И ведь обтечет. Во всяком случае, пока они не доберутся до кордона и он не сдаст этого седого шутника с рук на руки Хворостину, ему придется обтекать. Ведь кто знает, сколько еще понадобится ждать, прежде чем появится новая кандидатура? И появится ли вообще? И дождется ли он другого такого случая?
— Спокойно, — одернул себя Сергей. — Разнылся тут. Ничего, потерпишь. Не так долго и терпеть. Отольются кошке мышкины слезки.
Дело надо делать, а не ныть. Тем более что это не только долг перед Родиной, но и полезно для карьеры. Причем о том, что это выгодно, он помнил с первого дня. А в том, что этот клоповник не нужен Родине, Карташов после месяца кукования внутри нее был уверен на сто процентов. Сталкеров не должно быть, так же как и Зоны.
Как когда-то пошутил один солдатик, углядевший на их кордоне ооновскую делегацию, в составе которой была пара африканцев: «Расизма не должно быть, так же как и негров». Солдатика того отправили тогда на губу чуть ли не на вечное поселение, потому как один из черных гостей, как оказалось, не только спикал на инглише, но и по-русски кое-что понимал. Обиделся.
На негров старлею было наплевать с высокой колокольни, а вот в том, что сталкеров существовать не должно, он готов был расписаться хоть кровью. Романтики он в сталкерстве наблюдал не больше, чем, скажем, в альпинизме. Только если лазающие в горы мужики выглядели просто придурками с атрофировавшимся инстинктом самосохранения, то мужики, шляющиеся по Зоне, не сильно отличались в его глазах от тех, которые на зоне сидели. И можно сколько угодно умиляться благородству бандитов из старых сериалов, от которых прутся дамочки за пятьдесят, но бандит остается бандитом. То же касается и сталкеров. И заслуживают они только одного. Потому прав генерал — уничтожать! Зона требует глобальной зачистки. И на помойке должен быть порядок.
От осознания причастности к большому делу на душе посветлело. Он служит Родине. А если на этом еще и нава-риться получится, так и вообще чудесно.
Добравшись в своих размышлениях до этого момента, Сергей окончательно успокоился, подхватил пустой рюкзак и в последний раз полез в землянку.
Мунлайт появился спустя час. За это время Сергей успел собрать нехитрые пожитки, сожрать порцию опостылевшей лапши и отправить пару радужных сообщений на ту сторону Периметра.
Седой, несмотря на рюкзак и два автомата, топал бодрой походкой довольного жизнью человека. Второй мужчина, ковыляющий за его плечом, больше всего напоминал сталкерского Деда Мороза. Огромный, бородатый, взлохмаченный и похмельный. С огромным рюкзаком, АКМом и добрыми, но утомленными глазами.
«Такой Дед Мороз должен приходить к каждому сталкеру, — пришла идиотская мысль, — и приносить подарки в виде артефактов, патронов и яичной лапши — кому что, в зависимости от поведения в течение года. И приходить он должен обязательно второго января. Потому что тридцать первого все сталкеры пьют, а первого похмеляются».
Карташов потряс головой, пытаясь вытряхнуть из нее бредовые думки. Двое сталкеров подошли ближе.
Это мой напарник, — весело поведал Мунлайт. — Раньше его звали англицким словом, а теперь он сторонник возвращения к истокам, потому его зовут Чингачгук Большой Змей.
Адепт хаоса, — устало буркнул бородатый.
А то, — отозвался Мунлайт и посмотрел на Сергея. — А это наша сберкнижка.
Меня зовут Игрок, — сквозь зубы процедил Карташов, чувствуя, что снова начинает злиться.
Змей, — тяжело выдохнул бородатый, похожий на Деда Мороза сталкер.
Мунлайт тем временем скинул рюкзак и подошел к Карташову. Перед глазами старлея вспыхнул экран ПДА с картой, насколько он смог оценить беглым взглядом, куда более подробной, чем у него самого.
Седой щелкнул зуммером, и карта поплыла, удаляясь. Крупные объекты сделались мелкими, Зона съежилась, чуть ли не полностью уместившись на экранчик.
На какой кордон идем?
Сюда, — ткнул пальцем Карташов.
Мунлайт отчего-то заулыбался и повернулся к Змею.
Слышь, Снейк, возвращаемся. Не прошло и года.
Большой бородатый сталкер с добрыми усталыми глазами неопределенно кивнул. Судя по его поведению, Змея в самом деле томило похмелье. Он был возвышенно-апатичен и печален великорусской утренней грустью.
Седой, напротив, если и составлял компанию своему приятелю, то видимыми последствиями не страдал. Выглядел свежим, как огурец.
Держи, — он деловито пихнул Сергею «Калашников». — Это тебе вместо твоей трехлинейки. Махнул не глядя.
Спасибо, — отозвался Сергей, принимая автомат и пяток рожков следом, которые Мунлайт передал ему уже без комментариев. Видимо, надоело изгаляться.
«Выдохся седой», — злорадно подумал Карташов.
Бэпэшку отдай, — потребовал Мунлайт.
ПБ, — поправил Сергей на автопилоте и тут же пожалел.
Лопата, — гнусно ухмыльнулся седой сталкер. — Малая пехотная, большая саперная, для уборки снега. По лбу дам — вспомнишь, какой получил?
Старлей зло скрежетнул зубами, но сдержался. Мунлайт между тем застегнул рюкзак, нацепил на себя все снаряжение, припрятал пистолет, предварительно проверив обойму и предохранитель. Через полминуты он бодро поглядел на попутчиков.
Ну что? Потопали, бродяги?
Змей буркнул что-то нечленораздельное. Карташов ограничился легким кивком.
Тогда я сзади, Сберкнижка впереди. Снейк посередине.
Сергей, собравшийся было уже идти следом за сталкерами, недобро поглядел на Мунлайта.
Чего встали, вашество?
У вас это, кажется, называется «отмычки»? — припомнил Карташов. — Так я не совсем дурак, чтобы…
Совсем, — оборвал Мунлайт. — До отмычки тебе еще дорасти надо. Пока пойдешь впереди. Здесь спокойно, я тут месяц гулял. Знаю. А Снейку сейчас надо просто топать. Посмотри на него, он думать после вчерашнего еще не научился. Куда его вперед?
А сам? — поддел Карташов.
Впереди дорога длинная. Хочешь, иди сзади сейчас. Потом поменяемся. Только тогда ты не отмычкой будешь, а мясом. Кстати, вторую часть денег верни сразу.
Сергей помялся.
Ты ж мне их сам отдал. В качестве гарантий.
Ты тогда о помощи просил, — напомнил Мунлайт, — а теперь своевольничать начинаешь. Я не в претензии. Мы тебя так и так поведем. Просто если ты станешь делать чего хочешь, а не чего говорят, то, скорее всего, до кордона мы без тебя дойдем. Так что отдай деньги, целее будут.
Старлей поглядел на седого изучающе. Сейчас на лице Мунлайта не было и тени улыбки. Сталкер был серьезен, как никогда, и Карташов сдался.
Ладно. Куда идти?
Правое плечо вперед, — бодро распорядился Мунлайт.
