— Mi Amor, давай сделаем так: ты берёшь себе мишень слева, а я — справа. У тебя двадцать патронов в магазине. У меня… — выщёлкнул я из магазина десяток патронов, — тоже двадцать. Задача — уничтожить свой штабель. Готова?
— Готова, — пожала она плечами.
— Ты начинаешь, я стреляю вторым.
Мы заняли два мата, Бонита прицелилась. Затем захлопали частые выстрелы. От кирпичей летели крошка и куски, примерно после десяти выстрелов штабель перестал существовать. Я намеренно взял именно мощную М21, а не её собственный FNC — для наглядности, да и самому себе показать преимущества хитрой системы «абакана».
— Доволен? — с некоторым вызовом спросила Мария Пилар.
Чего тут спорить? Ловко она расколотила кирпичи, причём стреляла не наобум, а с толком — так, чтобы разнести всё вдребезги максимально эффективно.
— Вполне, — кивнул я. — Теперь моя очередь.
Я взял «абакан», прицелился в середину штабеля. Только бы не обмануться в ожиданиях… Переводчик стоял на «двойке», то есть очереди из двух выстрелов, которые производились с частотой 1800 в секунду. Получалось, что две пули подряд всегда попадали почти в одну точку на таком расстоянии. Нажал на спуск. Середина штабеля почти испарилась, превратившись в облако пыли. Сзади загомонили зрители. Взял прицел пониже, ещё выпустил очередь, затем ещё. Штабель практически превратился в крошку. Всё.
— Ну как? — спросил я у Марии Пилар.
— Очень впечатляет, — кивнула она задумчиво. — Я знаю, как это действует, но никогда не видела в реальности.
— Вообще-то у меня была мысль отдать тебе эту игрушку вместо твоей бельгийской винтовки. Она по надёжности не хуже, насколько я знаю, а вот результат стрельбы… В магазине пятнадцать таких двойных выстрелов.
— Мне надо попробовать.
Я отсоединил магазин от автомата, втолкнул в него десять выброшенных ранее патронов.
— Я взял ещё четыре магазина. Играй на здоровье.
Я оглянулся и увидел, что нас окружили все стрелявшие здесь. Всё новое всегда и везде вызывает любопытство, и Стрелковый клуб Аламо вовсе не исключение. Подошёл Рой Питерсон.
— Очень, очень серьёзно выглядит, — сказал он, показав на развалившиеся кирпичи. — Это «абакан», насколько я понимаю?
— Именно он, — подтвердил я.
— К нам пока они не попадали, только видели у русских, — с оттенком сожаления сказал Питерсон. — Их пока немного, насколько я понимаю. В этих местах они очень хороши, с таким эффектом можно свалить гиену с одного выстрела.
— Хм… надо проверить, — озадачился я после такого заявления. — О гиенах я пока не думал.
— На вас нападали здесь животные? — поинтересовался Питерсон.
— Всерьёз — нет, — ответил я честно.
— Значит, всё впереди, — усмехнулся собеседник. — Гиена или каменный варан могут быть опасней любой банды. Их сложно убить, а они могут убить легко. На группы людей не нападают, а вот если придётся идти по саванне одному или ночевать, даже в машине, — следует быть настороже. Тот же каменный варан — агрессивная и быстрая тварь, и его чертовски трудно вовремя заметить.
— Вы охотитесь? — спросил я главного местного стрелка.
— Иногда, — кивнул он. — Здесь хорошая охота — лучше африканской. Но в ней меньше спорта и больше заботы о добыче хорошего мяса, поэтому и охотимся в основном на рогачей и антилоп. И на гиен, как спорт.
— А каменный варан? — заинтересовался я.
— Они больше в горах, а горы здесь опасны, труднопроходимы и малоизучены. Поэтому мы туда нечасто ходим. Да и нечего нам там делать. А в сезон дождей они выбираются на равнину и вообще могут забраться куда угодно. Фермеры их у себя в загонах для скота регулярно обнаруживали.
— А свинки опасны? — спросил я. — Я с ними столкнулся, и они атаковали, но их спровоцировали. А при нормальных обстоятельствах?
— Для пешего, и в саванне — безусловно, — подтвердил Питерсон. — Чертовски опасны. Если увидят кого-то подходящего размера, они расценивают это как добычу. И в сезон дождей становятся агрессивней. Подходят к фермам, атакуют скот, случается, что и на людей нападают. Змей ещё много здесь. Если увидите длинную песочного цвета змею без рисунка с прямоугольной головой — держитесь подальше, она очень ядовита. Умрёте за несколько минут.
— Понятно, — кивнул я. — Мне уже приходилось здесь стрелять, но всё больше в людей.
— Да, людей, которые хуже животных, здесь тоже много, — сказал Питерсон. — Очень много всякой дряни попадает сюда через «ворота». Вы никогда не слышали о банде Сэнди?
— Нет, не довелось, — ответил я.
— Это у нас в Техасе было, — начал рассказывать владелец клуба. — Завелась банда в штате, но не такая, как те, кто приходит с гор. Латиноамериканцы просто грабят, зарабатывают на жизнь. Они конченые подонки, разумеется, но вместе с тем они нам понятны — обычные разбойники. А эти нападали на фермы, убивали, резали, насиловали, зверствовали невероятно. Для удовольствия. Объявили на них загонную охоту по всей территории, засекли, гнали неделю — от всех городов, по всем направлениям. Тысячи людей участвовали в облаве. Зажали у реки, двоих убили и двоих взяли. Оказалось, что все они были приговорены к смерти в Старом Свете. Но затем их забрали из «коридора смертников», привезли к «воротам», дали по тысяче экю и забросили сюда. Не объясняя ничего. Они кое-как добрались до Техаса, а потом взялись за старое, причём гораздо хуже, чем в той жизни. Там каждый был сам по себе убийца, а тут им помогли объединиться в банду. Кто это сделал, зачем? Никто так и не понял.
— Банда русских, фальшивый «конвой» — точно такие же были, — внёс я свою лепту. — Три месяца как здесь. Забрали прямо из тюрьмы и забросили сюда. Правда, с этими известно, кто их сюда звал. Звали усилить другую банду. Но ведь те, кто их отправил, должны были думать?
— У Ордена девиз: «Каждый имеет право на новую жизнь». Им можно многое прикрыть и объяснить, — сказал Питерсон.
Джеймс сначала молча стоял с нами, но затем тоже вступил в разговор:
— Я со своими ребятами несколько раз участвовал в таких охотах, как на банду Сэнди, — сказал он. — Меня часто привлекают, я в прошлой жизни служил в команде SWAT отделения Бюро в штате Миссисипи. И почти каждый раз оказывалось, что это какие-то последние ублюдки из Старого Света. Даже маньяка отловили однажды. Жил фермером, похищал девочек, что с ними делал — даже рассказывать не хочу. Когда взяли его, то привезли в Форт-Ли. А там, в управлении шерифа, работал один парень, бывший «фед» из отделения Бюро в Атланте, Джорджия. И он его узнал — за ним там гонялись три года, поймали, заперли, и он ждал суда. А оказался здесь.
