– Так точно, сэр, – подтвердил Крафт, а Лефлер только подавил вздох. Во что он ввязался? Есть ли выход из этой ситуации?
Нет, он еще понимал плотное расписание вылетов на задания, он понимал отсутствие авиационной поддержки, он не исключал в своем подразделении «крота», но все это было понятно, все это проходили даже в академии. А тут – просто безвыходная ситуация. Дупло какое-то.
«Безвыходное дупло», – подумал Лефлер и снова вздохнул.
– Чтобы во всем этом разобраться, нужен человек с нестандартным складом ума, такой, который всех ставит в тупик, который кажется то дурачком, то гением… – продолжал свою мысль эксперт.
Крафт с Лефлером снова переглянулись.
– Сэр, мне кажется, у нас есть такой человек.
– Что?
– Мне кажется, что у нас есть такой человек, – повторил Лефлер. – Мы знаем его меньше недели, но он именно такой – он странный, он непонятный и всегда появляется в тех местах, где его никто не ждет.
– Так точно! – подтвердил Крафт, вспоминая внезапное нападение. – Тот еще дурачок!
– И кто же он? У вас что, есть инженерный персонал?
– Нет, сэр, инженерного персонала у нас нет, но у нас на балансе броневая группа шагающих машин, и пилотом легчайшей из них является Джек Стентон, это его мы имеем в виду. Хочу добавить, что и в досье у него полный бардак, то есть отсутствие понятной обычному человеку логики.
– А где этот ваш Стентон сейчас?
– Да под бортом стоит, сэр, в своем «таргаре»…
– Ну так давайте пригласим его, в нашем положении уже ничего нельзя испортить. Я пошлю за ним Германа. Герман! Герман!!!
Разогретая конфета прошла хорошо, Джек удачно ее прожевал и достал вторую. Развернул, потом зачем-то посмотрел на свет и лишь потом забросил в рот. Теперь его ждали очередные семь минуть сорок секунд сплошного удовольствия. Энзешные конфеты оказались вполне пригодными, надо было лишь понять схему употребления.
Джек ее понял. Сначала пройтись коренными зубами, потом положить под язык, затем снова нажать коренными чуть посильнее и пососать. И снова под язык на полторы минуты. После этого конфета становилась совсем мягкой. Ее можно было жевать, плющить языком и даже выдувать из нее пузыри, как из жвачки.
Довольный тем, что ему удалось выяснить схему поедания старых конфет, Джек откинулся на спинку кресла, но тут заметил выскочившего из-под сфероида специалиста в синем комбинезоне.
– Джек Стентон! Кто из вас Джек Стентон?! – прокричал он на открытой волне, прижимая ко рту изогнутую гарнитуру.
– Ну я… – отозвался Джек, не зная чего ожидать.
– Тебя требуют на мостик!
– На какой такой мостик?
– Поднимайся на борт!..
– Где?
– А ты где?! – начал нервничать человек в синем комбинезоне, глядя то в одну сторону, то в другую.
– Да вылезь ты из своего «таргара»! – вмешался Хирш.
– Хорошо, сейчас…
Джек опустил кабину, спрыгнул на бетонный пол и поспешил к пришедшему за ним человеку.
– А мы что, внутрь полезем? – спросил он, догоняя курьера.
– Полезем, капрал, полезем…
– А что там внутри?
– Сейчас узнаешь.
Курьер поднял ногу к обшивке сфероида, и неожиданно под его ногой образовалась ступенька.
– Ни хрена себе! – поразился Джек и даже потер руки, а потом, на всякий случай, выплюнул ириску. Ну мало ли чего там внутри будет?
Следом за курьером он шагнул на призрачный трап и стал подниматься, прислушиваясь к ощущениям. Ничего особенного, он ожидал большего.
Чуть поотстав, Джек заметил, что впереди него схлопнулась стена, а его провожатый исчез, однако это не шокировало Джека – удивило, но не шокировало.
– Интересное решение! – произнес он, выходя в просторную галерею.
– Что? – спросил обернувшийся курьер.
– Ничего, мне все понравилось.
– Следуй за мной, здесь легко потеряться, – предупредил курьер и зашагал по коридору, немного высоковато поднимая ноги.
«Это из-за иллюзий», – предположил Джек, замечая, что и его походка заметно изменилась. Пол выглядел каким-то ненадежным, скрытым легкой дымкой, оттого хотелось повыше поднимать ноги, чтобы не споткнуться.
За очередным слегка расплывчатым и не очевидным поворотом Джек увидел капитана Лефлера и старшину Крафта. Впервые за последнее время он испытал радость при виде их.
– Познакомься, Стентон, это инженер-полковник Ройх, – представил Лефлер поначалу не замеченного Джеком седоватого офицера с профессорской бородкой.
– Добрый день, сэр, – произнес Джек.
– Здравствуйте, капрал. Как вам здесь? – Ройх обвел рукой окружающее пространство, словно это был его садовый участок. – Бодрит или, напротив, угнетает?
– По-моему, сэр, здесь все переменчиво, – признался Джек, осматриваясь. – Когда мы поднимались по трапу, стена закрылась, словно манная каша, – нам такую иногда давали в части, но я больше люблю пшенную.
– А разве каша схлопывается? – уточнил Ройх.
– Схлопывается, сэр, если она достаточно жидкая, а вам хочется рассмотреть рисунок на дне тарелки.
– И что было на дне тарелки?
– Лошадка, сэр, обычная деревянная лошадка. Сам я в детстве такой не видел, но в журналах она попадалась…
– В каких журналах?
– В торговых каталогах, сэр.
Инженер-полковник вкратце объяснил Джеку метод поиска и показал, как открываются некоторые «окна».
– А какое именно окно нам нужно найти, сэр?
– Сгодится любое.
– Но почему любое, нам все равно, что искать?
Капитан с полковником переглянулись, и Лефлер взял инициативу в свои руки:
– Главная задача, Стентон, найти второй…
– Как минимум… – подсказал Крафт.
– Не нагнетай! – одернул его Лефлер и тут же извинился перед полковником: – Прошу прощения, сэр.
– Так вот, Стентон, ты видел ту коробочку в руках у Крафта, когда он передавал ее экспертам? Хорошо ее запомнил?
– Вроде запомнил, – пожал плечами Джек, все еще не понимая, чего от него хотят.
– Где-то здесь спрятана такая же коробочка. Одна, как минимум. Но их может быть и больше. Пока мы их не найдем, корабль находится под угрозой самоликвидации. Понял?
– Так точно, сэр… – кивнул Джек, чувствуя, как по ногам стали подниматься холодные судороги страха. Они добрались почти до колен, но Джек заставил себя думать о другом.
– Мы подумали, что у тебя нестандартное мышление и, возможно, ты сумеешь разгадать принцип открывания окон или расположения инициаторов самоликвидации.
– А откуда информация, что этих коробочек несколько? – спросил Джек, чувствуя интерес к этой истории. Нет, страх он все еще испытывал, но теперь этот страх переходил в некоторое исследовательское возбуждение.
