда взять. После твоего поражения юг Вертины полностью обескровлен, гарнизоны городов и храмов укомплектованы недостаточно. Ты лучше всех знаком с этими краями, сам решай, что необходимо делать в этой непростой ситуации.
– Нужно серебро и хоть немного самых опытных воинов. Надо попытаться причинять врагу ущерб, где только это возможно. Будем непрерывно запугивать еретиков, привлечём к делу орды хафидов, займёмся вторым поселением цохванов: там мы ещё не действовали и можно рассчитывать на беспечность неприятеля. Но всё это – только полумеры, так их никогда не победить. В лучшем случае, противник станет слабее, но разгромить его должна настоящая армия.
– Зардрак акх Даутор, мы обещаем: как только обстановка на Побережье станет более спокойной, ты получишь много солдат. Но сейчас это совершенно невозможно – скоро стихнут весенние шторма, флот врагов вновь активизируется. Мы и сейчас не можем полностью изолировать осаждённые города, корабли подходят к ним без особых помех.
– Всё это мне хорошо известно, я лишь прошу серебро и немного хороших воинов. Можно ли мне хоть на это рассчитывать?
– Да, ты получишь, что просишь.
По лесной тропе маленький отряд разведчиков двигался неспешно – следовало дать отдых быкам. Впереди красовались Хонда с Густавом, за ними двигались пять бывших партизан Стабра, трое из них вели за собой запасных суфимов. Экипированы все были весьма неплохо: доспехи сияли надраенным металлом, два солдата имели отличные луки, у всех остальных – мощные арбалеты. По местным меркам, это целая небольшая армия, способная легко разгромить любую деревню. Разведчики выехали из Ноттингема семь дней назад, всё это время они непрерывно двигались на северо-восток, в каждой встреченной деревне узнавая новые сведения о второй колонии землян. Зачастую они сильно противоречили друг другу, но в последние два дня путь их уверенно шёл по одной прямой: здесь каждый ребёнок отлично знал правильную дорогу.
Время было весеннее, но жарой ещё не пахло. Путники уже порядком притомились, да и баня бы им совсем не помешала. Устав ехать молча, Густав решил развеяться изящной светской беседой и обратился к напарнику:
– Хонда, тебе не кажется, что от твоего быка воняет, как от законченного педика?
