— Что? Ты шутишь?
Эйден и в самом деле шутил, но решил Брету этого не говорить.
Брет, начисто лишенный чувства юмора, часто ругал Эйдена за слишком легкое отношение к жизни. Бедняга Брет прилагал чересчур много усилий, чтобы все забыли о его небольшом росте. Он был настолько озабочен тем, как выжить в сиб-группе и как сделать, чтобы согруппники в нем ненароком не разочаровались, что на шутки сил у него просто не оставалось. Даже во время отдыха на охоте, вечером у костра его смех звучал вымученно. Это был смех взрослого человека, который, оказавшись среди детей, пытается подладиться под них. Если Брету и доводилось отпускать шутки, то они были обязательно с «бородой». А его манера рассказывать анекдоты просто приводила слушателей в уныние. С другой стороны, когда сиб-группа тестировалась, Брет становился ключевой фигурой: группе были необходимы его сообразительность и способность быстро принимать решения. Поэтому все прощали Брету отсутствие чувства юмора.
— Нег, — отозвался Эйден. — Я серьезно. Нам ведь не очень-то часто позволят здесь расслабляться, воут?
— Ут. Знаешь, что я думаю? Они сейчас испытывают наше терпение. Видишь, поглядывают время от времени в нашу сторону. Уверен, проверяют нашу выдержку.
— А заодно и провоцируют нас, воут? — добавила Марта.
— Надо делать вид, что. мы спокойны, — сказала Рена. — Покажем им, что мы не какие-то сопляки.
Рена была не похожа на остальных ребят из сиб-группы Эйдена. На первый взгляд она казалась полноватой. Все, кто проходил суровую школу, как это принято в Клане, неизбежно набирали избыточную мышечную массу, но у других это не бросалось в глаза, а вот при взгляде на Рену создавалось впечатление, что она рыхловата. Впечатление обманчивое — физически Рена была в отличной форме. При виде ее рыхлого тела противник терял бдительность, к тому же невзрачная внешность делала девушку малозаметной. На этом строилась ее излюбленная игра. Приблизившись незаметно к кому-нибудь, Рена делала резкий жест, вынуждая на ответный выпад. Затем, поднырнув под руку противника, она бросала его на землю. Никто в сиб-группе не мог сравниться с Реной в скорости проведения этого приема. Часто такая игра означала у Рены приглашение к совокуплению, служа одновременно и прелюдией к нему. И прелюдия, и сам акт в исполнении Рены были исполнены мощи. Эйден иногда даже нарочно попадался на ее трюк, отлично зная, что последует за болезненным броском.
— Думаю, Рена права. Будем делать вид, что не обращаем на них внимания. Как насчет командного состязания?
Возражений не последовало. Тут же все двенадцать человек привычно разбились на три команды и разошлись в стороны, освобождая пространство посередине. Командные состязания были одновременно упражнением и игрой. Эйден давно заметил, что их правила имитируют правила Большой Схватки — одного из этапов Аттестации. Но в отличие от Большой Схватки командные состязания относительно «бескровны».
Свое происхождение эти состязания вели от обычных гимнастических соревнований, которые постоянно проводились внутри сиб-групп. Быть лучшим в них — что может быть важнее для сиба? В состязании каждый член сиб-группы показывал свое акробатическое мастерство, а также владение боевыми искусствами, которым сибов начинали учить, как только они выбирались из колыбели.
Старт командного состязания представлял собой разработанный до мельчайших деталей ритуал. В каждой команде двое брались за руки, образуя «насест», на который вставал или садился третий. Вся игра, особенно церемония ее начала, была построена на образах, связанных с соколиной охотой. В состязании тех, кто начинал игру — «кречетов», вбрасывали на игровое поле с «насеста». Вот и сейчас Брет встал на «насест» из четырех сцепленных рук. В следующее мгновение он был подброшен вверх и вперед. Брет выполнил в воздухе сальто и приземлился на ноги как раз перед Реной, которую ее команда выбросила с «насеста» из положения «сидя». Предугадав движение Брета, Рена приземлилась, приняв нижнюю стойку и коснувшись земли одновременно со своим противником.
Командное состязание началось. Рена попыталась схватить Брета за лодыжки, но тог разгадал ее маневр и прыгнул в сторону, нацеливаясь на участника от третьей команды, воинственного крепыша по имени Эндо. Тот успел уйти от удара, кувыркнувшись со своего «насеста» назад. Пройдя на руках несколько футов, он стремительно вскочил на ноги и принял стойку, из которой провел молниеносную атаку, нанеся Брету рубящий удар по шее. Тому, кто испытал на себе удар Эндо — тот наносит его обычно ребром ладони, — не позавидуешь. Эндо тренируется на всем, что попадает ему под руку, и ребро ладони у него твердое как камень. Каждый из членов сиб-группы специализируется в каком-нибудь особом виде единоборств. Эндо избрал для себя искусство ведения боя голыми руками, и в этом равных ему в группе не было. Вот и теперь от его удара Брета шатнуло в сторону, где он был встречен Реной, которая с силой толкнула его плечом в корпус.
Эйден стоял рядом с остальными членами своей команды и нетерпеливо ждал сигнала, после которого можно будет вступить в игру. Первоначально командные соревнования представляли собой просто общую потасовку, но постепенно был разработан сложный свод правил и они приобрели свой нынешний вид. Сейчас, на данном этапе игры, они имитировали Спор Благородных — процедуру розыгрыша права командования сражением, бытовавшую среди офицеров Клана. Сходство было в том, что и в игре, и в Споре Благородных использовался принцип экономии боевых ресурсов. Вот и теперь каждая команда выставила по одному бойцу — «кречету», в задачу которого входило отстаивать честь своей команды ровно две минуты, прежде чем в бой вступали все. Если «кречет» будет явно побежден противником или выйдет из игры в силу иных причин, его команде засчитывалось поражение. Ей придется тогда молча вытерпеть насмешки, а потом еще и выдержать тяжелейший бой. Поэтому на «кречете» лежит огромная ответственность, и для него нет ничего страшнее, чем не оправдать доверия команды. Эйден был отнюдь не лучшим гимнастом, поэтому в роли «кречета» выступал редко. Но эти моменты, когда можно только стоять и смотреть, не имея права вмешаться в схватку, он ненавидел.
Рядом с ним Марта тоже изнывала от желания немедленно броситься в бой. Она не меньше Эйдена любила добрую потасовку и никогда не упускала случая подраться, если предоставлялась такая возможность. Так же, как и драку. Марта любила хороший секс. Аппетиты ее были безграничны. Для Эйдена она была излюбленным сексуальным партнером. Для Стальных из их сиб-группы, увы, тоже. Частенько бывало так, что за право провести с Мартой ночь боролись столь же яростно, как и за первенство в командных состязаниях.
