«Ловец удачи» оказывался не брезглив в вопросах, касающихся собственной жизни. Поэтому меч уверенно вышел из ножен, твердо сжимаемый рукой в перчатке с набойками, и легко отделил голову dra, залив густой кровью траву вокруг.
Мрачной иронией оказалось то, что свою добычу полукровка поместил в мешок, который отыскал у драдэивари. Сделанный из пропитанной специальным составом кожи именно для подобных целей, он предназначался бы для головы Феникса, окажись Гюрза с Враном не столь проворными. Что ж, неимение достаточного числа денег для откупа своей жизни с лихвой покрывалось наличием доблестных друзей. Конечно, случалось по всякому, отчего полукровка старался держать под рукой оба этих верных средства на тот случай, если одно из них подведет, так как безграничного доверия заслуживал лишь клинок в его собственных руках.
Прихватив маску, «ловец удачи» затолкал голову убийцы в мешок, снова вскочил в седло и во весь опор поскакал на юго-восток, стараясь наверстать упущенное время, держась недалеко от побережья.
Феникс лихорадочно искал выход из столь скверно попахивающей истории. Он не был темным эльфом и не был чистокровным ран'дьянцем, чтобы рассчитывать на содействие и защиту в такого рода делах. Само то, что он помог стороннику демонов, а в этом Карнаж не сомневался, ставило его в щекотливое положение. По особенностям ремесла полукровка был практически одиночкой, и могущество гильдии не смогло бы хоть как-то сгладить удар по нему, как какому-нибудь вору из столичного города. Вор на его месте откупился бы, пусть и немал оказался бы откуп. Большие деньги сразу представят такое громкое слово как «убийство» в ином свете, заменив его где-нибудь в дебрях канцелярии рукой писца на обычную «провинность».
«Ловцам удачи» приходилось жить своим умом и мудрено путать следы, используя все подручные средства. Даже то невольное заступничество за жизнь Кеарха будет на руку Фениксу. Если сильваниец единственный вернется к тем, кто посылал отряд, то, разумеется, никто не поверит ему на слово. Проведя небольшое и пустяковое «испытание чистоты разума», картина, которую увидят маги, сыграет Карнажу на руку. Ведь Кеарху не останется ничего другого, кроме как обелять себя и собственную трусость, ссылаясь на помощь «ловца удачи», которому он был обязан своей жизнью. «Испытание чистоты разума» очень плохо передавало эмоциональную ауру на момент интересующий исследователей, предоставляя в их распоряжение лишь зрительные образы. Следовательно, это дело было для Феникса, как говорится, в шляпе. Теперь оставалось поскорее убраться из южного Фелара.
Запутав след в одной из встретившихся дубовых рощ, Карнаж пересел на вторую лошадь, предварительно одев обеим на копыта мешки из толстой кожи. Их он раздобыл в поклаже, притороченной к седлу сильванийского скакуна. Эльфийская придумка позволяла неплохо скрывать следы. Правда, ехать пришлось медленнее, так как под ногами не было ни тракта, ни даже тропинки. Но Феникс не спешил. Благодаря снадобью, которым любезно поделился Карасу, он мог без передышки за ближайшие несколько дней проделать с полсотни миль, знай только меняй коней да подкармливай понемногу их и себя.
Через день, добравшись до заросшего кустарниками побережья, Карнаж снял истрепавшиеся мешки с копыт и продолжил путь гораздо быстрее и увереннее, держась у самой кромки воды. Ведь первый прилив смоет все следы.
На серые дороги Карнаж не особо рассчитывал. Надо было обладать в высшей степени наивным образом мыслей, чтобы не понять, что правители закрывали глаза на эти тракты от временного бессилья. Если им будет нужно, то от кинжала посланного следом сыскаря не спасет никакой серый тракт, сколько бы «фонарей» не светило по дороге. Как давно говорил ему покойный учитель, когда они пробирались этим же берегом, только в обратную сторону: «Чем на большее количество шагов ты можешь думать вперед, тем быстрее уходишь от преследователей, тем дальше ты от огня, который не только способен подпалить твой хвост, но и обратить в пепел всю шкуру».
Карнаж думал, усердно складывая вместе события последних дней.
На второй день проведенный в дороге пришлось остановиться, не только потому, что седалище полукровки будто в голос вопило «убивают!», но и потому, что впереди замаячили стяги разъезда.
Шааронского разъезда.
Вояки в нем были не столь хороши, как королевские гвардейцы, но их было гораздо больше. Чинить долгие расспросы шааронские стражи не любили, компенсируя таким образом недостаток боевой выучки, поэтому подходили на роль охотников до желающих пробраться серыми дорогами через границу лучше некуда. И смекалки солдатам, большую часть которых составляло ополчение, тоже было не занимать! Они расположились для патрулирования в очень удобном месте, как раз преграждая путь к болотам, раскинувшимся от предместий южной столицы до маяка у впадения Бегуна в море Молчания.
Феникс знал, что разъезд в этих местах время от времени появлялся, особенно когда с болот лезли всякие твари, поэтому решил переждать, надеясь, что южнофеларские вояки уберутся восвояси.
Вечером полукровка устроился в кустарниках и не разводил костра. Спать он не хотел, хотя глаза были красными от бессонных ночей проведенных в пути. Холм скрыл от разъезда его лошадей, что умудрились найти что-то съедобное в пожухлой траве.
Карнаж последовал их примеру и тоже решил подкрепиться. Он неторопливо жевал кусок вяленого мяса, которое ему осточертело, однако у сильванийцев не сыскалось ничего, чтобы не вызывало опасений за собственный желудок. Мечтательно вспомнив рыбу, которой потчевал их старина Тиль, Феникс осторожно расправил плечи.
Неприятный зуд в лопатках сильно беспокоил его. Обычно кристаллов, которыми пользовался Ян Часовщик для снятия боли, хватало на пол года, в крайнем случае на три месяца, если «ловцу удачи» часто приходилось пускать в ход свое недоразвитое ран'дьянское наследство. Однако в этот раз все произошло как-то слишком быстро, сразу сильный зуд, а раньше заблаговременно начинались неприятные покалывания, отдававшие в поясницу.
Карнаж вспомнил, как dra ухватил его за горло. Охотник за головами был далеко от своей родины и «голод» терзал его не первый день, отчего так резко и действовал. Темный эльф сильванийцам был нужен живым и здоровым, чтобы не помер под пытками, вот драдэивари и обрадовался возможности в лице полукровки, да так, что…
«Ловец удачи» со стоном закинул ладони за плечи. Зажмурившись, он прикидывал, сколько еще осталось дней прежде, чем он не сможет встать на ноги. Потом, с ожесточением откинул руки со спины и, вцепившись зубами в кусок вяленой оленины, подумал в который раз, что все отдаст и будет даже землю жрать, лишь бы, каким угодно способом, избавиться от этой боли. Он искал много лет, но тщетно. Никто не мог предложить избавления.
