случае капитуляции, сколько верных сынов Британии вы сможете сохранить? — признал поражение Генрих Винчестер и тут же начал искать возможность минимизировать потери.
— Граф Окинава не идет ни на какие переговоры, боюсь от меня добиваются безоговорочной сдачи, или он вообще задумал полностью уничтожить весь британский экспедиционный корпус, — рыцарь-командор на корню зарубил надежды правителя.
— Кстати, он так и не пошел на переговоры касательно пяти мадрасских дивизий, — припомнил глава Форин Офиса, — На редкость недоговороспособный молодой человек.
— Отнюдь, мне кажется, что мы просто даже не пытались установить с Гэндзи Танака взаимовыгодные партнерские отношения, — возразил принц Крочбэк, — Принцу Михаилу, например, удается неплохо ладить с ним.
— Что ты предлагаешь, сын? — Генрих Винчестер и его подчиненные явно не видели никаких возможностей.
— Мы должны предложить ему нечто существенное, — покрутил пальцем в воздухе герцог Ланкастерский, — Возможно признание королевства Лионго, или титул короля Тайваня…
— Это слишком, так мы своим им руками вырастим монстра! — возмутился граф Ливерпула.
— Проблема в том, что монстр уже вырос, вопрос лишь один, будем ли мы сосуществовать с ним в мире или продолжим воевать, — ответил принц, — Лично я считаю, что мы изрядно поиздержались, пытаясь убить этого юношу, пора попробовать договориться, ведь именно этим всегда была сильна Британия, не так ли?
— Раз предложил, то тебе и заниматься вопросом, — принял решение Генрих Винчестер, — Подумай, внеси предложение о том, как мы в первую очередь можем вернуть наших солдат, а потом обсудим перспективу долгосрочного сотрудничества с графом Окинава. В любом случае надо усыпить его бдительность, перед тем как почувствуем, что можно вернуться к войне.
— Нда… и кто меня тянул за язык? — принц Крочбэк явно стал жертвой собственной инициативы.
*****
Самодержец Всероссийский готовился к еженедельному брифингу со своим китайским коллегой. Напряженность в мире росла и оба лидера старались держать руку на пульсе и постоянно сверяли позиции, дабы своевременно отвечать на вызовы и угрозы. Связи тандема крепли с каждым днем, расширялось экономическое, военное и политическое сотрудничество. Так что двум императорам всегда было что обсудить.
— Хочу сверить статус ваших взаимоотношений с графом Окинава, дело в том, что парень вскоре станет главой международного клана и получит владения в Российской Империи, — Романов не мог пропустить вопрос экспансии острова Тайвань.
— Надо отдать должное, такого результата никто не ожидал, — спокойно ответил Хуанди, — При этом Поднебесная не испытывает к графу Окинава вражды и в ближайшем периоде не собирается возвращаться к вопросу атаки на Тайвань.
— Такая спокойна реакция…, — удивился Самодержец.
— Я нисколько не огорчен произошедшим, так как давая разрешение на экспансию был готов извлечь выгоду из любого результата, — уверенно ответил Цинь Ши Хуанди и, заметив недоумение коллеги, объяснил, — Дело в том, что остров Тайвань на самом деле не являлся основной причиной объявления войны. Юго-восток Поднебесной всегда страдал от двух проблем. Первая — это излишне самостоятельные, невероятно сильные кланы, которые не без оснований считают свои рода равными по древности с правящей династией.
— Сепаратисты, — понимающе кивнул Романов, ему ли не знать о биче всех Империй, сам немало пострадал от кланов Кавказа, Чухонцев и прочих покоренных народов.
— Именно! Проблеме уже более пятисот лет, но рана продолжает кровоточить, — ответил Хуанди, — Ну а второй больной вопрос — это собственно Тайвань, ставший опорной точкой пиратов, сектантов, британских агентов влияния и базой для возможного вторжения в Китай. Поэтому для Поднебесной успех или поражение кланов в любом случае приносили огромную выгоду.
— То есть? — удивился Романов.
— Я намеренно выбрал для экспансии три самых строптивых клана, причем настроенных к трону, если не враждебно, то весьма скептически. Ма Хуатэн давно тяготеет к Британской Империи, тесно контактировал с гонконгской элитой, выучил детей в Лондоне, Фуцзянь просто рассадник сепаратистов, а Чжэнфэй стал слишком влиятельной фигурой в Шанхае, Пекин далеко, а Морской Дракон рядом, — начал объяснять Цинь Ши, — И что получилось? Все трое потеряли часть своих сил, возможно подвергнутся давлению международных кланов и, следовательно, обратятся за помощь ко мне.
— Ловко! — восхитился Романов.
— При этом Король Тайваня нейтрализован, доступ на Формозу британцам полностью закрыт, так что мне не приходится жаловаться на итоги экспансии, — закончил Хуанди.
— А если бы твои победили? — уточнил для себя Романов.
— Проблема с усилением кланов осталась бы, но на пару поколений они бы завязли в освоении Тайваня, ну а я получил бы новые территории, двадцать миллионов подданых и налоги в казну, — улыбнулся Император Поднебесной.
— Так что теперь, признаем Гэндзи королем? — задал вопрос Самодержец
— Зачем? Я буду гневаться и обижаться, может чего выторгую у Императора, — хитро прищурился Хуанди.
— Ха-ха-ха, — искренне рассмеялся Петр Иванович, восхищенный острым умом соратника.
Император и Иерарх пили чай в небольшом, уютном кабинете Его Величества. Владыка по обычаю оставил вельможу после совещания, чтобы тет-а-тет обсудить самые щекотливые вопросы. Такая традиция вошла в привычку с тех пор, как Гэндзи Танака постепенно становился важнейшей фигурой в высших властных кругах страны. Вместе с подопечным росло и влияние Корпуса Латников, так что последний в какой-то мере был обязан своим возвышением Повелителю Зверей, да и положа руку на сердце, старик всем сердцем прикипел к юноше.
— Ваш прогноз относительно Тайваня исполнился на все сто процентов, — улыбнулся Император, — Какие потрясения нас ждут теперь?
— Ваше величество, в прогнозах все, и я в том числе, больше полагаемся на Ваш дар. Гэндзи непредсказуем, просто сделал выводы, сопоставив его поведение на Совете Кланов и в нескольких менее масштабных ситуациях, когда он загонял в ловушку других оппонентов, — овтетил Иерарх, — Произошло удачное стечение обстоятельств, к тому же его вынудили в какой-то мере играть в открытую.
— И все же того опыта общения с графом Окинава и багажа знаний о нем, что есть у вас, нет ни у кого мире, — парировал Император, — Поэтому всецело полагаюсь на ваши прогнозы.
— Гэндзи сейчас в зените славы, думаю он захочет завершить три вопроса, в которые слишком долго остаются подвешенными, — осторожно предположил Иерарх, не особо любивший прогнозы, — Во-первых, это инициация процедуры признания международного клана, сейчас мало у кого останутся сомнения в
