План боя сложился у меня в голове всего за пару минут. Первым делом, я снял с себя рубаху, из которой соорудил подобие белого флага и, размахивая им, направился к частоколу. Мой самоубийственный поступок удивил не только моих бойцов, но и орков, которые прекратили обстрел наших позиций. В результате минутного замешательства мне удалось вплотную подойти к воротам в частоколе, прежде чем по мне снова начали стрелять. Похоже, кто-то из командования орков почувствовал во мне угрозу и приказал убить странного парламентера, но поезд уже ушел.
Первый магический удар выломал правую створку ворот, и я вбежал в образовавшуюся дыру, а затем началась мясорубка. На этот раз я действовал расчетливо и экономно, разрубая тела орков узким кольцом магии. Ментальные удары расходилась, словно круги на воде и столпившиеся за воротами орки быстро превратились в кровавые обрубки. Конечно, перебить всех врагов мне не удалось, потому что многие воины стояли на стене, но это были уже мелочи. Неожиданно раздался громкий треск и срубленные магией бревна частокола рухнули внутрь укрепления. Меня только чудом не придавило упавшей стеной, но оркам досталось куда больше. Пользуясь замешательством противника, я подобрал с земли чей-то меч и пошел врукопашную.
Объятые ужасом орки почти не оказывали сопротивления, и я резал их как свиней на бойне. Вскоре ко мне присоединились воины из авангарда, и избиение закончилось в считанные минуты. Десятку орков все-таки удалось убежать вверх по ущелью, но это только отсрочило их смерть. За ними в погоню бросились несколько хуманов, и вскоре послышались предсмертные вопли орков. Убивать стало больше некого, и я присел на обломок стены, чтобы передохнуть и успокоить разбушевавшуюся в груди звериную злобу, да и пораскинуть мозгами мне не помешало бы.
Анализируя свои действия, я с удивлением отметил, что на этот раз мне удалось избежать грубых ошибок и не дать противнику времени на организацию сопротивления.
Благодаря моей хитрости, шаманы орков погибли в первые секунды боя, а обычный воин не мог противостоять моей магии.
— Растешь Игоряша! Раньше ты выползал бы из боя как дранный кот после драки со сворой собак, а нынче тебе даже шкурку не попортили, — мысленно похвалил себя, за проделанную работу.
Вскоре в разбитые ворота стали на рысях въезжать повозки, но лошади вставали как вкопанные, едва ступив на заваленную кусками живой плоти землю. Возницам только помощью плетей удавалось загнать лошадей в кровавую лужу за воротами, и они старались как можно быстрее проехать это страшное место. Караван поднял тучу пыли, и мне пришлось убраться за частокол, чтобы окончательно не задохнуться.
После того как последняя повозка унеслась вверх по ущелью к воротам подъехал отряд прикрывавший тылы каравана. Вместе с отрядом приехала Катя, которая привела моего коня. Племянница держалась молодцем и была больше похожа на амазонку, нежели на изнеженную москвичку. Похвалив девушку за службу, я вскочил в седло и уже сидя верхом выслушал Арчера. Он доложил, что ему удалось устроить камнепад в начале ущелья и теперь оркам придется гнаться за нами пешком или как минимум сутки разбирать завал. Пыль, поднятая повозками уже осела, и мы въехали за разрушенный частокол, где я с высоты конского седла увидел результат действия своей магии. Мне сразу стало не по себе от этого зрелища, потому что за частоколом повсюду лежали изрубленные на куски трупы. Из разрубленных магическим ударом тел к воротам натекла большая зловонная лужа крови, превращенная колесами повозок в кровавое болото. Вонь от вывалившихся наружу внутренностей стояла страшная и над землей витал приторный запах свежей крови.
Как ни странно, но первым не выдержал Арчер, и избавился от содержимого желудка прямо в кровавую лужу, ну а затем к нему присоединились и остальные воины. У меня тоже скрутило живот, но я сумел сдержаться. Наверное, сработала привычка к подобным зрелищам и кровавый опыт Геона, где я творил дела куда страшнее нынешних. Катю тоже вывернуло наизнанку, и она потеряла сознание от увиденного наяву кошмара. Оказалось, что лично участвовать в кровавой драке и смотреть ужастики по телевизору, далеко ни одно и то же. Мне чудом удалось подхватить племянницу на руки, и не дать ей свалиться в кровавое болото. Исподволь накатило раскаяние за совершенное деяние, и совесть начала потихоньку грызть душу. Однако муки совести продлилось не долго, потому что за ближайшим поворотом дороги мы увидели изуродованные тела защитников перевала, которых орки буквально порвали на куски, и человеческой крови здесь было пролито не меньше.
Вскоре мы нагнали караван, остановившийся на ровной площадке, за которой начиналась вьючная тропа в горы и здесь уже вовсю кипела работа. Воины снимали колеса с повозок, а женщины перекладывали груз во вьюки. Я передал очнувшуюся.
Катю на попечение женщин, а сам направился к раненым, которым уже оказывал помощь Артак с учениками. К счастью тяжелораненых оказалось всего двое и мне быстро удалось справиться шоком и кровотечением, после чего их жизням перестала угрожать опасность. Конечно, для их полного выздоровления требовалось не менее недели, но к утру, они могли выдержать дорогу через горы. После ужина я собрал малый совет и выслушал доклады подчиненных.
Арчер доложил, что приказал дозорным пропустить разведчиков орков за частокол и те, увидев следы побоища, убежали вниз, словно за ними гналась нежить. После этого орки перестали разбирать завал на дороге и встали перед ним лагерем. По всем признакам противник не решится на преследование оставшимися силами, а это означает, что нам удалось прорваться. Я тоже придерживался того же мнения, но приказал не расслабляться и проверять часовых каждый час.
Лена также рассказала о проделанной ее подчиненными работе и уверенно заявила, что утром караван сможет продолжить путь. Оказалось, что пока я занимался лечением раненых, Лена руководила работами по подготовке к переходу через горы и даже сумела отправить трофейную команду к частоколу. Катя сидела у костра, с синим лицом покойника, но делала вид что слушает. Я вынес девушкам благодарность от лица командования и отправил Арчера проверять посты.
Я остался с девушками наедине и тут начался запоздалый адреналиновый отходняк.
Меня затрясло как в лихорадке, и по спине потек холодный липкий пот. Я изо всех сил старался взять себя в руки и уставился на костер. Вид языков пламени, успокаивал взвинченные нервы, и я глядел на огонь, стараясь отрешиться от окружающего мира.
— Ингар, что с тобой? Ты в порядке? — услышал я голос Лены.
