Это я уже слышал от Лу-у. Видно, впитала мысли отца.
Подумалось, что не вождь, наверное, диктует своему племени образ жизни, а, напротив, образ жизни выбирает подходящего вождя. Соответствующего желаниям большинства. И опирающегося на большинство. И значит, с племенем купов мне сильно повезло — если спокойный, неторопливый и справедливый Тор соответствует характеру большинства.
… Ну, что ж… Впору позаботиться о подарках для официального визита к ту-пу!
26. «Со мной это тоже могло случиться…»
Воинственные урумту отвесили мне ещё два спокойных дня, пока реки вновь становились реками, а ручьи — ручьями. За эти дни удалось привести в порядок палатку, настелить пол из капролитовых решёток, поставить этажерку и кое-что разложить на ней, развешать на клапанах парашютного купола полотенца, рубашки и майки, разобрать складной столик, пристроить возле него батарейный холодильник, принести из вертолёта ещё три баула с разными вещами для себя и купов.
К вертолёту я ходил теперь через лесок без ранца. Иногда в сопровождении мальчишек. Никто из них в машину не лез — пока побаивались, А взрослые, похоже, давно и обстоятельно осмотрели её без моего участия.
Воду для питья я брал из родничка на вертолётной полянке. Никто больше им почему-то не пользовался. Племя носило воду из реки. Причём быстро привыкло к пластмассовым вёдрам, которые появились в каждой хижине. А в некоторых — и по два… В мешках из шкур воду уже не таскал никто. И женщины перестали шить их возле своих хижин.
Это было первое полностью всеобщее изменение жизни.
Второе заметное изменение касалось стаканчиков. Из них стали пить воду все дети и почти все молодые женщины. Мужчины и старухи по-прежнему предпочитали пустую кожуру кхетов, в которую влезало, по-моему, около литра воды. Но стаканчики я видел и у них в руках. Хватало на всех!
На следующий день после «телемоста» попросил я Лу-у показать тропинку к реке. С собою прихватил стопку полотенец, мыло, надел плавки, взял запасные и сложил всё в прозрачный пакет. Решил искупаться, если не помешает ничто.
Лу-у пошла с пустыми руками. Только мыслеприёмник надела.
По пути она показала высокий куст, усыпанный крупными знакомыми плодами.
— Кхет, — сказала Лу-у. — Он растёт только вдоль реки.
— А по Кривому ручью? — спросил я.
— Нет. И дальше к холоду — тоже нет. Поэтому купы никогда не уйдут от реки.
«Граница распространения, — подумалось мне. — Как чётко обозначено! А ведь расстояния тут — чуть больше километра. Впрочем, чему удивляться? На Урале ясень с южного берега Туры на северный не перешагнул…»
— А у айкупов кхет растёт?
— Конечно! — Лу-у рассмеялась. — Чем дальше к теплу, тем больше кхета.
— Ты ходила к теплу дальше айкупов?
— Нет. Никогда!
— Как называется ваша река?
— Ака.
— Это название одной вашей реки?
— Мы знаем всего одну реку, — объяснила Лу-у. — Река — Ака. Других рек не знаем. Разве они есть?
— На земле много рек, — сообщил я. — У каждой своё имя. Как у людей.
Лу-у недоверчиво усмехнулась.
— Разве у айкупов нет своей реки? — спросил я.
— У них эта же река, — ответила Лу-у. — В тихую погоду они плывут к нам на плотах.
Река шла с запада на восток. На западе жили ту-пу. Айкупы — на юге. Видимо, на притоке, который видел я дважды. А может, наоборот — притоком было то, что шло к ту-пу?
Карта моя не давала ответа на этот вопрос. По сути, она была контурной.
Лу-у вывела меня на берег напротив островка, где прятались женщины с детьми в день нашествия урумту. На островке, под густыми кронами деревьев, просматривались скороспелые шалаши, которые с высоты полёта на ранце не были видны. Как раз у моих ног болтались сейчас привязанные к дереву плотики для переправы и начиналась изогнутая линия поплавков от рыболовной сети, протянутой через пролив. Ниже по реке желтел чистым песочком крошечный пляж. Я разулся на нём, развесил на кусте одежду и осторожно пошёл в воду. Кто знает, какое тут дно?
Оказалось, дно обычное, слегка илистое, без камней. Вода была тёплой, и я поплыл привычными саженками — до островка и обратно. Сколько месяцев уже не плавал!.. С тех пор, как длинной колонной разноцветных биолётов возили мы школьников в Зону отдыха на восточном побережье нашего материка. Бирута ехала тогда со своими учениками во главе колонны, я — в хвосте. И на прибрежном песочке резко объяснялись мы с Женькой Верховым из-за руководства киберлабораторией. Розита тогда ещё была его женой… Кто мог подумать в ту пору, что они станут первой среди землян на этой планете разведённой парой, а я — далеко не первым вдовцом?
Лу-у сидела на берегу, поджав колени к подбородку, смотрела, как я плыву от островка обратно, но вдруг поднялась, скинула с себя на землю многослойный отрез сатина и, полностью обнажённая, пошла в воду навстречу мне. Она не рисовалась, не кокетничала, вела себя сдержанно и совершенно естественно. Видимо, так у них принято.
Плыла она «по-собачьи» и, похоже, не уставала. Потому что легко «прогулялась» до островка и обратно, не останавливаясь, и вышла не задыхаясь. И так же естественно, спокойно, как вошла в воду, неторопливо вышла из неё, обмотала мокрые бёдра сатином и подпоясалась лианой.
— Ты легко плывёшь, — сказал я.
— Я же рыбка! — Она улыбнулась. — Лу-у — это «рыбка», А ты плывёшь как птица.
— Тебе не понравилось?
— Ты плывёшь быстро. Это понравилось. Но рыбу ты руками не поймаешь.
— А ты?
— Часто ловлю.
— Без сети?
— Зачем сеть, если есть руки? Сеть сама ловит, я — сама.
«Ничего себе речка! — подумал я. — Если рыбу тут ловят руками… Понятно, от такой речки они не уйдут. Да ещё кхеты…»
Я помылся у воды и протянул мыло Лу-у. Она взяла его осторожно, понюхала и брезгливо стёрла чистым песком с рук скользкую мыльную слизь. И больше к мылу не прикасалась. Тут, похоже, предстояла более долгая и трудная работа, чем с вёдрами и стаканчиками. Полезность мыла, видимо, была куда менее очевидной.
Помывшись, я пошёл за кустик сменить планки. Лу-у тоже обошла кустик с другой стороны, стала напротив меня и невозмутимо наблюдала, как я переодеваюсь. Объяснять ей земные правила приличия я не решился. Отворачиваться нелепо. В конце концов, устроен я не хуже других людей. Пусть убедится! Проще отвлечь её внимание, и я спросил:
— В твоей хижине живёт женщина с маленьким ребёнком. Это твоя сестра?
— Была сестра. Стала мама, — спокойно ответила Лу-у.
— Как это получилось? — удивился я.
— Она из племени ту-пу, — начала объяснять Лу-у, не теряя, однако, откровенного интересе к тому, что я делаю. — Тор нашёл её маленькой девочкой на стоянке в лесу. Он возвращался с охоты. Девочка пряталась в кустах. Она была голодна и напугана.
