Когда мы вернулись на базу, Веры я в городе не нашел. Я узнал, что ее начал, пользуясь моим отсутствием, активно преследовать Московский. И Вера уехала на какие-то курсы в Подмосковье. А в мае нас с Виктором направили в школу испытателей. Я обрадовался, думал найти Веру. Но… На следующее утро, по прибытии в Москву, я проснулся в Москве сорок первого года. В свою Фазу я больше не вернулся и никогда не вернусь. Dura lex, sed lex.[4]
Веру я потерял навсегда, как и Ольгу в сорок первом году.
Стоп! Внезапно я вспоминаю картинку, какую мне показывал Магистр в первый день моего пребывания в Нуль-Фазе. Он показал мне тогда, как хулиганы в уличной драке убили Андрея Злобина, чья Матрица была тогда в моем теле, теле Андрея Коршунова. Злобин тогда увидел, как шайка хулиганов унижает старого фронтовика. Он узнал в нем своего старого товарища, Сергея Николаева, и бросился защитить его. А перед этим… Мне тогда показалось, что он бесцельно идет по улице, нигде не задерживая взгляд. Теперь мне вспоминается, что он часто посматривал на девушку, что шла впереди. На девушке были черные капроновые гольфы и черные туфельки на высоком каблучке. «Причем гольфы всегда подбираю под цвет туфель, — слышу я вновь голос Веры. — Издали кажется, будто я в сапожках иду».
Как же так? Ведь Злобин-то Веру не знал! Почему он пошел за ней? Ведь это была она, именно она! Теперь я вспоминаю точно. Значит, в моей Матрице остались не подавленные воспоминания, которые заставили Злобина, увидев случайно Веру, бессознательно пойти за ней. Интересно, чем бы это кончилось, не повстречайся ему Сергей Николаев? Слава Времени, что Вера не видела его гибели. Она бы решила, что это убили меня.
Но что же такое все-таки со мной было? И где я был? В прошлом своей Фазы? Или в ее гармонике? Ведь исход встречи с четверкой американцев был совсем другой. Да и был ли он, этот исход? Ведь я его так и не увидел. Впрочем, что я мог увидеть, когда два самолета на скорости около 2М врезаются друг в друга?
Лена приподнимается и осматривается.
— Андрей! Где мы? И как я сюда попала?
— А где ты была? — спрашиваю я, заподозрив неладное.
Лена качает головой. Взгляд у нее почти безумный. Она, кажется, близка к истерике. Но моя подруга пересиливает себя.
— Коротко не расскажешь.
— А не надо коротко. Давай так: найдем воды, сделаем привал, пообедаем или поужинаем и расскажем друг другу, что мы все видели, где побывали. Думаю, нам всем есть что рассказать.
Я привожу в «сознание» Анатолия и Наташу. Мы быстро находим ручей, на берегу его разводим костер и готовим обед. За обедом я рассказываю друзьям о своих приключениях в «виртуальной» реальности. Все слушают, разинув рты. Но я чувствую, что все они тоже пережили что-то необыкновенное. С кого начать? Молодые пусть пока по-переживают. А вот у моей подруги нервы покрепче. С нее и начнем.
— Ну, подруга, повествуй, — предлагаю я Лене.
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках Мирозданья.
В.С.Высоцкий
Лена Илек
Ярик был великолепен. Таким страстным, неугомонным и изобретательным он был только один раз. Это было в нашу первую ночь. Он тогда вернулся из плавания, прилетел в отпуск и сразу приехал ко мне. Я давно не видела его и успела соскучиться. А когда он появился на пороге и отрапортовал: «Лейтенант Ярослав Новы прибыл в отпуск после первого автономного плавания!», я поняла, что не соскучилась, а прямо-таки стосковалась по нему. Поняла, что теперь я всегда буду ждать его возвращения, что я никого больше не буду ждать так, как Ярика. Мама помогла нам организовать ужин и ушла на ночное дежурство. А мы с Яриком начали любить друг друга прямо за столом и любили всю ночь до самого утра. После этого он прилетал еще несколько раз, но такой ночи больше не было. Я думала, что такое бывает один раз в жизни и не повторяется. Но вот сейчас!..
Он прилетел неожиданно. Оказывается, он получил новое назначение, и его корабль уходит в плавание на целый год. Узнав, что я в отпуске, он выкроил два дня и прилетел в Прагу. Но прилетел не ко мне, а в лесной домик, некогда принадлежавший его деду. Оттуда он связался со мной. «Прилетай прямо сейчас. Жду!» Был третий час дня. А в четвертом часу аэротакси приземлилось неподалеку от лесного домика среди стогов сена. Ярик сидел на срубе колодца и ждал меня.
Он даже не дал мне ступить на землю. Сразу подхватил на руки, начал кружиться со мной, целовать во все места и приговаривать: «Я все решил! Я договорился! Мы теперь всегда будем вместе!». Я ничего не понимала. «О чем ты, Ярик?» — «Потом! Потом!» — отмахивался он и затыкал мне рот поцелуями. Едва такси взлетело, как он отнес меня к ближайшему стогу, усадил в ароматное сено, одной рукой быстро расстегнул жилетку и блузку, а другой решительно приподнял коротенькую кожаную юбочку до самого пояса. «Сумасшедший! Дай хоть раздеться!» — пролепетала я. Но Ярик замотал головой и припал губами к моей груди, а рукой начал ласкать мои бедра. Я не стала больше возражать и ответила на его ласки. А когда он, приподняв меня за талию, осторожно, но решительно вошел в меня, я поняла, что именно такой встречи с ним я ждала и страстно желала. Я бросилась ему навстречу, и мы растворились друг в друге, превратились в одно целое.
Когда я перестала ощущать Ярика в себе, я испытала разочарование и даже обиду. Но Ярик не дал этому чувству разгореться. Он снова подхватил меня на руки и понес в дом. Мы забыли обо всем на свете. Для меня весь мир сосредоточился в одном Ярике, а для него — во мне. Как мы только друг друга не ласкали! Как мы только не предавались любви! В ход пошло все, на что только оказалась способна наша необузданная фантазия. А она разыгралась не на шутку.
В короткие перерывы, когда мы отдыхали и набирались сил для дальнейших приступов друг на друга или подкреплялись, запивая немудреную пищу легким вином или кофе, Ярик изложил мне то, что он имел в виду при встрече. Оказывается, в госпитале флотской базы в Кенигсберге открылась вакансия. Ярик договорился, что на эту должность примут меня. Он уже записал меня на прием к начальнику медицинской службы военно-морского флота Республики. Завтра мне надо лететь в Ленинград.
— Там тебя оформят в кадры Флота, и ты прямо оттуда лети в Кенигсберг, я там присмотрел хороший домик в пригороде. Тебе понравится. Там мы и сыграем свадьбу.
— Но Ярик, а как же моя работа в институте? Я там должна быть уже послезавтра. У нас готовится серьезный эксперимент. Вдруг что-нибудь случится…
