Сами патриоты всегда ходили при оружии и даже ложились спать с пистолетом под подушкой, и по этой военной привычке они были похожи на агентов, только те держали пистолет не под подушкой, а рядом с подушкой. Конечно, пистолет ставили на предохранитель, но патриоты еще имели рядом складной нож на всякий случай. Все опасались за свою жизнь и старались обезопасить себя от врагов, предусматривая вторжение.
Отведенное время ультиматума подходило к концу, но никакой шумихи не было. Патриоты специально смотрели местные новости по старому телевизору, который удалось настроить. Это сделали подчиненные террористов, чтобы те могли следить за последними новостями. Показывал телевизор не идеально, но смотреть можно было. Только радикалы были разочарованы тем, что о них нет ни слова в новостях. Они понимали, что их ультиматум скрывается от людей, чтобы не возникла паника, но они хотели получить панику, а пока ничего не было.
Люди понятия не имеют, что им грозит опасность заражение, ведь правительство держит эту шокирующую информацию в секрете, но готовя заранее запасной план по эвакуации. Только после гибели основного плата в дело вступит вспомогательный план, а незваных гостей народники уже ждали. Они поняли, что их враг поймал сигнал, поэтому отправил группу.
Террористы ожидали увидеть, скоро целую армию, которая будет высаживаться на остров. Наверняка, прилетят вертолеты, которые будут бомбить остров сверху вместе с истребителями, а еще будет задействована морская сила. Защита была выставлена и усилена, ведь предстояло удерживать армию. Но патриоты знали, что они успеют уйти после запуска незаметно, пока их люди бьются в неравном бою с противником. Они должны были ликвидировать всех наемников после запуска ракет, поэтому было принято решение, что они останутся оборонять остров.
Платить никто не собирался, ведь в живых должны были остаться только каратели, а остальные люди будут пушечным мясом. Теперь патриоты выключили телевизор в негодовании и раздражении, ведь им так хотелось увидеть бешеных людей с горящими глазами, бегущих, черт знает куда, но террористы знали, что службы и депутаты бегают с горящими задницами.
– Это было предсказуемо, что они будут замалчивать, ведь им всегда было наплевать на людей. Все боятся паники и хаоса, ведь люди такие глупые и бестолковые, что в случае неминуемой катастрофы бегут, куда глаза глядят. Это никуда не годиться, и надо запустить им предупредительную ракету. Теперь они послали сюда людей и думают, что это их спасет от кары, – негодовал Ганн. – Только силу все понимают, я так и знал, и нужно ударить маленькой ракетой в какое-нибудь захолустье, поселок типа Урюпинска или Мухосранска. Это будет пробным ударом.
– Да, это можно осуществить, ведь у нас много ракет. Они думают, что мы блефуем, но надо разочаровать их. Кому-то придется умереть из-за дурости правительства, и это будут серые люди, крестьяне из деревни. Они ведь никому не нужны, и их не жалко. Другого выхода у нас нет, но мы ведь знали, что так будет. Надо позвонить нашему «другу», – поддержала Ганна Олеся.
– Насчет звонка я согласен, ведь он наплевал на наши требования и решил прижать нас, что было его ошибкой. Но деньги с него получить необходимо, ведь мы их заслужили, – все-таки согласился Алекс, но решил образумить своих друзей, зная, что Алиса его поддержит. – Но для стрельбы еще рано. Нам не нужны лишние жертвы. Мы будем стрелять непосредственно перед отходом, когда сюда прибудет артиллерия. Не стоит делать никаких предупредительных выстрелов, чтобы зря ракеты не тратить.
– Да, не стоит пока заниматься травлей людей, тем более, ни в чем не повинных людей. Мы не должны быть маньяками, ведь скоро мы увидим своего давнего друга. Он должен будет доставить нашего врага в одно место, чтобы мы смогли расправиться с ним, – поддержала Алекса Алиса, чем расстроила друзей Ганна и Олесю, ведь те намеревались пульнуть, а теперь лишь фыркнули и отвернулись от них с досады.
– Друзья, будьте терпеливы и подождите немного. Я знаю, что вы хотите бабахнуть и отравить города, но мы дождемся гостей и пульнем. Скоро все будет кончено. Митек, ты ведь веришь, мне и никогда не наставишь на меня пушку из-за нашей ссоры. Мы не ссорились по пустякам, поэтому должны придти к общему решению. Я ведь вижу, что вы с Олесей прикладываетесь к пушке, – пытался вразумить негодующих друзей Алекс. – У тебя никого нет, и в случае убийства вы с Олесей не будете счастливы, и вы это знаете. Мы – одно целое.
– Ты знаешь, что я не трону тебя, ни при каких обстоятельствах, поэтому глупо было думать, что я собираюсь поднять на тебя ствол. Я разумен и адекватен, поэтому будь спокоен насчет меня и Олеси. Мы будем с вами до конца, но пора звонить. Мы и так теряем время, – успокоил друга Ганн, ведь они с Олесей не собирались трогать своих лучших друзей. – Слово всем дам.
– Замечательно, Алекс, ты как всегда рассудителен и убежден в своей правоте, но все-таки ты перегнул слегка палку. Они бы не решились нас убить или хотя бы вытащить пушку при нас. Мы всегда были вместе и стали семьей, ведь друзей у нас не было, – произнесла немного укорительно Алиса.
– У нас случались ссоры и скандалы между собой и друг с другом, но теперь все успокоились и пришли к согласию. Из-за этих непонятных призраков мы все на взводе.
– Да, это их присутствие нас стравливает между собой и нервирует, ведь они хотят, чтобы мы перессорились и поубивали друг друга. Ты права, сестра, насчет нас, ведь вы наши единственные друзья, а ваша смерть наполнит нашу жизнь страданиями и болью. Осталось мало времени до получения денег, – пыталась объяснить Олеся. – Теперь пора прижать нашего недруга и заставить его толстый зад примчаться сюда с мешками денег. Митек, набирай номер!
Они начали набирать известный номер и теперь знали, что этого долгожданного звонка ждут люди на другой стороне. Да, так и оказалось, ведь неподалеку присутствовали полковники Косарев и Блохин, которые встрепенулись, поняв, что это террористы решили напомнить о себе. Тогда Блохин взял трубку, ведь позвали именно его. Косарев остался ждать, но он знал, о чем будет разговор, ведь время ультиматума подходило к концу, а требования не выполнялись. Все-таки он понимал, что патриоты будут стрелять, когда получат деньги в любом случае.
– Полковник, я хочу напомнить о себе, хоть и ты не забыл меня и моих друзей. Ты бегаешь там в паром из заднего прохода и выпученными глазами, но я не чувствую движения и реакции. Да, мы позволили тебе засечь нас, чтобы ты отправил к нам группу. Этим мы облегчили вам задачу и приравняли шансы, но время подходит к концу, а о нас в новостях ни слова, – недовольно говорил Ганн по телефону. – Слишком все спокойно, а мы хотим видеть панику и хаос. Ты ведь думаешь, что скажешь всем в конце, когда твои люди потерпят крах, но эвакуировать людей ты не успеешь. Ты сделаешь заявление и расскажешь о нас, а потом приедешь в одно место вместе с Косаревым. Он ведь там? Я знаю, что это твой помощник, и вы вдвоем привезете деньги, компенсацию за моральный и физический ущерб мне и моим друзьям. Ты все понял? Насчет собирания денег с правительства я приврал немного, ведь меня не интересуют их деньги. Когда они признаются в своих преступлениях, то мы сами отберем их деньги, а ты привезешь наши деньги.
