Потому, несмотря на возраст за сто лет, старичок еще повоюет. Не хотелось бы конечно, но кто нас спрашивает. Каждый следует своему предназначению.
* * *
Пока некоторые предавались стариковским воспоминаниям, выпустив на время из зоны внимания часть пространства за спиной, непонятная фигура, похожая то ли на ожившую кучу сена, то ли на выбравшегося невесть зачем в поле лешего, добралась до прорезанной пересохшим в это время ручейком балки и бодро скатилась вниз, не произведя при этом никакого шума.
Несколько шагов и можно прижаться спиной к краю обрыва в заранее примеченном месте. Теперь если кто-то заглянет в балку сверху, все дно будет как на ладони, но спрятавшегося он не увидит. Хорошее укрытие — заметить можно лишь с другого края оврага, но и оттуда не сильно разберешь. Все как на ладони и нет никаких подозрительных мест, вроде нор или плотных зарослей куда так и хочется закинуть гранату.
Теперь первым делом открыть затвор крупнокалиберной винтовки (старичку ДШК такая девочка точно-бы понравилась) и вытащить «резиновую пулю» заменив ее на боевой заряд. И только после этого сбросил с головы капюшон, подставив под блаженный ветерок насквозь мокрую зверскую морду, с повисшими на вибриссах каплями влаги.
Седой потянулся к разгрузке и закинул под язык белую пластинку, после чего в нарушение всех мыслимых уставов и правил, а также инстинкта самосохранения закрыл глаза и сделал несколько медленных глубоких вдохов пытаясь успокоить тарахтящее на всю округу сердце. Вышло так себе, фигура передернулась, будто пытаясь отряхнуться, попробовала двинуться вдоль русла еле видимого ручья, но отлипнуть от стены с первого раза не получилось.
«Леший» встряхнулся еще раз, натянул на уши капюшон и, прохрипев пересохшим горлом — «Ну, Кнопка, еще раз не в ту кнопку на коммуникаторе ткнешь — шкуру спущу. Это ж надо додуматься — прием отрубить!», волевым усилием все же заставил себя сдвинуться с места.
* * *
Прошла почти неделя пока «подготовка» наконец дала добро на переход к исследовательской стадии. Вовремя. А то и сбеситься недолго. Первая группа, вовсю, докладывала о результатах, вечером и после обеда приходилось загонять личный состав спать чуть не дубиной. А руководители групп только скрипели зубами, но продолжали делать все «как положено».
Уж слишком наглядными оказались уроки первых ошибок.
И вот, наконец, все готово. Поселение оказалось что называется «под колпаком», причем в следовании поговорке «лучше перебдеть чем недобдеть» малыши на взгляд Седого хватили лишку, но вмешиваться он не спешил.
Подумаешь, аналитики (по совместительству — группа технической поддержки) от скуки соединили вместе все прицелы, бесполезную сейчас аппаратуру дальней связи и стандартный ЗАК (зенитно-артелирийский комплекс) получив при помощи алгоритмов обработки Брюзги ФАРу (фазированную антенную решетку) с качеством достаточным для обнаружения и работе по целям размером с насекомых. Хотя на Прерии вроде как беспилотников таких размеров не было, и быть не могло.
Зато, в качестве бонуса, получилась замечательная тактическая карта, которая избавила Седого от необходимости лично (в обнимку с дальнобойной снайперкой) прикрывать работу групп, и разрываться в попытке успеть в пять мест разом. Теперь можно было следить за всеми, включая и объекты контакта, не двигаясь с места, да и точность ЗАК давал ничем не хуже, верного слонобоя.
Но теперь все готово, группа поддержки развлекается, параллельно с аналитиками следя за жизнью их подопечных и составляя «личные карточки». Уже появились любимчики и вместо безликих номеров по карте теперь ползают маркеры с прозвищами.
Выбрана и «точка входа», то есть контакт, через которого будут устанавливать связь с остальными. Симпатичный парнишка, похоже, занят какой-то самостоятельной работой — регулярно навещает отдельную делянку, следя за ростом саженцев. Делянка расположена удачно — на отшибе и рядом небольшое поле с дынями.
— Вот, эта — зуб даю! — Ромашка вычислила «иголку в стоге сена», точнее — дыню на бахче, на которую положил глаз будущий контакт, и теперь отстаивает свою позицию с настойчивостью в жизни ей несвойственной.
— Да мы, в общем-то, и не возражаем… — Сдается под напором Корица.
— Я готов! — Коржик, задолбанный бесконечными тренировками, скачет меховым шариком не в силах скрыть радость.
— Путь безопасен, прикроем по высшему разряду. — Подключается Кнопка.
Все смотрят не на Седого, а на Корь, чему он безмерно рад — наконец-то усвоили, что решение принимать должен тот, кому положено, остальные — только советчики. Корь чешет в затылке, пытаясь, избавится от сомнений и обреченно встряхивает ушами:
— Тогда начинаем.
* * *
Спустя пару часов все уже не столь воодушевлены. После просмотра записи мордашки грустные, а уши торчат не столь задорно.
— М-да — «удовлетворить на пятьдесят процентов…» — выдает кто-то впечатление от просмотра.
— Так, давайте еще раз. И выше нос — контакт заинтересовался, а это главное, что до всего остального, сделаем выводы и учтем на будущее. — Корь берет «ручное управление». Что ж, все верно — ожиданиями надо управлять.
Вот по экрану медленно движется фигура контакта, равнодушный взгляд пробегает по растущим рядом дыням.
— Есть, увидел, но не понял, — комментирует Ромашка.
Действительно — взгляд на миг останавливается на том месте, где была «пропажа», хозяин встряхивает головой, собирается с мыслями и более настороженным взглядом пробегает по округе, рука непроизвольно ложится на оружие. Но вокруг все тихо, причина тревоги непонятна и объект идет дальше, выискивая взглядом опасность и забыв о причине тревоги.
— Дальше ничего интересного. — Ромашка переключает на ускоренный просмотр. Забавно дергаясь и замирая, фигурка носится перед зрителями.
— А вот теперь, на обратном пути.
Объект доволен, но слегка голоден — взгляд, бросаемый на дыни, уже более заинтересован и тут он замирает прямо посреди движения. Но замирает не все — рука опять ложится на ствол, очень показательная реакция надо сказать.
Некоторое время парнишка стоит на месте, только взгляд бегает по бахче, явно пересчитывая дыни и убеждая хозяина в реальности пропажи, после чего осторожно движется к месту. Нагибается над оставшейся плетью. На увеличении и медленном просмотре прекрасно видно как подошва сандалии не спеша раздавливает оставленный вором след.
— Раззяваааа! — проносится стон по рядам зрителей.
— А я так старался… — горестно всхлипывает Коржик и, поймав «ласковый» взгляд Кори:
