— Ты ещё его упокоишь, но не раньше, чем он отомстит тем, кто хочет уничтожить этот мир.
Женщина решительно направилась к стеклянному колпаку. Небрежно ударив кулаком по стеклу, она разбила единственную преграду, отделяющую её от Звездокола, после чего, взявшись одной рукой за середину рукояти, а другой за одно из звеньев цепи, резко рванула оружие на себя. Тяжёлый калибур поддался с той же лёгкостью, как когда-то ей поддавалась нагината из обломка металлической трубы.
Выражение глаз Артура вдруг резко поменялось. Ева на короткое мгновение услышала у себя в голове рёв. Яростный рёв чего-то нечеловеческого, что исходило из Звездокола. Англичанин схватился за голову. В его глазах мелькнуло на секунду сопротивление… чему-то идущему изнутри. Сопротивление нечеловеческой силы, которое всё равно проигрывало…
Пальцы Артура разжались. Англичанин скосил сожалеющие глаза на свою трость, которая словно в замедленной съёмке падала на пол… и с каждым сантиметром, на который трость удалялась от руки Артура, таяла его надежда победить неизвестное внутри него.
— Звяк! — сказала трость, коснувшись пола.
— Беги! — закричал Артур врезаясь на полном ходу в стену. Хаотичный взгляд англичанина обежал помещение, и он понял, что бежать Еве некуда: они сами закрыли прочные двери, а могучие решётки на окнах даже Ева не сможет вскрыть быстрее, чем за пять минут… Взгляд Артура остановился на Звездоколе. В глазах англичанина мелькнуло секундное просветление.
— Убей его! Это оружие сделано, чтобы мгновенно убивать подобных мне! Это единственный шанс!!!
В следующую секунду тело Артура сократилось в судороге, и опрокинулся на один из стендов музея, обрушивая всё на своём пути. А ещё через мгновение стенд взорвался брызгами стекла и пластика. Алые глаза смотрели на Еву, как два жернова, которые пытались раздавить её сознание. Ева точно знала, что сейчас на неё сморит не Артур.
В комнате раздался тихий инфернальный смех.
— Жалкий глупец. Решил, что не совершит ошибки, если столкнёт выбор на тебя, собственность корпорации… — обратился Алоглазый к Еве, — Дурак не понимает, что нельзя играть в шахматы, не делая ходов чёрными фигурами… Как удачно, третий якорь… я и не надеялся, что вы притащитесь к такому артефакту сами… думал, вас придётся вести, драматически подкидывать вам намёки… но вы всё сделали сами… — Алоглазый картинно захлопал в ладоши, — …и я победил.
Алые глаза остановились на Еве. Они говорили ей, что выхода нет.
— А, может, тебе просто вломить звезды? — осведомилась девушка.
На губах Евы появилась самодовольная улыбка. Резко крутанув оружие одной рукой, она опустила тяжёлое топорище на пол, кроша кафельный пол, после чего перехватила левой рукой цепь. Огромный топор в ее руках, казалось, ничего не весил.
Алоглазый взорвался вспышкой истеричного смеха и начал хлопать в ладоши сильнее.
— Да у тебя хорошее чувство юмора, собственность корпорации. Но, видишь ли, я могу убить тебя до того, как ты успеешь меня атаковать. Это во-первых. Во-вторых, убив меня, ты убьёшь того, кого называешь Артуром… Ха-ха, право слово, этого дурака, поверившего в какой-то бред о возвращении к своей природе, нисколько не жаль. Вообще. Но в мои планы не входит убить его тело, а всего лишь развеять его жалкую личность по ветру, как пепел. Я всего в одном шаге от этого плевого дела.
Видимо, чтобы наглядно показать, о чём идёт речь, Алоглазый вытянул руку в сторону ближайшего к Еве стенда. С его ладони сорвалась змея пламени, которая превратила стенд в осколочную бомбу, обдавшую рыжеволосую кусками стекла и пластика… Женщина просто склонила голову, даже не думая уклоняться. Обломки стекла, пластика и металла пробили одежду и вошли в её тело по всей левой половине. Ева медленно подняла на Алоглазого тяжёлый взгляд и чётко, с угрозой, заговорила:
— А кто сказал «убивать»? Я просто буду бить тебя до тех пор, пока ты не вернёшься к своей истинной природе, — по шее женщины стекала кровь, однако казалось, что столь маленькая струйка её даже и не беспокоила, — И вообще, ЗАТКНИ ГАНИБАЛЛО, КОЗЛИНА!!!
С этими словами она рванулась вперёд. От резкости её движения кафель под её правой ногой треснул. Ева бросилась вперёд, выставив перед собой топорище, как щит, и отведя левую руку, раскручивающую цепь, назад.
Казалось, что Ева очень быстра… казалось. Всего-то нужно было провести волну по цепи и ударить… цель не двигалась и… алый смазанный след на мгновение мелькнул вместо тела Артура, уже ему не принадлежащего. Алоглазый подхватил трость, и Ева услышала характерный звук щелчка… лезвие выпорхнуло, но всего этого Ева не видела, только смазанный след. Быстрый от адреналина разум рыжеволосой успел понять, что она опаздывает, потому что Алоглазый двигается быстрее звука… раз она слышит звук меча сейчас… по всему выходило, что меч уже где-то у неё в теле, но она пока этого не чувствует….
Алая вспышка промелькнула возле глаз Евы… женщина и Алоглазый стояли спиной друг к другу, как в самурайский фильмах после одного решающего удара. Ощущение тела Евы показывало, что выступающих частей тела она не лишилась… Один из волосков рыжеволосой отделился от её головы и начал кружится у неё перед глазами… тот самый волос, который и рубил Алоглазый. А Змей тем временем залился истерическим смехом, находясь по прежнему спина к спине с Евой.
Вот только Ева не была самураем. Она не останавливалась ни на секунду. Все попытки впечатлить ее отточенным движением пропали втуне.
Тяжёлая цепь, словно двигаясь сама по себе, обхватила грудь и плечи Алоглазого. Он ощутил, что казавшаяся чужеродной деталью металлическая цепь — на самом деле такая же часть грубого топора, как и топорище или рукоять. Тяжёлые звенья, толщиной с руку Артура в районе бицепса, казались нерушимыми.
Забавно, ведь против Алоглазого, по сути, сражался целый дракон. Половина крови рыжеволосой и половина в сигмафине. Словно стремящаяся друг к другу кровь разнополых драконов сложилась в совершенно противоестественном союзе.
— Да! Давай, добей его! — в азарте кричал Алоглазый, проломив пол и увязнув в нём (это ещё по мимо того, что бренное тело Артура оказалось скручено цепью). Изо рта у него текла струйка крови, но его это ни капли не смущало. В такт его смеху всё помещение вспыхнуло, заключая Артура и Еву в огненную ловушку.
Тяжёлое топорище раздробило плитку рядом с головой Артура, после чего Ева опустилась на одно колено, не прекращая держаться одной рукой за топор. Её колено упёрлось в грудь мужчины, а расширившиеся глаза изучали лицо Алоглазого. Её голова двигалась, как у лисы, изучающей новое, забавное животное или непонятный, мерзкий предмет.
