– Вы мои гости. Я рад вам. – проговорил по-синкски король-бродяга. Эрреба не взглянул на стол, и Ярс не поспешил приступить к угощению.
– Желаете знать обо мне? – спросил король.
Ярс кивнул. Он во все глаза рассматривал сидящего на троне. Король-бродяга, отведавший неведомой гиммеры. Синк улыбнулся.
– Вот что вы ищете. Гиммеру. Пусть будет так. Но сначала вам придется выслушать мою историю. Вы же не думаете, что я не ждал того, кто пожелал бы избавить меня от утомительного одиночества?
– Нет, король, – поспешно ответил Ярс Стамайер. – только назови нам свое имя. Я мало знаю о короле-бродяге синков.
– Синки предали забвению мое имя. Я сам забыл о нем. Раньше, до того, как я попал в Безумные Земли, я звался Селеннир. Для меня это больше не важно, но, если пожелаете, обращайтесь ко мне так. Позвольте, я начну. Мне всегда недоставало собеседника, который пожелал бы выслушать меня. Он помолчал.
Ярс ждал в нетерпении. Эрреба замер.
* * *
– Мне всегда казалось, что я напрасно родился среди синков. Их оседлость и жизнь в условиях гамалы мне были чужды. Все знают все. Никакой тайны. Я не смел и помечтать, чтобы мне тут же не запретил наставник. Я едва дождался возраста свободного полета и оставил подвластное мне скопище гамал. Плохой король, небрежный повелитель. В день, когда мой наставник торжественно вручил мне мою скорлупу, из которой я вылупился двадцать лет тому назад, я со смехом кинул ее вниз с вершины моей гамалы. Она еще не долетела до дна ущелья, как я покинул синков и взял курс на север, к Безумным Землям. Туда, где путаются мысли и меркнет разум. Я летел и задыхался от восторга. Свобода! Вот в чем радость жизни! Мне казалось, что стоит мне пересечь край каменной пустыни, как тут же и начнутся чудеса.
Я был один на всей планете. Пустынная Себария ждала меня.
Как действует она на разум синка? Она вызывает у него видения. Я был счастлив. Передо мною проносились миры, взрывались звезды, пел Космос, сияли россыпи живых камней. Я умирал и возрождался, я шел по Лунной Пыли, нашей галактике, как по тропинке. Я видел множество чудес. Слышал удивительные песни. Я говорил с Луной, обнимал бессмертных, летел из миров в миры, сыпал с ладони в Космос семена планет.
И однажды я очнулся на краю пустыни. Сирены все исчезли, песни смолкли, а звезды были все так же далеки. Синки не зря опасались Безумных Земель Себарии. И я увидел, чем я стал. Эта страшная земля лишает не только разума, но и превращает синка в монстра. Не буду говорить, как я стал ужасен. Придумайте себе самое отвратительное чудище, глядя на которое вы лишитесь сна. Это был бы я. От короля Селеннира остались нетронутыми только крылья.
Я решил, что не вернусь. Я останусь здесь, в Безумных Землях и проведу остаток жизни в видения, в счастливых снах. Но оказалось, что и это мне больше недоступно: Себария сама питается мечтами и фантазиями синков. Не она меня насыщала видениями, а я ее. Теперь, когда я душевно весь иссох, щедро отдавая свою фантазию пустыне, она меня отвергла.
Мне оставалось умереть, но и это оказалось недоступным. Безумная Земля сделала меня неподвластным смерти – вот почему с нее бежало все живое.
И тут я успокоился. Чего меня лишила Себария? Того, чем я и сам пренебрегал: возможности общения с себе подобными. Я урод, но урод бессмертный. Мой разум искалечен, но не лишен своеобразия. Все необходимое проклятая страна мне сохранила – рассудок, зрение, крылья. А главное, она не лишила меня страсти к неизведанному. Если я пожелаю, то найду возможность покончить с собой. А пока воспользуюсь подарком Излучающих Земель.
Я снова оказался счастлив. В радости я полетел к своим сородичам, чтобы показать им, что существует нечто, более привлекательное, нежели застывшая их жизнь посреди одних и тех же каменных гамал. Меня не поняли и отвергли, чему я мало удивился. И даже был доволен. Меня больше ничто не связывало с синками. Утратив внешность жителя Табетты, я стал отверженным. И я с легкостью покинул родину.
Я летел на запад. Туда, где уходит на ночлег утомленное светило. Мне всегда казалось, что там меня встретит чудо. Так летел примерно год. Я не торопился и обследовал те земли, что открывались передо мной. Пустыни, горы и леса. И понял, что одиночество – не то, что привлекает разум, даже такой извращенный, как мой, испорченный Себарией. Но я прошел довольно долгий путь, и мне возврата не было. На Ихоббере есть выбор меж двух реальностей – жизнь с синками или без них. И, как ни странно, второе было лучше.
Вскоре мое тело начало досаждать мне. Оно стало слишком громоздким, слишком неудобным. Полет был невозможен, крылья бесполезны. Я стал беспомощным, как вылупившийся только что птенец. И тогда я подумал о водной среде. Океан оказался щедр ко мне – он принял в себя то, чем я стал. Вода держала меня с легкостью. Мои руки и ноги превратились в ласты, а тело стало студенистым, как у медузы. Я видел сквозь свою полупрозрачную плоть, как во мне билось с десяток сердец. И только крылья были бесполезны. Потом появились жабры. Я так полагаю, что странное излучение Безумных Земель Себарии поворачивает вспять эволюцию живого. Существо, подвергщееся его воздействию, проходит как бы обратный путь развития. Конечно, не целиком и довольно искаженно. Но у синков есть теория, что их далекие предки вышли из океана, а я превратился в плавающую тварь. И вот что удивительно, жалкое, медузообразное тело мне позволило уходить в такую глубину, куда не мог попасть ни один обитатель океана. У меня уже не стало головы. Я весь был куском прозрачной плоти, в которой плавали глаза и мозг. Не было костей. Не было, кроме десяти сердец, всех внутренних органов. Я перестал питаться – вода меня кормила.
Зато я мог теперь, сколько пожелаю, оставаться на дне океана, на любой глубине. Чем не радость?! Я не понимаю, как это странное тело сохранило мне разум. Я забирался в самые глубокие впадины планеты. Туда, где не было уже ничего живого, только зыбкий ил. Мое чудовищное тело позволяло мне видеть в полной тьме. И вот однажды я нашел нечто странное. В морское дно вросло сооружение, явно не принадлежащее нашему миру. Я сразу понял, что это, очевидно, одно из тех творений, на которых, согласно легендам синков, прилетали на Ихобберу пришельцы. Я обследовал гигантское судно и сумел открыть в него проход. У меня хватало времени на все.
И вот я проник внутрь корабля. Стоит ли упоминать, что вместе со мной туда проникла и вода? Защитные механизмы вышли из строя и не сохранили судно от затопления. Там, на корабле я обнаружил нечто совсем непонятное. Один отсек, в котором находилось множество вещей. Едва я оказался в нем, как дверь захлопнулась. Помещение поймало меня в ловушку. Но страха не было. Есть ли что такое на планете, что могло бы причинить мне вред?
