заговорила.
— Альциона, я очень прошу тебя… пожалуйста, дай мне увидеться с Электрой! Она стала мне дорога, вы все стали мне так дороги! Прошу, дай мне увидеться с ней!
Она молчала несколько секунд. Мучительно долгих и тяжёлых, как капли жидкого свинца. Наконец, в тишине зазвучал её голос.
— Хорошо.
— Правда?..
— И как же тебя ей представить? — холодный взгляд подёрнутых бледным сиянием глаз упёрся в неё, словно прижимая к стенке: — Как Юкино Жукову…
На лице Плеяды показалась ухмылка — такая же, как порой возникала у Алголя. Её прошиб холодный пот.
— …или как Масами Рин?
Из груди вырвался сдавленный выдох. Голова закружилась, а ниточки холода в животе в одно мгновение превратились в увесистый кусок льда.
Она всё знала!
— Ты подобралась так близко к нам, ты так умело втёрлась в доверие, — Альциона говорила тихо и спокойно, но всеми чувствами она ощущала, как внутри Плеяды клокочет гнев: — И надо же, я ведь почти поверила тебе. Даже стала считать тебя одной из нас. Ты стала мне близка, почти как сестра. Какая я была дура!
— Нет…
— У вашего дипломата, Дмитрия Жукова, ведь правда была дочь, Юкино. Она умерла восемь лет назад. Зачем ты взяла её имя? Отвечай!
— Я не брала… я… — Рин бормотала что-то бессвязное, дрожащие губы никак не хотели ей подчиняться. По щеке скатилась обжигающе горячая слезинка.
— Ты сбежала. Дочь наших лучших учёных, ты бросила свой народ и сбежала в Россию, к нашему врагу! Каково это, предать свою кровь, свои корни, свой родной дом? Тебя искали годами, они нашли замену, но никогда не прекращали твоих поисков. Все до конца верили, что ты будешь сильна и сможешь встать против лучших, бороться с ними наравне. А вместо этого ты трусливо удрала, предав свою Родину! И знаешь, что? Они нашли нас, — слабых, неподходящих, и решили — сойдет, как расходный материал, как временное решение. Семь человек, которыми можно пожертвовать ради восьмидесяти миллионов. И даже так… даже так, ты!..
— Я не хотела!.. — отчаянный крик вырвался из груди, по щекам побежали слёзы: — Я не делала этого!.. Родители, они… они мертвы… а я…
— Ты ведь не просто шпион, да? Ты ведь уже ретранслятор? ДА? — в глазах Плеяды пылала ярость, она стиснула кулаки, едва сдерживая себя: — Ты чёртов ретранслятор?!
Рин упала на колени, сдавленные всхлипы один за другим рвались наружу. Она не могла ответить, она не имела права отвечать ей на это. Дрожащие пальцы отчаянно вцепились в грудь, прямо напротив сердца. Как же больно…
— А знаешь, почему ты молчишь? Ты стала одной из них. Это больше не твой дом, не твоя Родина. Я не знаю, есть ли у тебя она вообще. Ты больше не японка, ты не имеешь право себя так называть! Я просила тебя сорвать с себя их герб и символ, но ты даже не потрудилась. Тебе плевать на верность, на честь, на гордость. Тебе на всё плевать. Ты теперь русская. Там тебе и место.
— Прости… — сквозь слезы шептала Рин, прижимая дрожащие ладони к груди: — я всего лишь… я хотела вернуться…
— ЗАТКНИСЬ! — крик Альционы эхом разнесся по округе, по щёкам Плеяды побежали слезы: — Не смей мне ничего объяснять!.. Ты чертов предатель! Предатель! Тебе никогда не будет места среди нас! Убирайся, пошла прочь!.. Ты никогда не вернёшься сюда, никогда! Никогда!
Мир рухнул. Рухнуло всё — надежды, чаяния, безвозвратные решения. Всё разрушилось и исчезло, рассыпалось в прах, утекая сквозь пальцы.
И опять осталась лишь она, одинокая и брошенная всеми. Глупая, беспомощная, жалкая.
— Какая же я была дура, что доверилась тебе! Подумать только, ведь я хотела называть тебя своей сестрой!.. — Альциона попятилась назад, размазывая по щекам горькую влагу: — Доверить тебе самое дорогое!.. Моих сестёр! Ненавижу тебя! Ненавижу!
Её крик стоял в ушах, калёным железом выжигая на душе печать предательства. Рин согнулась, касаясь головой жесткой пожухлой травы. Ладони стиснули грудь до ломоты в пальцах. Сердце болело так, словно его вырывали заживо.
А в ушах снова и снова звенел крик той, с кем она связывала все надежды на возвращение.
— Я ненавижу тебя!..
***
Время шло, неумолимо отсчитывая последние часы соревнований. Гонка без правил начнётся через час, все члены команд активно готовились на своих площадках. Специально поставленные палатки на шесть-восемь человек стояли в центре, в них и размещался своеобразный контрольный пункт каждой команды.
Кира помогала Майе с выкладкой и установкой оборудования, в то время как инженер Марков закреплял на костюме ретранслятора специальное снаряжение. На этот раз таким был маячок для отслеживания, чтобы видеть его положение на карте.
Каждый из ретрансляторов под присмотром своей команды должен был пройти путь от старта до конечной точки — вершины горы. Весь путь занимал несколько километров и проходил через дикий лес, изрезанный маленькими речушками, и прибрежную пещеру. По правилам каждый ретранслятор имел право на одну подсказку своей команды — где он находится и куда ему идти, чтобы добраться до цели.
Также можно было один раз воспользоваться ретрансляцией — не более ранга С и не дольше одной минуты. Любые поединки были запрещены, полёты — тоже. За нарушение правил участника могли дисквалифицировать. Своеобразная гонка на выживание, призванная показать не только самого быстрого, но и самого приспособленного из всех.
— А Юкино где? — закончив с маячком, Владимир вытер лоб рукавом.
— В номере заперлась. С ней сейчас Кузнецов, присматривает, — не отрываясь от экрана, Кира коротко пробежалась пальцами по клавиатуре — настройка требовала большой собранности.
— Поссорилась со своими что ли?
— Наверное… некогда выяснять. Кончатся соревнования, разберусь с этим.
Дальше они работали молча, лишь изредка перекидываясь короткими фразами. Алголь внимательно изучал предоставленную организаторами карту местности и краем глаза поглядывал на Киру. Хоть она и не сказала это, но её язык тела ясно давал понять — майор волнуется за девчонку. И чем ближе было начало соревнования, тем сильнее она переживала.
Наконец, прозвучал сигнал — до старта оставалось пять минут. Оставив Майю и Владимира в палатке, они направились к стартовой позиции.
Опушка леса — того самого леса, в котором они вчера брели к заброшенной хижине, — и была стартовой точкой соревнования. Возле специально огороженной линии старта толпилось множество людей. Ретрансляторы с членами команд, судьи, организаторы, репортёры и операторы с целым роем зависших в воздухе беспилотников.
— Кира, когда всё начнется, идите к Юкино, — он заговорил на полпути к старту, когда рядом никого не было. Майор с трудом скрывая удивление
