стражи, я вернулся в штаб и граф Тончин последовал за мной. Спустя десять минут я отправился осматривать городские стены и он снова рядом. Потом выдвинулся за город, где хотел проверить позиции регуляров, а храмовник не отстает. И так продолжалось до тех пор, пока я не попросил Александра Тончина, вежливо, но настойчиво, вернуться в город и заняться своими воинами. Мне сопровождающие не нужны. Для этого есть группа телохранителей.
Пробурчав что-то неразборчивое, храмовник Ярина Воина все-таки оставил меня, а вскоре я встретил еще одного знакомого служителя религиозного имперского культа. В роще невдалеке от дороги мелькнула темно-серая мантия, а потом прилетел еле уловимый мысленный посыл:
«Уркварт, это Грач. Надо поговорить».
Сомнений не было, в роще находился жрец Сигманта Теневика, которому я доверял даже больше, чем Иллиру Анхо, императору или самой богине. Слишком многое нас связывало, и одно время я даже всерьез думал над тем, что могу спрятать детей рода Ройхо в храме Сигманта. Однако я напрягся. Неужели и Алай Грач по приказу своего бога включился в охоту за мной? Не хотелось в это верить, но на всякий случай я перевел сознание в боевой режим. И если одна моя половина оставалась прежней, то другая, отвечающая за применение магии, была готова сражаться.
Оставив охрану на дороге, я вошел в рощу и сразу же увидел Алая Грача. Он сидел на корточках перед крохотным бездымным костерком и, несмотря на теплую погоду, почти касаясь языков пламени, грел покрытые крупными вздувшимися венами руки.
«Устал, старик», – глядя на него, решил я, а затем, подмяв под себя зеленую траву, присел рядом с костром.
– Как поживает госпожа Кэрри Ириф? – начиная разговор, спросил я жреца.
Он кинул на меня быстрый взгляд и ответил:
– Плохо.
– Что так? Неужели такая сильная жрица не смогла залечить полученные в храме Улле Ракойны ожоги?
– Ожоги мелочь, внешне она в порядке, – Алай поморщился. – А вот внутренне это уже совершенно другая женщина, которая не имеет ничего общего с прежней Кэрри.
– Причина в готовности умереть за богиню и чрезмерном религиозном рвении? – уточнил я.
– Верно, – подтвердил он мою догадку и добавил: – Весь мозг вынесла и душу в клочья рвет. Требует отречься от Сигманта и отправляться на войну. А я так не могу. Мой бог простил меня за вмешательство в боевые действия. Но еще одна подобная ошибка станет для меня последней.
– Понимаю тебя, Алай, и по-человечески сочувствую, – попробовал я его поддержать.
– Переживу, – он взмахнул рукой. – Ты лучше о себе подумай, Уркварт. Я потому здесь и оказался, что хочу тебя предупредить.
– Собираешься рассказать, что на меня идет охота и главные охотники никто иные, как имперские боги?
– Да. А ты откуда об этом знаешь?
– Догадался.
– Хорошо. Значит, не придется тратить время. Что ты намерен делать?
– Жить, Алай, и не подставляться. Надеюсь на поддержку Иллира и Кама-Нио, на собственные силы и удачу.
– А бежать не думал?
– Есть такие мысли, – не стал отрицать я. – Но, наверное, останусь и приму свою судьбу.
– Фаталист, значит? – усмехнулся жрец.
– Нет, реалист. От богов сбежать трудно. Особенно если в мире, куда они приходят, есть их последователи, алтари и храмы.
– Но это возможно, – добавил он.
– Есть предложения, советы и рекомендации? Или это просто слова, которые сказаны ради самих слов?
– Кое-какие мыслишки имеются, – жрец отодвинулся от огня и снова бросил на меня быстрый взгляд: – На мой взгляд, Уркварт, вариантов спастись у тебя немного, и один из них я могу предложить как жрец Сигманта Теневика.
– Предлагаешь отречься от Кама-Нио? – усмехнулся я. – Но ведь это предательство. Ты от своего божественного покровителя не отрекаешься, а меня на это подталкиваешь. Так что ли выходит?
Он покачал головой:
– Ты не прав, Уркварт. Предложение иное. Умри и получишь свободу, а когда окажешься в дольнем мире, позови Сигманта и он станет твоим покровителем.
Я задумался. С одной стороны предложение Грача полная дичь, мне нравилась моя жизнь, и я не хотел умирать сейчас, в расцвете сил. А с другой стороны в этом был определенный смысл, я ухожу до появления имперских богов и начинаю все с чистого листа. Однако чем Сигмант Теневик лучше Ярина Воина, Кама-Нио или других сверхсуществ? Да, он силен. Да, находится в постоянном нейтралитете и никак не слабее Светоносного Энги. Да, возможно, с ним будет проще. Но я прекрасно понимал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, а боги не альтруисты и за все приходится платить. Если не в реальной жизни, то в дольнем мире точно. По этой причине мой ответ был очевиден:
– Нет, Алай. Я сам не уйду. Предпочитаю утащить за собой длинный хвост из поверженных врагов.
– Уважаю твое решение, Уркварт, – поднимаясь, сказал он. – Так что уговаривать не стану.
Я тоже встал и протянул ему руку:
– Не знаю, сможем встретиться в этом мире еще раз или нет. Поэтому прощай, Алай Грач.
– Прощай, Уркварт Ройхо, – на его лице появилась грустная улыбка уставшего человека, и он пожал мою ладонь.
16
Империя Оствер. Шайдар. 16.08.1411.
Жеребец вынес меня на небольшой бугор. Куда ни посмотри, враги. Орков больше десяти тысяч и они спешат расширить захваченный плацдарм на левом берегу Фаратты. Медлить нельзя. Необходимо сбросить их обратно в реку и, выхватив из ножен меч, я привычно вошел в боевой режим. После чего кинул взгляд назад, где за мной тысяча северян во главе с Яной Ойкерен и пять тысяч наемной кавалерии.
– В атаку! – выкрикнул я, взмахнул клинком и, ударив жеребца стременами, помчался навстречу врагам.
В ушах шум ветра. Враги все ближе и, наконец, я влетаю в толпу орков. Северяне и наемники отстают, но это и хорошо, сейчас бы они мне только мешали.
Косой удар ирута сносит голову орка, который пытается поддеть меня копьем, а левая ладонь выбрасывает в толпу завоевателей «Цепной взрыв» и смертоносная магия, разрывая и подкидывая вверх тела, расходится по толпе
