сделать могут, но корабли!!!
Раскрасневшийся Олаф взмахнул невесть откуда взявшейся секирой. Девушки ни капли не испугались, прекрасно понимая, что пьяный гном играет на публику и не представляет для них опасности.
— Тем не менее гномы вернулись на родину, в нескольких сражениях отправили людей к себе домой — тех, конечно, кто уцелел. И отличную империю отгрохали! И ладно бы только торговля, пережили бы, нашли новые каналы, так нет. Катаклизм грянул!
Опа, а вот это интересно! Я аж подался вперед.
— Ну, сами знаете! Твари эти появились. Как только ваши людские королевства не распались, ума не приложу. Дворяне-то свили себе уютные гнездышки в городах и деревнях, свои караваны охранными амулетами снабжали, а тем, в чьих жилах не текла голубая кровь, пришлось действовать на свой страх и риск. Ну и нам, конечно, досталось, — нахмурился он. — В море тоже всякой погани много стало, много тогда наших драккаров сгинуло. И драккар моего деда тоже. А следом за этими проблемами и вообще все захирело. Великая империя гномов распалась на пять вечно враждующих королевств, которые сейчас находится на Скандинавском полуострове. Не все захотели жить в постоянном ожидании того, что к тебе домой заглянет очередной враг, будет глумится над женщинами и грабить, грабить, грабить… поэтому более-менее умные гномы разбрелись по всему миру в поисках лучшей доли. Так я здесь и оказался.
Олаф перевел мутный взгляд на пустую бутылку и, взяв ее в руки, неожиданно швырнул в стену. Взорвавшись градом осколков, та лопнула.
— И надеюсь, что когда-нибудь смогу вернуться домой в единую мирную и могущественную страну гномов! — заявил он.
Мы переглянулись. Видимо, спиртное сильно подействовало на трактирщика. Но Олаф вдруг неожиданно успокоился.
— Да что это я все о грустном и о грустном. — посетовал он. — Слышал я, барин, вы вчера замечательный концерт дали. В «Оливе» с самого утра свободных мест нет, надеются, что вы к ним заглянете. Можете оказать услугу старому гному? Сыграйте и у нас! Пусть и о моей скромной гостишке заговорят!
— Да вообще без проблем! — заверил я его. — Только когда надо выступить?
— Завтра сможете? — радостно уставился на меня гном.
— Мы вообще-то уже собирались завтра уезжать. — сообщил я ему, — но, в принципе, можно на денек и задержаться.
Гном услышал в моем голосе сомнение и встрепенулся.
— Барин, вы сможете заработать… выручка пополам!
Судя по выпученным глазам Велемира, эти слова были чем-то необычным.
«Это круто! — раздался в моей голове голос феи. — Я кое-что посмотрела. Гномы скряги еще те. Так что подобное предложение говорит об огромном расположении Олафа к тебе».
— Хорошо, — кивнул я.
А что? Можно и задержаться. Деньги нам не помешают.
— Тогда я спешу сообщить эту радостную весть всем поклонникам вашего творчества! Надеюсь, вы меня извините!
Откланявшись, гном буквально вылетел в зал.
— Вот его зацепило-то, — хмыкнул я
— Так деньги же! Прибыль намечается. — улыбнулся Велемир.
Надо же! Вот о чем никогда не думал, это о том, что буду выступать на сцене. В том мире талантов у меня особых не было, да и вряд ли бы я сам решился на такое безумство.
— Ну и какое твое мнение об этом Олафе? То, что он тут говорил о заговоре и все такое…
— Думаю, гном не врал, — после небольшой паузы ответил воевода, — эта нация, насколько мне известно, конечно, скупая и очень своеобразная, но бойцы они отменные. И понятие чести у них, в отличие от тех же евреев вроде Кальцмана, достаточно сильно развито. И, наверное, стоит довериться гному. Возможно, с ним нам повезло. Но остерегайтесь, князь, и хорошо подумайте.. В случае неудачи последствия для рода Морозовых могут быть катастрофические. Я советую встретиться с человеком, которого предлагает гном, перед отъездом в академию, а потом принимайте решение.. В любом случае война требует серьезной подготовки, первого года обучения в академии как раз должно хватить.
— Все это понятно, — кивнул я, — на этом и решим.
Мы выпили еще раз, потом вновь появился Олаф, сообщивший, что в пять часов дня он организовал выступление. Даже программки умудрился заказать.
— Завтра утром уже весь город будет об этом знать! — гордо заявил он.
И, как оказалось, гном был совершенно прав. Ему надо было в моем прошлом мире маркетингом и рекламой заниматься. Причем обязательно в прямых продажах. Когда мы встали утром (я вновь провел незабываемую ночь в компании двух прекрасных девушек), я выслушал доклад от Уны, которая умудрилась по своей инициативе выпорхнуть пораньше на улицу и собрать последние новости. Слухи, как оказалось, разлетались по Нижнему Новгороду со скоростью лесного пожара.
Стоило горожанам услышать о выступлении барда, прогремевшего в «Оливе», поднялся небывалый ажиотаж. Вот не знал, что один концерт может сделать меня настолько популярным. Подтвердил то, что дела у нас идут превосходно, и гном, который встретил нас внизу. Олаф выглядел невероятно довольным.
После легкого завтрака я изучил с Уной и Светланой пергамент, который дал мне Весемиир. Вроде никаких подводных камней мы там не обнаружили. Что подтвердил и гном, которому мы дали его изучить.
— Стандартный контракт, — пожал он плечами, — кстати, Весемиира я знаю. Нормальный эльф, пусть и темный!
Так что до нашего представления мы прогулялись до лавки артефактов. Тот обрадовался появлению у себя ученика и на радостях выдал мне несколько редких книг. Мы пообщались с ним пару часов, пока Уна и Светлана отправились по магазинам. Деление на Школы Магии в этом мире присутствовало. Имелась Школа Огня, Школа Воздуха, Школа Воды… но, когда я осторожно спросил о «Барде», к какой его школе можно отнести, эльф уставился на меня круглыми глазами.
— Что за бард? Никогда не слышал.
Так как в контракте было прописан пункт о неразглашении информации об ученике и учителе и, как меня заверила Уна, после подписания Весемиир не сможет рассказать о моих талантах даже под пыткой, я объяснил ему, что такое бард, и коротко поведал о своих заклинаниях. Эльф несколько минут приходил в себя, а потом начал смотреть на меня как на счастливый лотерейный билет.
Затем закрыл лавку и убедил меня в том, что нужно проверить предрасположенность к привычным Школам Магии. Мол, если вскроется, что я владею чем-то эксклюзивным и только им одним,
